Я участковый инспектор милиции Осинкин. Жалоба на вас поступила, Андрей Григорьевич.
Какая жалоба? непонимающе уставился я на него.
Ну как же, драку на выпускном затеяли. За школой. Человека чуть не покалечили
Какого человека? включил я Ваньку.
Одноклассника вашего, Быкова.
У матери отвисла челюсть.
Все нормально с Быковым, невозмутимо ответил я. Он сам упал и нос разбил.
А у нас другие сведения загадочно проговорил Осинкин.
В голове прокрутились все возможные варианты событий. Что-то темнит коллега. Быков меня не сдал. Он даже в учительской ничего не сказал, когда ему в нос затычки вставляли. А тут вдруг целый участковый пожаловал. Конечно, в советское время побои в общественном месте карались серьёзнее, чем сейчас. Как злостное хулиганство квалифицировались. Но Быков-то меня не сдал. И я вспомнил этого мента. Ну как же! Он всех местных алкашей в вытрезвитель регулярно забирал. А потом сам же их выпускал за пузырь или за червонец. Что ж ты, гнида, честь советской милиции позоришь? Даже мне за державу стало обидно.
Покажите мне заявление.
Какое заявление? опешил участковый.
Которое написал на меня Быков. О причинении телесных повреждений из хулиганских побуждений.
Заявление. Э-э Я же говорю, жалоба
Его нет, так?
Но есть жалобы от других участников инцидента, хриплый голос участкового растерял нотки уверенности.
Каких?
Вот, выпускник Зинченко сообщил, что вы вели себя неподобающе комсомольцу. Затеяли драку с одноклассником и разбили ему нос.
Зинченко? Это дружок Быкова? память реципиента постепенно ко мне возвращалась (главное, чтобы его мозг не вернулся, а то буду, как Билли Миллиган, с толпой разных ублюдков в голове жить). А не у него ли случайно отец в горкоме партии работает? Это он вам звонил? И потом, если потерпевший Зинченко, тогда должен быть акт судебно-медицинского освидетельствования его бренного тельца с фиксацией побоев и определения степени тяжести причиненного вреда здоровью. А так получается, что вы превышаете должностные полномочия.
Осинкин не ожидал такого напора от пацана-тихони и заёрзал под моим проницательным взглядом.
Это неважно, пробормотал он. Но я должен принять меры
В общем, так, товарищ участковый. Я так понимаю, что письменного заявления или обращения нет. Соответственно, вы не можете меня привлечь к административной, а тем более к уголовной ответственности. Есть некая устная жалоба, скорее всего телефонный звонок. Но слова к делу не привяжешь. Это обращение не зарегистрировано, а значит ваше присутствие здесь не совсем законно. Вы, конечно, можете реагировать на устные обращения граждан, но только лишь с целью проведения профилактических бесед с нарушителем. То есть со мной. Считайте, что беседу вы уже провели, я вас больше не задерживаю. Всего хорошего.
Да ты! Да я! пыхтел участковый, но не находил подходящих слов.
Дядя Петя, иди уже на обход своего участка, тихо проговорил я. Алкаши тебя заждались. Сегодня ты какой-то хмурый с утра. Видать, никого еще в каталажку не упёк.
Как ты разговариваешь с сотрудником милиции, щенок?! дядя Петя снял фуражку и смахнул крупные капли со лба.
Не шуми, улыбнулся я. А то соседи милицию вызовут. И не приходи больше. А то некоторые пьянчуги из третьего подъезда, что на втором этаже живут, помнишь? Захотят вдруг в прокуратуру обратиться. И рассказать следователям, сколько стоит свобода в медицинском вытрезвителе.
Ты кто? тихо выдавил участковый и пулей вылетел из квартиры.
Даже фуражку забыл.
Дядя Петя, фуражку забери! крикнул я вдогонку. Мне она великовата будет. Я вам еще не говорил? Тоже в милицию собираюсь. Скоро вместе работать будем
Горе-милиционер торопливо вернулся, схватил фуражку и вновь исчез. Я посмотрел на мать. Она подпирала стену с открытым ртом и круглыми, как у мадагаскарского лемура глазами.
