Ё-мое, Егорыч! Ты откуда такой красивый? На крыльце отделения курил младший лейтенант Миша Новосельцев, белобрысый, как альбинос, и с вечно обгорелой мордой.
Егор кисло поморщился, протягивая для рукопожатия красную из-за колкого мочала ладонь.
Потом расскажу.
Хорошо хоть, в машине лежали запасной китель с рубашкой, так что на планёрке Одинцов предстал в относительно приемлемом виде. Только коллеги подозрительно косились, и форточки в кабинете пришлось пооткрывать.
Руководитель подразделения майор Алексей Юрьевич Морозов, с подходящим к суровому нраву прозвищем Мороз, начал с плохих новостей. Ночью в городе вырезали семью из четырёх человек, родителей, бабушку и ребёнка.
Слыхал? прошептал Миха. У меня друган на том выезде был. Говорит, всё в потрохах, половина группы проблевалась. А входная дверь изнутри заперта, ломать пришлось.
Новосельцев, разговорчики! рявкнул Мороз и продолжил. Значит так. Пройдитесь по своим кадрам, особенно, кто недавно откинулся. Про буйных тоже не забудьте. Преступники действовали с особой жестокостью, на таких уже должны были поступать наводки. Повысьте, ёшкин корень, бдительность. Головин, особенно тебя касается, у тебя известно, какой район. Далее
Далее пошла традиционная повестка. Мошенники, кража велосипедов, распределение поступивших в дежурку заявок. Егор старался слушать начальника повнимательней, но мысли то и дело сворачивали на утреннюю схватку со зверем. Да нет Ну не мог же волк подняться на четвёртый этаж, да ещё захлопнуть за собой дверь? Хотя засов на сарае он же как-то открыл? «Всё, забудь! приказал себе Одинцов. Направь записку в охотнадзор и успокойся».
После планёрки Егор вернулся в опорный пункт, отрабатывать приёмные часы. Возле кабинета поджидал старый знакомый, бойкий и сухонький пенсионер, навещавший участкового почти каждую смену. Вот и сейчас он перебирал какие-то бумаги, сложенные в обшитую красным сукном папку с пятиконечной звездой. «Ну чего тебе от меня надо? с тоской подумал Егор. Опять соседи электричество из розеток воруют?».
Егор Константинович, а я к вам! радостно отрапортовал пенсионер, поднимаясь с места.
Но тут из-за угла донеслось громкое ритмичное цоканье. В коридоре показалась сгорбленная старуха, опиравшаяся на подбитую железом клюку. Настолько древних развалюх Егор, пожалуй, никогда не встречал. Галина Михайловна по сравнению с ней выглядела женщиной в самом соку. Кожа старухи напоминала сморщенную шкурку картофелины, позабытой в погребе с позапрошлой зимы. Нос выдавался вперёд корабельным бушпритом, из-под платка торчали седые космы.
Иди домой, пустобрёх! Неча тебе сюда шастать, людям мешать. Ишь, взял привычку.
И замахнулась на старика клюкой, да пресердито.
«Сейчас начнётся» содрогнулся Одинцов и набрал в грудь побольше воздуха, готовясь пресечь зарождающийся скандал. Но пустобрёх неожиданно послушался. Убрал свою папочку подмышку, извинился и пошагал прочь, не сказав больше ни слова.
Ну, дела только и протянул участковый, проводив взглядом сухонькую фигуру.
Это ты Егор Одинцов? Старуха подслеповато сощурила правый глаз. Голос у неё был низкий и скрипучий, будто по кафельной плитке протащили трубу.
Участковый уполномоченный старший сержант полиции Егор Одинцов, по всей форме представился Егор, подавив странное желание вытянуться по струнке.
Посетительница обвела его снизу доверху оценивающим взглядом, пожевала беззубым ртом.
Зелёный совсем Сколько тебе годков-то, паря?
Двадцать четыре.
Ладно, Василий Иваныч, царствие небесное, правильно говорил: «Молодым везде у нас дорога!» Старуха взялась за ручку двери. Пойдём-ка, служивый, побалакаем.
