Не заметят. Это место пока никому не принадлежит.
Кел узнал об этом месте больше года назад, от одного из гвардейцев. За здание боролись командир гвардейцев и один из маркизов. Ни один из них не желал сдаваться. Время шло, а дом так и стоял без хозяина. И мы пользовались этим пока еще была возможность.
Когда Кел впервые привел меня сюда, чтобы посмотреть зимние фейерверки на празднике Луны, я испугала, но быстро оценила все преимущества.
Улица Тихая, несмотря на свое название, тихой никогда не была. Она соединяла собой главную площадь перед императорским дворцом и набережную Тувья, названную в честь реки, разделившей город на две части. Эта улица была самой оживленной и многолюдной в городе. И, пожалуй, я могла понять, почему за это здания велось сражение.
Услышав о том, как много внимания к себе привлек этот дом, Йен только хмыкнул.
В далеке уже слышался дробный стук барабанов.
Кел покосился на Йена, не в силах больше сдерживать свое любопытство.
Волче, ты ведь навсегда вернулся?
Йен поморщился. С детства его злило желание Кела называть его как угодно, только не по имени.
Они плохо понимали потребности друг друга. А я была еще слишком молодой и неопытной, чтобы помочь им разобраться во всем. Долгое время и мне самой было непонятно, что заставляло Кела так упрямо раздражать Йена, пока он не признался мне как-то вечером, после очередной ссоры из-за многострадального «Йенни».
Помнится, тогда я спросила зачем он злит Йена. Кел посмотрел на меня с осуждением и ответил вопросом на вопрос:
Но разве это не замечательно, когда у близкого человека есть прозвище, которое никто кроме нас не знает? Вот ты Шани, я Кел. А Йен? Он разве не наша семья?
А через несколько недель после этого, появилось второе прозвище, которое раздражало Йена куда меньше.
Так он и стал Волче. Пусть даже был от этого не в восторге.
Добровольно я точно не уйду. Только если прогоните.
С чего бы нам прогонять? Кел удивленно покосился на меня.
Йен тоже смотрел на меня.
В отличие от брата я уже кое-что успела узнать, поэтому могла понять тревогу Йена.
Рассказывай.
Должно быть, для начала стоит сообщить вам, что через несколько дней я стану внебрачным сыном и единственным наследником герцога Оркена. осторожно начал он.
Кел поперхнулся воздухом. Йен лишь бросил на него быстрый взгляд и продолжил:
Это то, что делала группа, к которой меня определили.
Альсы много лет оказывали влиятельным и богатым жителям империи некоторые специфические и противозаконные услуги, забирая в качестве оплаты их титулы, дела или деньги. Так альсы проникали в людское общество. Накапливали власть и силу.
Покосившись на Кела, Йен добавил:
Правящая семья так же пользуется услугами альсов. Нам ментальное воздействие дается легче. И ментальные маги среди альсов встречаются куда чаще, чем среди людей.
Кел не выдержал, порывисто шагнул вперед, скомкал в кулаке рубашку Йена.
Ты хоть понимаешь, что несешь?
Задумывался ли ты когда-нибудь, почему дворцовая прислуга так противоестественно благоговеет перед императором и его родственниками? Почему гвардейцы так безоговорочно верны и готовы выполнить любой приказ, если его отдаст кто-то из правящей семьи? Слышал ли ты в казармах, хоть раз, чтобы кто-то критиковал решения императора? Или, быть может, отпускал грязные шуточки в отношении императрицы или принцесс?
Это ничего не значит! Просто император
Повысил налоги. я не сдержалась. Обычные люди были не в восторге от последних решений своего правителя, но критиковать в открытую побаивались даже аристократы. Потому что все знали, что имперская гвардия не дремлет. Планирует расширение территорий. Хотя горожане этого не желают. Никому не нужна война. А еще в прошлом году в лесах на юге от столицы была запрещена охота для простых горожан. Если задуматься, существует много причин, критиковать императора. Хотя бы за глаза.
Кел побагровел.
