Но ближе к утру я дошла до того, что начала жалеть об упущенной мести.
Ну а что? Этот Павел горяч, как сам ад.
Уснуть получилось под рассвет. Подремав несколько часов, я встала с решительным настроем.
Первое решение самое верное. Достав из шкафа чемодан, я стала собирать вещи мужа.
Вадим за все это время не позвонил мне, не написал. Видимо, был очень занят.
Он вернулся в полдень. К тому времени я уже собрала все его шмотки и выкатила чемодан к двери.
Муж вошел в квартиру. Я успела заметить, что он свеженький, отдохнувший и веселый.
Хорошо выглядишь, сказала я вместо приветствия.
Привет, Оксанчик.
Вадик потянулся ко мне, но я отпрянула и кивнула на чемодан.
Привет и пока. Забирай свои вещи и вали отсюда, выпалила я, стараясь быть грозной.
Но голос сорвался. Я не готова стать роковой королевой жизни.
Улыбка сползла с лица Вадима. Он глянул на меня, на чемодан и спросил:
Что все это значит?
Значит, что тебе придется вернуться к любовнице, Вадик. Не благодари за вещи.
Благодарить он и не думал. Вадим разулся и вошел в квартиру, игнорируя чемодан и мой посыл.
Откуда ты узнала? спросил он.
От верблюда. Какая разница?
В общем, действительно никакой.
Вадим сел в кресло, перекинул ногу на ногу.
И что теперь?
Я с минуту стояла столбом и смотрела на него.
Что теперь? переспросила я, очнувшись. Ты не слышал, что я сказала? Уходи, Вадик. Я не хочу жить с тобой.
Ты не хочешь вот и уходи сама. Меня все устраивает.
Если тебя все устраивает, зачем ты врал мне и спал с другой? выкрикнула я.
Вадим поморщился.
Не ори, Окс. Тебе не идет эта драма. Мне нужно в душ. Ты остынь пока, подумай.
О чем мне думать?
Муж снял майку и кинул на кресло. Обычно я сразу забирала ее и относила в корзину для белья. Но в этот раз и не думала двинуться.
О чем мне думать, Вадим? проговорила я с вызовом.
Кому ты нужна, например?
От его холодного тона мое сердце сжалось. Вадим знал мои слабые места и не стеснялся колоть именно туда.
Пока вода шумела в ванной, я так и стояла около кресла, стараясь не плакать.
Муж вышел после душа, благоухая одеколоном.
Наверное, хорошо, что ты узнала, начал Вадим убийственно спокойно. Мне было жаль тебя, но на этом семью не построишь.
Я сжала кулаки и зажмурилась. Как он может такое говорить?
Хорошо, что у нас не получилось ребенка родить, добавил Вадик.
Хорошо? переспросила я. Полагаешь, выкидыш это хорошо?
А что бы ты сейчас делала одна с ребенком? рассуждал вслух муж. Хотя, может, не шпионила бы за мной. Но тебе же хуже.
Я рассмеялась специально громко, с издевкой.
Ох, Вадим, да мне намного лучше будет без тебя. Не убирать за тобой, не готовить каждый день, не отчитываться за каждую копейку, не трахаться с тобой две минуты.
Вадик пересек комнату и схватил меня за волосы. Я толкнула его в грудь.
Отпусти.
Но он больно сжал волосы у меня на затылке и проговорил мне в лицо, брызгая слюнями:
Это я с тобой две минуты, потому что скучно до одури. Странно, что встает на тебя вообще. Посмотри в зеркало, Оксана. Ты толстая, немытая, занудная клуша. С тобой и рядом быть противно. Я терпел твою посредственность, надеялся, что ты изменишься.
Я ударила его в грудь кулаками, и Вадим отпустил. Мне показалось этого мало, и я влепила ему пощечину.
Вали к ней.
С удовольствием, процедил муж, потирая щеку. Но ты пожалеешь, Оксана.
Вадик быстро оделся, забрал вещи и вышел из квартиры, хлопнув дверью.
Даже спасибо не сказал за собранный чемодан. Сволочь.
Но как только он ушел, боль стала нестерпимой. В глубине души я надеялась, что Вадим попросит прощения, будет клясться в любви и валяться у меня в ногах.
Я верила, что он меня любит. Именно поэтому хотела быть лучше для него, помогать ему.
Оказалось, что любовь, семья и брак были иллюзией.
Все выходные я пыталась взять себя в руки, но тщетно.
