Он мало говорил, но много делал. Кое-какие мелочи в квартире требовали ремонта, и он исправил все до единой. Из крана в душе то и дело начинала течь грязная вода. На мои жалобы ЖЭК не реагировал, а Антон заставил их шевелиться. Он дарил мне цветы и сам менял воду в вазе. Заказывал еду, а когда на меня свалился срочный проект, присылал смешные напоминания, чтобы я не забывала поесть. Он так откровенно мною любовался, что в первые дни я не могла поверить, будто он это всерьез.
3
Наконец-то наша сиротка нашла себе родительскую фигуру. И втюрилась со всем пылом измордованного сердечка.
Ксения закинула ногу на ногу, затянулась и медленно выпустила струйку дыма.
В своих формулировках она безжалостна. Впрочем, у меня было время привыкнуть.
В школе я не считалась серой мышкой или тихоней, но мне всегда было интереснее одной, чем с компанией, если только речь не шла о друзьях моих родителей. О, этот мир взрослых ироничных людей! Вино, сыр, синеватый дым над вином и сыром; кто-то начинает цитировать Бориса Рыжего, и ему откликаются строками Янки Дягилевой. Я благоговела перед этими людьми. Готова была слушать часами их изысканный трёп. Выучила наизусть «Ночью черниговской с гор араратских» потому что один из папиных приятелей как-то заметил, что это величайшие стихи гения двадцатого века.
Когда я выросла, мне уже не казалось, что Чичибабин гений. Но Борис с Глебом и их лошадки, достающие шерсткой ушей до неба, остались со мной.
Кто я была такая? Девочка, росшая как трава, без всякого присмотра и ограничений. Я обожала «Рамштайн» и знала наизусть все песни «Линкин Парк». Много лет спустя гибель Честера Беннингтона переживала как личное горе.
Джинсы, свитер. В кармане копеечный сотовый не потому что родители экономили, а потому что они не придавали всем этим игрушкам никакого значения. Я носила армейские берцы на подошве толщиной с буханку и каждую неделю рисовала на себе новую татуировку одну из тех, что украшали тело моего кумира Честера.
Однажды мама заметила сине-красные всполохи на моих запястьях.
Милая, что это? рассеянно спросила она.
Я ответила, что это дань восхищения вокалистом моей любимой группы.
Некоторое время мама рассматривала мои тощие лапки.
Безобразие, сказала она наконец. Грязно, неэстетично Существуют специальные маркеры для временных татуировок. Я поищу.
В этом вся мама! Неделю спустя я стала счастливой обладательницей коробки с пятью маркерами, а на моих руках надолго поселились разноцветные карпы кои.
Говорили ли про меня, что я со странностями? Кажется, нет. Но я держалась особняком, а держаться особняком в седьмом классе означает, что ты из племени изгоев.
Ксения была королевой класса. Девочка-со-своей-свитой. Мини-юбка, замшевые сапоги розовые, подумать только! Ее задевало, что я не только не признаю ее главенства, но и вообще не слишком интересуюсь табелью о рангах.
Она попыталась натравить на меня своих подпевал так, слегка. Что-то вроде тестового покусывания, проверки материала на прочность. Я огрызнулась, а когда на меня насели, пустила в ход кулаки.
Этого от меня не ожидали.
Одноклассникам не было известно, какое участие принимали в моем воспитании мамины младшие братья. Я единственный ребенок в довольно большом разветвленном семействе, и на мне отрабатывались педагогические приемы. «Тычь в нос кулаком», учил Сева. «Коленом двигай в пах!» показывал Паша. «Всегда бей первая!»
Один из моих обидчиков удрал с окровавленным носом, другому я разбила губу. Случился скандал. Родителей вызвали в школу. Мама вежливо побеседовала по телефону с завучем, пообещала, что явится ровно в шесть, и, положив трубку, мгновенно забыла об этом разговоре. Я даже не уверена, что она знала адрес школы.
