Река Алихэ проходящая через город, и делящая его на старую и новую части, одаривает жителей возможностью полюбоваться на своих речных обитателей. Так как воды ее имеют кремовый оттенок, и плавающая в ней рыба, на вкус очень хороша, однако, чрезмерное их потребление нежелательно. Переевшие рыбу из реки Алихэ долгое время страдают болезнями живота и горла. Связано ли это с мутацией произошедшей в один из священных годов, либо это связано с тем, что преобладает в рационе питания у этой рыбы, точно неизвестно, так как алхимиков в Тар не было уже многие годы, исследовать данный вопрос представители власти не спешили. Проще всего было придумать и выпустить закон об ограничении данных видов рыб в питании.
Людей на улицах города было много, соседи из близлежащих домов проходя мимо здоровались и желали благ в наступившем новом году. Предвкушение праздника настраивало на приятное времяпровождение, погруженные в свой веселый разговор друзья добрались до площади.
На площади был организован рынок, на котором размещались несколько рядов с прилавками. Народу было много. Множество прилавков уже были заняты различными овощами и фруктами, сезонными ягодами и бережно высушенными травами. Имелись точки с табачными изделиями и алкогольными напитками собственного приготовления, кое-где продавали молоко и молочную продукцию, а так же встречалась свежая рыба и дичь, погруженные в ящики со льдом. Заняв один из свободных прилавков, Марлин принялся аккуратно раскладывать свои изделия. Ребятня сразу же обступила прилавок с деревянными и механическими игрушками, подзывая своих родителей, чтобы те, непременно приобрели, что то для них. Подростки постарше, которые уже успели познать взрослый труд, могли сами расплатиться из собственных сбережений. Завороженно смотрели они на солдатиков и пушки, лесных зверей и сказочных героев. Такими реалистичными и красивыми были эти поделки. Драконы и змеи, рыцари и феи, старенький дедушка сидящий на пенечке, девочка играющая на арфе На одном прилавке и добрые и злые персонажи, и благородные и ничем не примечательные фигурки. Они так гармонично и легко смотрелись все вместе, так легко уживались на небольшом столике. А какими разными они все были, и по статусу, и по размеру и по весу Но ни один из них в полной мере не затмевал красоту другого.
«А ведь это интересно», думал Самуил, «эти персонажи, это ведь, по сути, мы и есть. Кто-то такой же кроткий и невинный как эта девочка, кто-то очень смел и отважен, как бравый рыцарь или солдат, а кто-то стариться раньше своего времени, как старичок сидящий на пеньке. То, каким ему быть, человек выбирает сам. Решишься ты быть смелым или продолжишь прятаться за чужими спинами, похваляться своей силой и властью или быть мудрым и честным».
Как это невероятно просто! Вдруг сказал вслух Самуил.
Стоящая рядом с ним в этот момент одна из мамаш, одетая видимо в свое парадное платье, с корсетом, плохо справляющимся со своими задачами, и больше подчеркивающая ее тучность, нежели скрывающая ее, начала искать монеты в кармашке своей сумки. Дама, очень недовольная тем, что ее сынок снова что-то требует приобрести с ревом и плачем, с презреньем спросила, обернувшись к старику. «Невероятно просто содрать хорошенькую сумму денег с родителя, играя на чувствах и эмоциях детей. Должно быть вы это имели в виду». И наскребя необходимое количество монет за игрушку, вложила их в руку продавцу, и стала оттаскивать свое чадо подальше от «разорительного» прилавка. Ругая на ходу своего сына, она направилась к таким же теткам в стороне, сидящим на скамейке в ожидании концерта.