Пришло с полсотни сообщений от сестры. Я написала ей, что развожусь и не хочу пока общаться.
Думала, что разговоры с Настей добьют меня.
Но я ошиблась. Добило меня заявление начальника отдела в понедельник утром. Я приехала на работу опухшая и вялая от бессонных ночей. Полагала, что именно мой вид и вызвал недовольство. Но дела обстояли намного хуже.
Оксана, я слышал про вас с Вадимом, огорошил меня босс.
В нашем милом коллективе слухи были обычным делом, но я никогда не думала, что они распространяются так быстро.
От кого вы слышали? спросила я.
От него самого.
О, вот как.
Да, мне очень жаль, что между вами возникло недопонимание, продолжал шеф, очень осторожно подбирая слова.
У меня такого желания не было. Я решила называть вещи своими именами.
Недопонимания как раз не было. Он мне изменил, Виктор Федорович.
Мне очень жаль, повторил он.
Кроме липкой жалости в глазах начальника было что-то еще. Он испытывал неудобство, общаясь со мной на эту тему. Я вообще не понимала, зачем он меня позвал.
Боюсь, ваши отношения будут мешать работе, Оксаночка.
Ах, вот оно что.
Не бойтесь, заверила я босса. Не будут. Я вполне могу контролировать эмоции.
Виктор Федорович приподнял бровь. Не верил он мне и что-то уже решил.
Я почти десять лет во главе отдела, Оксана. И точно знаю, что бывшие супруги не умеют работать вместе.
Я училась в школе, где директор развелся с учительницей пения и женился на географичке. Никому ничего не мешало. Их дети учились в этой же школе.
Не стоит сравнивать с нашей фирмой. Я уже все решил, отрезал Виктор Фёдорович.
Что вы решили?
Вам стоит написать по собственному.
Все к этому и шло, но, как и с изменой Вадима, я не верила до конца.
Да как вы смеете? выкрикнула я, теряя самообладание.
Мне кажется, я никогда не кричала до всех этих событий. Сначала наорала на Павла, потом на Вадима и теперь на босса гавкаю, как бешеная собака.
Вы не имеете права мне такое предлагать, продолжала возмущаться я.
Виктор Фёдорович кивал на каждое мое слово.
Не имею, Оксана. Но вам тоже будет не очень комфортно в коллективе теперь. Все узнают, будут шептаться. Представьте Станете, как та учительница пения. Вам это надо?
Да мне плевать. Я здесь четвертый год работаю. С какой стати мне увольняться? Почему вы вообще со мной об этом говорите? Вадим мне изменил. Это он разрушил наши отношения. Почему я должна уйти?
Он ведущий архитектор, а вы
Рядовой дизайнер, закончила я сама. А еще он мужчина, как и вы. Правильно?
Виктор Федорович развел руками и забормотал что-то невнятное про ценного сотрудника, завязанных заказчиков, жестокости корпоративной иерархии.
Но мне уже было плевать на работу. Я поняла, что мой босс скотина не хуже Вадика. И сразу родилось предположение.
Так это вы устраивали ему командировки, догадалась я.
Начальник не стал отрицать.
Из солидарности, что ли, прикрывали, Виктор Федорович? Смотрели мне в глаза и хлопали по плечу, когда отправляли Вадика в «командировку».
Босс даже не отнекивался. Глаза забегали, и он попытался что-то невнятно возразить:
Оксана, ты все не так поняла.
Я поняла все про вас. Пожалуй, я теперь точно не смогу с вами работать.
Выйдя из кабинета, я сразу прошла в кадровый и написала заявление. Главный HR охала и ахала, пока я дрожащей рукой царапала буквы на лиcтке.
Как же так, Оксана? Что случилось? причитала она. Меня Виктор Фёдорович убьет.
Скорее выпишет премию, мрачно буркнула я.
Неужели из-за мужа уходишь?
Я резко подняла глаза и уставилась на кадровичку. Та вспыхнула и отвернулась.
А вы откуда знаете? процедила я сквозь зубы.
Остальные сотрудники отдела кадров уставились в мониторы, изображая разгар трудового дня.
Ничего я не знаю, Оксаночка. Просто предположила.
Сейчас скорее предполагают харассмент. А с мужем у меня все прекрасно.
Кто-то из сотрудников прыснул.
Я обернулась, но не поняла, кто именно это был. Но ясно стало одно все знали. Когда Вадим уезжал среди недели типа в командировку, его прикрывали коллеги.