Да как ты смеешь?!
Никого уже не волновал начинающийся парад. Перестук барабанов заглушил звук бьющегося стекла.
Кел угрожающе шагнул ко мне, Йен попытался остановить его и был впечатан в дверь. Стекло не выдержало такого напора. Йен и Кел рухнули внутрь помещения. Сорвали штору. Подняли пыль.
Я нырнула следом, попыталась оттащить брата от распластавшегося Йена, придавленного к полу сидящим на нем Келом. Он отмахнулся от меня, как от мухи и я отлетела к стене.
Йен что-то сделал, заставив разжать руки, и выскользнул из-под него.
Вы Кел тяжело поднялся следом, просто ничего не понимаете.
А ты говорила, что с ним все в порядке. с осуждением произнес Йен, не сводя настороженного взгляда с нашей большой и опасной проблемы, и стараясь держаться на расстоянии.
Он выглядел нормальным. придушенно отозвалась я. От сильного удара из легких выбило воздух. Сильно болела спина. Что будем делать?
Я уже примерялась к стулу с резными ножками и пыльной обивкой, что стоял у стены, в шаге от меня те, кто оставили этот дом, не посчитали нужным укрыть мебель. В случае необходимости, я готова была оглушить брата.
Использовать огонь против Кела я не могла. Не хотела, чтобы он пострадал и одновременно боялась, что он сможет обернуть мое пламя против меня же. Стихия у нас была одна на двоих, но брат оказался куда сильнее.
Четыре года обучения и тренировки в академии, дали свои плоды. Я же, не рискнула признаваться, имперским магам, что тоже обладаю силой и вынуждена была все изучать лишь в теории, по книгам в центральной библиотеке.
Мне не хотелось, чтобы хоть кто-то узнал, что у меня есть дар. Магинь в империи было не так уж много, потому любая девушка, пробудившая в себе магию, тут же лишалась всяких прав на свою жизнь. Что ей теперь делать, за кого выходить замуж и сколько детей рожать все это решал совет магов.
Я себе такой участи не желала.
Надеюсь, ты меня простишь, произнес Йен, и одним скользящим, неуловимо-быстрым движением, оказался прямо перед Келом.
Легкий, едва уловимый всплеск незнакомой магии, и брат обмяк. Йен подхватил его раньше, чем тот упал на пол. Дотащил до дивана.
Я опасливо приблизилась.
С ним же все будет хорошо?
Пока он просто без сознания. сказал Йен. Покосился на меня. А ты как? В порядке?
Чувствую себя ужасной сестрой.
Йен потрепал меня по волосам, точно так же, как раньше это делала я, когда хотела приободрить его.
Не вини себя. Но, Шани нам придется ему что-нибудь сломать. Физическая боль, должна ослабить ментальное воздействие. Без этого я не смогу ему помочь. Мои умения в воздействии на сознание весь скромны.
Мы не станет его калечить. оборвала его я. Есть способ проще.
Комната, в которой мы оказались, была проходной, с несколькими стульями у стен, диваном, который занимал сейчас Кел, и небольшим, резным столиком, с пустой вазой из тонкого фарфора. С потолка спускалась низкая, трехъярусная люстра. Редкие солнечные лучи попадали на нее сквозь дверь, путались в гранях стеклянных украшений и оседали искрящимися брызгами на стены.
В воздухе парила пыль.
С улицы в комнату проникали громкие и веселые звуки.
Мне же сейчас было совсем не радостно.
Нужно ли сначала привести его в чувства? Или можно сделать ему больно и так? спросила я, и поддернула подол платья, собираясь опуститься на колени.
Йен придержал меня за локоть. Заглянул в лицо.
Ты правда хочешь сделать это сама?
Разве это не обязанность старшей сестры, вправить мозги брату? спросила я серьезно, вызвав на бледном лице мимолетную улыбку.
Тогда начнем. Йен сел на колени, перед диваном и потянул меня за собой. По моей команде, делай ему больно.
А привести в чувства
В этом нет необходимости.