Так ровно десять, робко ответила я.
Да, действительно проговорил он, взглянув на часы. Но это неважно. Сейчас вы с Ираидой Павловной поедете на объект. Нужно произвести обследование здания девятнадцатого века, это дача купца Семирылова то есть Семикрылова. Обычная энтомологическая экспертиза перед заключением сделки. Но имейте в виду эта работа очень важна для нас
Дело в том, что наша контора занимается весьма специфической деятельностью. Мы обследуем старые дома перед продажей или реставрацией, чтобы выяснить, не заражены ли они какими-нибудь вредителями древоточцами, муравьями или другими мелкими созданиями, которые могут повредить зданию.
Я в этом, честно говоря, ни сном ни духом, но мамин дальний знакомый, бывший то ли коллега, то ли соученик, решил, что поскольку я по специальности учитель биологии, то мне такая работа будет в самый раз. Не помню, говорила я или нет, что окончила педагогический институт. Звезд с неба там не хватала, училась средне и выбрала специализацию биология. Ну, в математике я не так чтобы очень, в физике тоже, а химию просто ненавижу. А на языковые специальности был такой конкурс, что с моими успехами нечего было туда и соваться, оставалась одна биология.
Ну что сказать про школу? Сами понимаете, что продержалась я там всего несколько месяцев, и даже мама согласилась, что школа это не мое. И устроила меня через своего знакомого в эту самую фирму.
Так вот, поскольку я в энтомологии не разбираюсь, я у всех здешних специалистов на подхвате ношу за ними сумки с реактивами и образцами древесины, записываю их мудрые замечания и тому подобное. В этой роли шеф и посылает сейчас меня с Ираидой.
Разумеется, моего согласия никто не спросил.
Ираида милостиво выслушала ценные указания шефа, и мы отправились на автомобильную стоянку.
Поскольку дача купца Семирылова то есть Семикрылова, расположена за городом, ехать туда нужно было на машине.
Машина была общественная, от конторы, старенький внедорожник. А вести его должна была Бастинда извиняюсь, Ираида Павловна. Она прекрасно водит машину. Вообще она умеет делать все что угодно. Точнее, все, что она сама считает полезным.
Всю дорогу Бастинда ругалась. На плохую дорогу, на водителей, которые совершенно не умеют ездить, на шефа, который не умеет ухватить хорошие заказы, а берет что ни попадя. На сотрудников, которые ни фига не делают (она употребила куда более сильное слово, которое я не могу привести здесь по понятным причинам). Досталось за компанию даже купцу Синерылову. То есть Синекрылову, Бастинда и его обложила как следует.
Лучше бы она за дорогой следила!
Впрочем, кажется, это она тоже успевала.
Город был забит транспортом, и мы с Бастиндой то и дело застревали в пробках.
Наконец вырвались за кольцевую дорогу и покатили по Выборгскому шоссе.
Дача, которую нам нужно было обследовать, находилась недалеко от города, и очень скоро мы свернули на грунтовую дорогу, проехали несколько километров и остановились перед двухэтажным зданием необычной архитектуры.
Бастинда тут же сообщила мне, что это прекрасный образец северного модерна. Первый этаж был каменный, из грубо отесанных валунов, второй деревянный, крутая двускатная крыша когда-то была выложена темно-красной черепицей, но часть черепицы повреждена и заменена листами кровельного железа.
В общем, дом когда-то был очень красивым, но сейчас о нем можно было сказать, как говорят о некоторых женщинах «со следами былой красоты».
Мы подошли к крыльцу.
А здесь не того? Не опасно? проговорила я, осторожно поднимаясь по ступеням вслед за Бастиндой. Ничего на нас не рухнет? Пол не провалится?
Не опасно! отрезала та уверенно. Прораб проверил, все несущие конструкции в порядке!
Тут у меня зазвонил телефон.
На экране высветился мамин номер.
Я забеспокоилась что с ней могло случиться?
Нажала кнопку, поднесла трубку к уху но ничего не услышала, кроме треска и шороха помех.
