Мишель выхватил листок из рук бабушки. Сердце его замерло и заколотилось от восторга.
На развороте аккуратным витиеватым почерком были выведены какие-то буквы.
Кажется, что-то по-немецки Он вернул листок бабушке.
Да-да, я немного учила немецкий в школе Сейчас переведу! «Ха-ха-ха, вы меня не найдете! Что за глупая затея!» взволнованным голосом прочитала она.
Глава 8
Там произнес он неестественно низким и глухим голосом. Вон там это произошло. Он простер указующую руку. В руке был штопор. На той вершине
Аркадий и Борис Стругацкие, «Отель У Погибшего Альпиниста»
Лыжные палки вязли в крепком снегу, ветер свистел саблями и подталкивал в спину. От мороза стыли щеки и губы. Стволы сосен стремительно рвались ввысь, пытаясь пронзить синеву неба своими острыми макушками.
Сердце Мари билось с бешеной радостью. Вжих-вжих пели лыжи! Вперед, вперед, пока хватает сил! Быстрее, еще быстрее, рассекать нетронутую снежную гладь бесстрашным кораблем-первопроходцем, не останавливаться, только не останавливаться
Но даже самые замечательные горки, как и все хорошие вещи, имеют свойство заканчиваться. Скольжение замедлилось, и Мари, слегка наклонившись, резко свернула прямо в высокий намет. Врезалась в сугроб, зарылась лицом в снег, который мокрым обжигающе-холодным языком облизал ей щеки, и весело расхохоталась. Потом вскочила на ноги, сбила ладонями снег с костюма и огляделась по сторонам.
Господи, до чего же хорошо! Долина сверкала отборным жемчугом. Искристые кряжи гор, до которых было рукой подать, манили прозрачным голубоватым льдом. Алексей и Елена, смеясь, уже догоняли Мари, оставляя за собой на снежной глади изысканную серебряную вязь лыжных росчерков. Мишель и Анюта носились у склона, как счастливые бесенята. Они скатывались на санках, падали, вязли в снегу, поднимались и тут же неслись дальше. Их раскрасневшиеся мордашки светились от радости, а глаза сияли, как новогодние шары.
Настоящий праздник. Нет, решительно невозможно, чтобы в этом райском местечке происходило что-то нехорошее, таинственное, угрожающее. Нет-нет, конечно же, нет.
Вдруг в ельнике справа от спуска Мари заметила чей-то силуэт. Она уже собиралась было окликнуть неизвестного лыжника, но тут Мишель истошно завопил:
Смотрите, смотрите, вот он, лыжный домик! Он протянул руку в облепленной снегом варежке в сторону небольшой постройки с деревянной покосившейся дверью, которая приютилась в стороне от дорожки к замку. Там можно здорово прятаться! Анюта, Мари, айда играть!
Анюта оставила санки и оценивающим взглядом оглядела строение.
Здорово! одобрительно сказала она. И там мы еще не искали нашего привидения
Мари, отличный спуск! крикнула Елена, описывая кривую и сбавляя ход. Анюта, привидение среднего рода. И играми мы займемся чуть позже. А сейчас нас уже ждет не дождется обед!
Мари представила себе чашку с дымящимся бульоном, хрустящий ломтик хлеба и блаженно зажмурилась.
Полцарства за отбивную! воскликнул Алексей. И все-таки здорово мы прокатились, да?
Мари улыбнулась.
Чудесно! подтвердила Елена. Дети, собирайте скорее свои игрушки, пора домой! Вас уже не отличить от снежных людей, только посмотрите на себя!
Ты тоже вся в снегу! возмутилась Анюта.
Да, день начался действительно замечательно. Здесь, на свежем воздухе, недавние страхи и подозрения казались Мари смешными.
Привидение и записка с угрозами, которую она обнаружила у себя в чашке, наверняка лишь неудачные проделки хозяина. Тот, видимо, несколько перестарался, пытаясь удивить гостей и привлечь внимание публики к отелю. Сейчас люди привыкли видеть ужасы на страницах книг и экранах телевизоров, а вот охочих испытать приключения самолично мало. Современный человек привык к комфорту, и любая попытка покушения на святое не очень хорошая идея. Но, возможно, для хозяина эта мысль не была столь очевидна.
