Он опускает плечи.
Я знаю, просто Он проводит рукой по волосам. Я буду по тебе скучать, вот и все.
Знаю. Я тоже буду по тебе скучать. Но Бостон не так далеко. Я буду навещать тебя, а ты меня. Бостон всего в трех часах езды на поезде от нашего городка, а Калеб ведет себя так, будто он за тридевять земель.
Ты права.
Каким-то чудесным образом, пока мы едим и болтаем, ни один клиент не заходит. Пообедав, Калеб убирает со стола, целует меня и сообщает, что на выходных мы идем в кино.
Оставшиеся часы моей смены проходят гладко, и я закрываю лавочку и ухожу домой. На подъездной дорожке я с удивлением обнаруживаю соседский фургон. Обычно он уезжает около пяти вечера, а сейчас почти шесть.
Я поднимаюсь к боковой двери и останавливаюсь, заметив что-то на ступеньках. Это стакан из-под лимонада, а под ним вырванный лист бумаги с нацарапанными буквами. Я прищуриваюсь, пытаясь разобрать почерк. На бумаге всего одно слово, но я усмехаюсь и качаю головой: «Спасибо».
Глава третья
Бывают ночи, когда, что бы я ни делала, я не могу уснуть. Это случается не так часто, как раньше, но когда это происходит, я научилась это принимать. Сейчас шестой час утра, и я выскальзываю из постели. Бинкс приоткрывает большой зеленый глаз и свирепо смотрит на меня, недовольный тем, что я потревожила его сон. Затем закрывает глаз и снова засыпает.
Переодевшись из пижамы в костюм для бега, я на цыпочках спускаюсь по лестнице, чтобы не разбудить маму или сестру. Нацарапав записку, в которой я сообщаю им, что решила пробежаться, я выхожу на улицу и вдыхаю утренний воздух. Несколько минут я разминаю ноги, разглядываю росу на траве, а потом отправляюсь на пробежку.
Я никогда не слушаю музыку во время бега отчасти из соображений безопасности, а еще потому, что мне не нравится отвлекаться. Очистить разум, выровнять дыхание и восстановить связь с окружающим миром вот что мне нужно, когда меня одолевает бессонница.
Дыхание выравнивается. Я забегаю в наш небольшой центр города, обегаю беседку (в это время года она увита плющом и ползучими цветущими растениями), миную антикварный магазин и бегу обратно. К тому времени, как я оказываются на своей улице, я преодолеваю дистанцию в три с половиной мили.
Когда я сбавляю скорость и перехожу на шаг, на улицу сворачивает серый пикап. Он останавливается перед домом, и из него выпрыгивает наш новый сосед. Подбоченившись, он стоит на тротуаре и смотрит на дом так, словно это мощное препятствие, которое ему предстоит преодолеть.
И это не преувеличение. Сайдинг нужно покрасить, крышу заменить, а некоторые ставни висят на волоске. Зато двор после нескольких дней работы начинает выглядеть как настоящий двор, а не джунгли.
Услышав мои шаги, он поворачивает голову, его проницательные глаза прищуриваются, глядя на меня.
Вы рано встали, произносит он слегка охрипшим голосом, поворачивается к фургону и открывает пассажирскую дверь. Он достает дорожный термос с кофе и закрывает дверь, когда я к нему подхожу.
Я часто встаю рано.
Он потягивает кофе.
Вы молоды. Вам нужно быть осторожной.
Я фыркаю, и этот звук ненадолго повисает в воздухе между нами.
Не беспокойтесь за меня. Со мной ничего не случится.
Я ему этого не говорю, но все так обеспокоены притаившимися снаружи чудовищами, что забывают о тех, кто преследует нас за закрытыми дверями.
Вы бегали. Наконец-то он замечает мой костюм. А прежде, наверное, думал, что я вышла в такую рань, чтобы поразвлечься.
Это не вопрос, но я все равно отвечаю.
Да. Я бегаю всегда, когда не могу уснуть. Помогает проветрить голову.
Вы плохо спите? спрашивает он, озадаченно глядя на меня.
Иногда. Я пожимаю плечами и отмечаю, что кузов его фургона заполнен свежей мульчей. Бессонница-сука.
Он едва заметно улыбается.
Мне пора работать.
Да, конечно. Я уже ухожу, но тут же оборачиваюсь. Вы мой новый сосед, а я так и не знаю вашего имени.