Андрюша, пробормотала она. Это что сейчас было?..
Глава 5
Скрипучий лупоглазый ЛиАЗ с шипением раздвинул створки дверей и выпустил толпу народа из своих недр. Остановка «Первомайская» примостилась у городского парка. Я вышел вслед за потоком людей из жёлтого автобуса, с немного пожамканными от времени боками, и направился прямиком к огромному бетонному забору, который прерывался шлагбаумом с будкой КПП. За забором возвышались новенькие корпуса.
Вот оно моё учебное заведение. Что я там забыл? Хрен его знает. Как сотрудник, я подкован лучше любого советского генерала. Знаю такие фишки в расследовании, которые им и не снились. Но мне диплом нужен. Странно, но почему-то зазорным не считаю окунуться в курсантство с нулевыми, как моя сегодняшняя жизнь, погонами. Такое ощущение, будто раньше мне этого не хватало. Курсантом я никогда не был. В ментовку пошёл работать после гражданского ВУЗа.
Из будки высунулась молодая выбритая морда в погонах рядового. Очевидно, курсант. Но первого набора ещё не было. Сюда, наверное, перевели местных из числа слушателей из Воронежа или Волгограда. Самые крупные школы там были.
Что хотел? сонно проговорил постовой.
Я поступать, ответил я. Узнать хочу, какие документы нужны и какие экзамены сдавать.
Нужны письменные рекомендации из горкома комсомола, военный билет с характеристикой из военной части, где проходил службу, школьный аттестат и характеристика со школы, выдал заученную фразу рядовой.
Чего? у меня отвисла челюсть. Какие рекомендации, какой военник? У меня только аттестат и паспорт.
Без службы в армии и рекомендаций горкома никак нельзя, замотал головой курсант. Я в прошлом году поступил в Волгоград. А до этого, мне ещё пришлось год после армии в ППС-никах рядовым пробегать, чтобы рекомендации получить. Потому что комсомольцем я не был тогда.
Да ты издеваешься! внутри меня все вскипело. Тут школа милиции или набор в академию высшей партийной номенклатуры (знаю, что такой нет, но интересное название). Пропусти, категорично кивнул я. Хочу с начальником курса переговорить.
Не положено, курсант бочком отошел к будке. Он вам ничего нового не скажет.
Посмотрим, сказал я и шагнул к крутящейся вертушке-калитке.
Стоять! курсант схватился за поясную кобуру.
Ну кого ты хочешь напугать? Я уже давно срисовал, что пистолета в ней нет. Так, тряпьем каким-то для вида набита. Для местных проверяющих, наверное, прокатывает.
Что за шум? зычный голос раздался у меня за спиной.
Следом за голосом появился седой полковник с выправкой солдата.
Да вот, товарищ начальник курса, пожаловался курсант. Гражданский хочет внутрь прорваться.
Зачем? возрастной полковник сверлил меня проницательным взглядом.
Поступать, товарищ полковник, пришёл, с деланной бравадой отчеканил я. А товарищ курсант рекомендации из комсомола спрашивает какие-то.
Правильно спрашивает, кивнул полкан. Учиться в школе милиции СССР достойны только лучшие и сознательные граждане.
И где мне взять эти рекомендации?
Вы же состоите в комсомоле, молодой человек? начкурса вскинул на меня кустистую бровь.
Наверное, пожал я плечами.
Как это? Шутите? Такими вещами не шутят. Если я об этом доложу секретарю вашего отделения, исключение из рядов ВЛКСМ вам обеспечено.
Я ему то же самое сказал, товарищ полковник, с ехидной улыбкой распушил хвост курсант. Не нужны нам такие в советской милиции.
Ну, ну, Савельев, одернул его полкан. Не накручивай. Каждый может ошибаться. Главное, не каким ты был, а каким стал
Хорошо сказали, товарищ полковник, я тоже напустил ехидства на свою рожицу и посмотрел с хитрым прищуром на курсанта. Вот товарищ Савельев, например, сегодня тоже ошибся, когда вместо пистолета на дежурство тряпья набил в кобуру.