Это все же не объясняет резких перемен его настроения и решений, но, возможно, не стоит придавать этим мелочам слишком много значения. Зиггер не высказывает особого недовольства по поводу ее пребывания в отеле. Сегодня она даже успела побывать в дальней секции библиотеки, и он лишь взглянул на нее волком, но ничего не сказал. Возможно, даже это ей просто показалось: в библиотеке довольно темно.
Эх, как же не хочется уходить! вздохнул Алексей. А не спуститься ли нам все-таки напоследок вон с той горки? Смотрите, какая задачка со звездочкой! Он указал на узкий спуск, зайцем петлявший между елей и кустов. Или пороху не хватит?
Алексей, тебе что, жить надоело? Ну уж нет! К тому же нам давно пора обедать!
Мари оглянулась по сторонам. Солнце зашло за облака, поднялся ветер, и вновь пошел снег, но бабочки в животе не утихали, и ноги требовали движения.
А я бы еще разок прокатилась! Страсть как хорошо на лыжах! сказала она. Обедать, конечно, хочется, но смотрите: погода начинает портиться, и мой внутренний голос говорит, что нужно пользоваться последней возможностью
Вы как хотите, а я пойду с детьми домой, сказала Елена.
Ладно-ладно, я уже тоже порядком проголодался, сдался Алексей. Мари, удачного спуска! Завидую вам и будьте осторожнее!
Приятного аппетита! Не беспокойтесь, я скоро к вам присоединюсь!
Она помахала детям рукой, развернулась и скользнула к горке.
Узкий извилистый спуск круто срывался вниз, причудливо петлял между стволов деревьев и растворялся вдали в белом тумане. Пожалуй, гораздо проще и быстрее было бы спуститься чуть правее, за деревьями: там больше пространства, и дорога прямая и ровная. Но нет, легкие пути не для нас! Она любит задачи со звездочкой. Здесь гораздо интереснее
Краем глаза Мари вновь заметила чью-то тень справа, совсем рядом, между заснеженных елей, но человек тут же скрылся в снежной пелене.
Она выровняла лыжи, сжалась тугой пружиной, оттолкнулась и ринулась вниз по скату. Вперед, вправо, влево, через ельник, сквозь кусты! Вжух-вжух вновь запели лыжи! Ветер свистел в ушах, скрипели полозья, хрустел снег. Воздух был упругим и плотным. Она взлетала и падала, несясь по волнистому склону. Сердце звенело в груди фарфоровым колокольчиком. Мари казалось, что она вылеплена из кружев и воздуха, и что она вовсе не едет, а летит в паре метров над землей. Снежная пыль искрилась вокруг нее облаком из тысячи алмазных снежных мух. До чего же хорошо! О хрустальная зима, о царственные Альпы, о хозяин здешних мест, великий Горный Дух! Сотворите чудо, выньте из меня прочь серые будни, железо и бетон городов! Пусть я всегда буду такой же веселой и звонкой, как сейчас, молодой, прыткой и легкой, как шальная стрекоза, как серебряная снежная фея, дикая, свободная, гордая!..
Осталось совсем немного.
Вот уже видны и последний крутой изгиб склона, в который вливался соседний спуск, разукрашенный росчерками лыж, и долина между деревьев.
Внезапно Мари пронзила острая резкая боль на уровне живота, будто она натолкнулась со всей скорости на невидимое препятствие.
От боли перехватило дыхание. Она охнула и прижала руки к животу.
Земля исчезла из-под ног, тело сделало немыслимое сальто, и она кувырком полетела вниз по склону.
Наконец чудом оказавшийся на ее пути рыхлый сугроб приостановил падение, и Мари, проехав на спине последние метры, остановилась.
Сердце бешено колотилось в груди, грозя выпрыгнуть наружу. Руки и ноги тряслись мелкой дрожью.
Господи, что с вами? Вы живы?
Мари сделала над собой усилие и открыла глаза. Над ней склонился молодой человек, которого она мельком видела вчера вечером. Кажется, спортсмен.
Он снял лыжный шлем и очки. Ветер шевелил его темную, будто присыпанную черным перцем и солью челку. Лицо мужчины было чуть удлиненным, щеки покрыты серой щетиной. Глаза отливали темно-янтарным, будто крепкий чай. Мари подумала, что он похож на волчонка.