В полном отупении Егор проследовал в свой кабинет. Посетительница с тяжёлым кряхтением устроилась на стуле, двумя руками опершись на загнутое навершие клюки.
А вас, простите, как звать?
Яга Ягинишна я, по прозванию Костяная нога. Но для тебя по-простому, Баба Яга.
Глава 2. Две девицы за столом
22 августа 2012 г. Среда, десять утра.
«Никогда не спорь с сумасшедшими». Именно так звучал первый завет, переданный три года назад собравшимся на пенсию капитаном Приходько молодому и неопытному Одинцову. А сумасшедших в Верхне-Волчанске хватало, даром что город всего ничего. Кроме пустобрёха с папочкой, изгнанного из коридора, в опорный пункт регулярно таскалась тётка неопределённого возраста по прозвищу Принцесса Дивана. Принцесса в любую погоду расхаживала в сланцах, надетых на толстый шерстяной носок, и соломенной шляпе с искусственными цветами. Попав в кабинет, она брала с участкового клятву хранить секрет и заводила душещипательный рассказ о тайном романе с принцем Уильямом, герцогом Кембриджским. А также о кознях Британской разведки, мешавшей запретному счастью.
Другим постоянным клиентом являлся бомж Чувырла. В особо урожайные дни, закончив обход помоек и урн, он покупал в Знаменке самогон, надирался до синевы и отправлялся шататься по улицам, размахивая руками и выкрикивая бессвязный бред. Чувырла был страхолюдным, но безобидным. Однако плохо действовал на психику сограждан и обладал неприятной привычкой засыпать на детской площадке.
Имелся и набор персонажей попроще: бабулек с деменцией, поехавших кукухой алкашей, тихих фантазёров, строчивших заявления о высадившихся в дачном посёлке инопланетянах. Всю эту разношёрстную компанию объединяло одно бесконечное упорство, с каким психи отстаивали свои идеи. Поэтому, услышав про Бабу Ягу, Егор ответил просто:
Чем могу помочь, Яга Ягинишна?
Ночью в городе окаянство произошло. Поведай-ка про него.
М-да, сплетни в Верхне-Волчанске разлетались с той же скоростью, с какой стая голубей раздирала на крошки свежий батон. Егор закинул фуражку на вешалку возле шкафа, прикрыл за собой дверь и уселся за стол. Привычная обстановка подействовала ободряюще. Поверх старушечьего платка со стены строго смотрел президент, запечатлённый на фоне российского триколора. Рядом висела карта подведомственной территории, грамота «За многолетний добросовестный труд», оставшаяся от капитана Приходько, и прошлогодний календарь с овчаркой в солнечных очках.
Что вы имеете в виду?
Сам ведаешь.
Понятия не имею.
Побреши мне тут! Ишь, удумал! Сумасшедшая старуха бухнула клюкой по полу с такой силой, что на столе подскочил кактус и опрокинулся стакан с мелкой канцелярией. По гладкой поверхности покатились карандаши. А Егор почувствовал, что очень и очень не хочет врать.
Около трёх часов ночи в дежурную часть поступил вызов с жалобами на крики и шум по адресу улица Молодёжная, дом четырнадцать, квартира сорок один. Прибывший на место наряд застал столпившихся на лестничной клетке соседей, утверждавших, что крики прекратились, но проживавшая в квартире семья не реагирует на стук и звонки в дверь. Полицейские вскрыли замок и обнаружили изувеченные тела четырёх человек, в том числе маленького ребёнка. Окно в детской оказалось открытым настежь. Орудие убийства не определено. По словам соседей, из квартиры ничего не пропало.
Всё? уточнила старуха, насупив седые клочковатые брови.
Поражённый своей откровенностью Егор хотел ответить: «Да!». Но вместо этого добросовестно наморщил лоб, вспоминая доклад с утренней планёрки.
У подъезда квартиры, где произошло убийство, обнаружена припаркованная машина с вмятиной на крыше. Владелец сообщил, что сигнализация сработала минут за десять до приезда наряда. Посторонних возле автомобиля он не заметил. Но в окно выглянул не сразу, искал очки.