Взглянула на экран и увидела, что сигнал сети, и до того очень слабый, вовсе пропал.
На всякий случай попыталась сама набрать мамин номер, но из этого, конечно, ничего не вышло.
Оставалось надеяться, что мама звонила по какой-нибудь ерунде, что ничего серьезного не случилось.
Я спрятала телефон в карман и вошла в дом за Бастиндой, которая уже скрылась за дверью и крикнула, чтобы я прекратила точить лясы и занялась наконец делом. С Бастиндой единственное спасение это молчать. Просто сжать зубы и не издавать никаких звуков. И не смотреть ей в глаза, а лучше в пол или в блокнот для записей.
Я оказалась в длинном полутемном коридоре.
Ираида Павловна как раз прошла этот коридор и открыла дверь в его конце. Я поспешила за ней и оказалась в большом зале с высоким резным деревянным потолком
И тут же у меня перехватило дыхание.
Это был тот самый зал, который мне привиделся накануне, когда я зажгла старинную лампу.
Как и тогда, этот зал опоясывала деревянная галерея с красивыми резными перилами.
Как и в том видении, эту галерею поддерживали две деревянные кариатиды с недовольными физиономиями
Сердце мое забилось от волнения.
Первый раз, когда я зажгла лампу, мне привиделась дорожная авария, в которую попал автобус, и потом автобус, в который мы с мамой едва не сели, столкнулся с фурой. А второй раз я видела, как Ираида Павловна погибла под обломками этой галереи Тогда все сбылось, так, может быть, и сейчас сбудется? Боюсь, что проверка дорого может обойтись Ираиде
А Ираида обернулась ко мне и строго проговорила:
Достань блокнот, будешь записывать все данные!
И, увидев, что я медлю, рявкнула:
Не стой столбом, не жвачься! Господи, вот послал бог помощницу!
Вот что они все бога-то поминают ни к селу ни к городу! Он уж точно меня Бастинде не посылал, просто никто не хочет с ней работать из-за ее отвратительного характера, вот и посылают меня, поскольку я больше ничего не умею, кроме как писать без ошибок.
Я откашлялась и сказала:
Ираида Павловна, не ходите туда! Дом аварийный, галерея может на вас обрушиться!
Бастинда смерила меня презрительным взглядом и проговорила:
Ты меня еще учить будешь! Много ты понимаешь! Я тридцать лет старые дома обследую, так уж знаю, где опасно, а где безопасно! Этот дом еще пятьдесят лет простоит! Делай, что я велела, записывай результаты обследования! И если уж так боишься, можешь близко ко мне не подходить! Стой здесь, возле двери!
Тут я вспомнила, что в том видении тоже осталась возле двери и поэтому не успела вытащить Бастинду из-под рушащейся галереи нет, я не повторю той ошибки! Хоть и противная она баба, но если на нее рухнет полдома, я же совестью замучаюсь. Могла спасти и не спасла.
Я огляделась по сторонам и увидела возле стены длинную доску. Вроде ничего себе досочка, крепкая еще.
Я с трудом подхватила эту доску и, с ней под мышкой, пошла за Ираидой.
Та обернулась на меня и удивленно проговорила:
А это еще зачем? Куда ты тащишь эту доску? И вообще, я тебе сказала стой у двери!
Где надо, там и буду стоять! твердо сказала я. Хватит уже указывать, сами говорили, что времени мало!
Я сама удивилась своему тону, никогда раньше я не разговаривала так со старшими, а уж тем более с Бастиндой. Да ей не то что возражать, вообще никаких звуков издавать нельзя. Но Бастинда сама так удивилась, что буквально разинула рот. И смотрела на меня так, будто заговорила прикроватная тумбочка или кухонная табуретка. Потом она громко сглотнула и пробормотала что-то невразумительное, а я встала чуть поодаль.
Ираида фыркнула, достала скальпель и стала соскребать дерево с колена кариатиды.
В точности так же, как в моем видении