А отец всегда был противником системы. «Я готов прийти к ним только с динамитной шашкой», заявлял он, воинственно колотя вареным яйцом о столешницу.
Администрация школы растерялась. Дело спустили на тормозах, а Ксения Архипова неожиданно для всех объявила, что теперь я под ее защитой.
Она мастер неожиданных ходов.
Ксения буквально продавила идею нашей дружбы. Насильно взяла меня под крыло. Сначала я удивлялась, но со временем открыла, что рядом с ней действительно интересно.
Она была умна, зла, наблюдательна, избалована матерью-одиночкой, навсегда признавшей превосходство своей красивой дочери, и невообразимо ленива. Больше всего ей нравилось валяться на диване, курить и запоем смотреть сериалы. Она показала мне массу отличных фильмов. Иногда на Ксению находил стих, и мы отправлялись гулять в неизведанные места. Заброшенные стройки, промзоны, парки с руинами Я тогда увлекалась фотографией. Остались снимки: белокурое эфирное создание в платьице и туфельках на каблуках (Ксения не признавала другой обуви) сидит на ступенях цеха. Кирпичи, лопухи, выбитые стекла мрачная картина разрушения и запустения. И среди всего этого райская птичка. Чудовищная банальность! Но в то время мы были юными и не пугались банальностей.
В двадцать два я выскочила замуж за однокурсника. Год спустя стало ясно, что мы отличные друзья, но никудышные супруги. Развод почти ничего не поменял в наших отношениях, разве что мы разъехались по своим квартирам. Димка иногда забегает к моим родителям просто поболтать. Я вожу в театр его бабушку. Из нас получились добрые приятели лучший итог неудавшегося брака.
По неизвестной причине Ксения на дух не переносит моего бывшего мужа. В день, когда мы расписывались, у нее случилась истерика, и после загса мне пришлось отпаивать ее водой.
«Ты с ним будешь несчастна!» рыдала она.
Я ни дня не была несчастна за весь следующий год. По-моему, это всерьез ее злило.
Со всем пылом измордованного сердечка! нараспев повторила Ксения.
Теплым осенним вечером мы сидели на ее балконе. Я в джинсах и футболке, Ксения в розовом шелковом халатике, отороченном перьями.
Из института ее отчислили на третьем курсе. Все эти годы Ксения перебивалась случайными подработками. На деньги, которые ей платили, не прокормишь даже морскую свинку, и довольно долго источник ее доходов был для меня загадкой, пока меня не просветила Эмма. «Дорогая, твоя подруга живет за счет любовников».
Ее нынешний бойфренд требует, чтобы к его приходу Ксения всегда выглядела шикарно, а поскольку он из тех мужчин, вкусы которых сформированы порнофильмами восьмидесятых, шик в его представлении отдает провинциальным борделем.
И кем же, по-твоему, оно измордовано? спросила я и тоже закурила.
Твоими драгоценными мамочкой и папочкой, разумеется. Ксения протянула руку за бокалом, отпила вино и раздраженно щелкнула пальцами: Почему ты вечно куришь, как зэк на лесоповале? Сигарету нужно зажимать между указательным и средним!
А я как держу?
Как дротик!
Мне так удобнее. Кстати, помнишь одну из заповедей: не наезжай на родителей друзей своих?
Твоих родителей надо пороть по субботам. Из-за них ты связалась с альфонсом!
Я засмеялась.
Что ты ржешь? недовольно спросила Ксения. Даже если он покупает продукты, это ничего не значит. Ему требовалась свободная хата с бескорыстной дурой. Пацан нехило сэкономил на съеме московской квартиры.
Он жил в общежитии.
Разумеется! Он же нищеброд.
А по-моему, он отличный парень, весело возразила я.
Все из-за твоих папа и маман, гнула свое Ксения.
Папа преподает в московском вузе, мама занимается редактурой. Я выросла среди кип чужих рукописей, испещренных ее пометками, в детстве эти значки казались мне загадочными, как пляшущие человечки. Все были уверены, что я пойду по ее стопам. Так и случилось.