Я предлагаю вам начать менять ситуацию. Конфликты на этом этапе жизни обостряются и требуют гораздо большей точности решений, особенно в тот момент, когда вы теряете терпение. Это уже не просто истерики, которые потом забываются, не затихающая периодически борьба за власть, не успешное отлучение от груди. Больше нет волшебной палочки, с помощью которой мы могли бы имплантировать себе или им новую личность. Однако в мире семьи, где меняется наша интерпретация, появляются новые точки зрения на них и нас самих и тщательно выбираются важные битвы, намечается новая дорожная карта: с одной стороны, осознание утраты нами контроля, а с другой понимание критических областей, по-прежнему остающихся в зоне нашей ответственности. И вот в мире с обновленной координацией ожиданий происходят желаемые изменения необходимое обновление в отношениях между нами и теми взрослыми, что скоро покинут тихую гавань нашего дома. Это проще, чем вы думаете, и гораздо сложнее, чем вы можете себе представить.
Глава 2. Большой взрыв. Организм пробуждается, готовясь к самому большому потрясению
У моих родителей любовь, начавшаяся в шестнадцать с половиной лет, длилась всю жизнь. Неслучайно тело и душа впервые переживают любовь именно в период полового созревания. На этом этапе происходит какой-то первобытный, будоражащий, увлекающий, возбуждающий процесс. Как будто раньше тело находилось в спячке, а теперь пробуждается для величайшего волнения, какое можно испытать в жизни. Гормоны, мысли, взгляд в пустоту часами, инфантильное поведение, когда старый добрый здравый смысл заменяется бурей гормонов, которая делает все интересным, о которой тело будет помнить и скучать еще долгие годы. До полового созревания они в основном влюблены в нас, своих родителей. Они находят в нас все: безопасность, тепло, близость, дом, границы, безусловную любовь. Теперь созреют условия для окончательного предательства, которое они воспримут не как предательство, а скорее как свой выбор жить.
Эмоции и нервная система, побуждающие души и тела наших подростков влюбляться в незнакомцев, вызовут в них такие глубокие изменения, что со стороны почти каждый из них будет казаться одним большим хаосом. Смысл этих изменений в том, чтобы сформировать новое самоощущение, которое позволит безопасно отделиться от всего, что представляем собой мы, ради перспективы удовольствия, волнения, открытий и самостоятельности. Вот почему мы, родители, так сопротивляемся проявлениям подросткового возраста: наша жизнь теряет смысл, мы понимаем, что не все у нас под контролем. Вдруг появляются друзья, волнения и удовольствия и крадут у нас самое дорогое.
Много лет было нормой упрощенное и прямолинейное отношение к подросткам. Они юны и самоуверенны, они яростно спорят, они дерзкие, бросают нам вызов, уже не переживают, что мы рассердимся или разочаруемся, живут сиюминутными удовольствиями. Такое отношение к ним навевает воспоминания о сладкой и беззаботной жизни до того, как мы погрязли в рутине забот о семье, карьере, средствах к существованию, о тех днях, когда мы поворачивались спиной к родителям, смотрели на них однажды утром и задавались вопросом: «Что общего у меня с этими людьми и почему я раньше так их обожала?» Однако истина гораздо сложнее.
Она такова: чтобы совершить этот шаг, отделиться, вырвать себя с корнем, вашему хорошему маленькому ребенку нужно пережить определенную метаморфозу. До сих пор он был гусеницей. А теперь посмотрите, как он окутывает себя паутиной, покровом отстраненности и некрасивости, чтобы через несколько лет перевоплотиться в бабочку. Я не обещаю вам, что, даже если вы все сделаете верно, цвета бабочки будут такими, как вы себе представляли. В какой-то момент мы должны осознать, что их взросление это предложение нам пройти процесс преодоления. Ведь сердце понимающего родителя, реалистично и критически смотрящего на своего ребенка-подростка, разбивается, он чувствует разочарование. Я подчеркиваю здесь слово «чувствует», поскольку есть огромная разница между разочарованием, которое исходит из головы («Конечно, я мечтала, чтобы она похудела, чтобы он был спортивным, чтобы она изучала медицину, чтобы он был харизматичным, что она влюбится в импозантного парня. А она не такая. Он не такой. Да, у меня были надежды, ожидания, а получилось далеко не то, чего я хотела»), и тем, что идет от сердца, разочарованием, сжигающим вас изнутри: вы смотрите на своего подростка и ничего в нем не видите. Пшик. Просто пшик. Беспросветная мгла. Ничего, за что можно было бы зацепиться: слова, вылетающие из его уст, когда он спорит или даже просто шутит, по ощущениям и близко не соответствуют среднему уровню IQ. Его внешний вид вызывает у вас недоумение, его интересы в лучшем случае беспокоят вас, а в худшем вызывают приступы тошноты. Вы созерцаете существо, которое произвели на свет, с таким мучительным презрением, что нет никакой надежды как-то сгладить этот диссонанс. И вы только сильнее ненавидите себя за то, что смеете испытывать подобные чувства.
Вам хочется умереть со стыда, вы жаждете поговорить с кем-нибудь об этом, но вам слишком страшно произносить это вслух. Вы боитесь: если скажете вслух о том, что чувствуете, пути назад уже не будет. Так что единственное, что вы в состоянии высказать, жалобы на то, во что он одет, на его неразвитую речь, на то, что он никак не сподобится починить свой велосипед, поскольку тот валяется месяцами и ржавеет, а подросток каждую неделю говорит, что разберется с этим. Однако ничто не может избавить вас от ржавчины в душе, от ощущения, что вы чудовище, поскольку ненавидите собственного ребенка, ведь все, что он делает и говорит, лишь причиняет вам мучительную боль. Боль несбывшихся ожиданий, рухнувших мечтаний, реальности, с которой приходится столкнуться, с тем, что старая любовь просто прошла.
А что же они? Вы, наверное, думаете, что в последнюю очередь нам сейчас нужно осознать, как тяжело приходится им: нам ведь несладко. Правила, которыми мы руководствовались, больше не действуют, приходится выдерживать удары, наносимые нашему эго, ежедневно, ежечасно. Мы не в состоянии проявить к ним сочувствие, поскольку нас смущают их кажущаяся радость молодости и сильная тревожность, перекочевавшая и в нашу жизнь: что общего у вот этого создания с бабочкой? Это какое-то недоразвитое существо. А кто должен был подготовить его к жизни, к принятию решений, ответственности, самостоятельности? Мы! Так, может быть, мы провалили самую важную миссию в жизни? Может, пришло время взять все в свои руки и положить этому конец, пока не стало слишком поздно? Мы не можем даже примерно представить себе, через что они проходят. И опять же, они вовсе не выглядят так, будто им тяжело. Но это обман.
Путь, который предстоит пройти подросткам, труден и мучителен. Они переживают долгий период, когда приходится справляться с внезапными переменами настроения, стрессом и тревогой, желанием быть теми, кем они не являются. Им все труднее принимать то, кто они на самом деле. Они ведут постоянную войну на множестве разных фронтов: против учителей, друзей, соцсетей, брендов, внешности, позволительного и запретного. Их самооценка, даже если она была достаточно высока в детстве, начинает расшатываться, и это вызывает болезненные вопросы например, кто я и чего стою в собственных глазах, в глазах одноклассников, мальчика, который мне нравится, моей лучшей подруги. Они движутся через гигантский зеркальный лабиринт и каждую секунду натыкаются на новую стену, временами испытывая унижения, усталость, не зная, куда идут, и вглядываясь в собственное пугающее отражение, которое то кажется вполне приемлемым, то ужасает их до глубины души.