Он вскидывает бровь.
Тайер.
Я опускаю голову.
Приятно познакомиться, Тайер. Я Салем.
Он молчит, и я опять разворачиваюсь и ухожу. Я прохожу пару метров по нашей подъездной дорожке, когда он спрашивает:
У вас остались те кексы из песочного теста?
Я оборачиваюсь, улыбаюсь и киваю.
Кексов у нас не осталось, но сказать об этом Тайеру я почему-то не могу.
Тайер. Никогда не слышала такого имени, но моему суровому соседу оно идеально подходит.
Мама и сестра ушли на работу, а я вдруг оказалась на кухне, где готовлю кексы. Я знаю, что мама спросит, зачем я их испекла, так что мне придется придумать какой-нибудь предлог. Не могу же я ей сказать, что испекла их для нашего сварливого соседа. Что-то подсказывает мне, что она не поймет.
Пока я пеку, в доме тихо, но я ничего не имею против. Мне нравится быть одной, я жажду одиночества. Когда я одна, мне не нужно притворяться, помимо воли натягивать на лицо улыбку или участвовать в разговоре, когда я предпочла бы помолчать.
Бинкс вертится под ногами, и я улыбаюсь, глядя на него сверху вниз. Он мой лучший друг; главное не говорить об этом Лорен. Она обидится, если узнает, что я ставлю кота выше нее.
Как будто взбудораженная моими мыслями, она звонит со своего профиля на FaceTime. Я со вздохом вытираю пальцы о фартук, беру телефон и отвечаю на звонок.
Привеее-ееет! громко кричит она в трубку.
Привет, отвечаю я, добавляя в пакет глазурь.
Она всматривается в меня, сморщив носик и надув накрашенные красной помадой губки.
Что-то печешь?
Да. Я закрываю пакет.
А-а, тянет она и перекидывает через плечо длинные темно-каштановые волосы. Я звоню, чтобы сказать: в эти выходные Оскар устраивает вечеринку у бассейна, и мы идем.
Мы идем?
Она закатывает глаза.
А как же иначе? Судя по всему, это наше последнее беззаботное лето. Вечеринки, реки алкоголя, секс и все такое.
Я смотрю на нее и качаю головой.
Ты сумасшедшая.
Но ты меня все равно любишь.
Она права, я ее люблю. Временами Лорен бывает чересчур самоуверенной, но она лучшая подруга, о которой только можно мечтать. Безумно преданная и готовая яростно защищать.
Мне нужен новый купальник, признаюсь я, вспоминая плачевное состояние моего нынешнего купальника, который я ношу уже несколько лет.
Отлично! Она нетерпеливо хлопает в ладоши. Давай сегодня днем пройдемся по магазинам.
Я работаю. Я включаю в духовке свет, проверяю, как готовятся кексы, и снова его выключаю.
Тогда завтра?
Завтра.
Заеду за тобой в одиннадцать? Купим пончики и колу, а потом пойдем в торговый центр.
Звучит заманчиво.
Ладно, тогда до встречи.
Она заканчивает разговор, не попрощавшись. Это Лорен. Вечно куда-то спешит.
Час спустя я смотрю на партию свежеиспеченных, покрытых глазурью кексов из песочного теста. Шесть я оставлю дома, а остальные шесть отдам Тайеру.
Когда я подхожу к его двору, он сидит на корточках, уткнувшись коленями в грязь, и устанавливает какую-то странную пластиковую штуковину. Я замечаю, что половина мульчи уже исчезла.
Я принесла кексы, произношу я, объявляя о своем появлении.
Он оглядывается через плечо, встает и сдергивает перчатки.
Я о них мечтал.
Кажется, сегодня у него настроение лучше, чем в предыдущие дни. Интересно, что изменилось. А еще интереснее, что разозлило его тогда.
Какие красивые!
Он открывает контейнер, нюхает кексы, достает один и снова закрывает крышку. Он откусывает гигантский кусок, съедая полкекса за один раз.
Восхитительно. Несколько крошек вылетают у него изо рта, и он издает мальчишеский смешок, проглатывая кусочек. Извините.
Я спокойно пожимаю плечами.
Я рада, что они понравились кому-то еще. А у вас сегодня настроение получше, выпаливаю я, прежде чем успеваю себя остановить.
Он морщит нос и доедает оставшийся кусок.
Это было так заметно, да?