Чем больше времени я проводила среди загонщиков, тем сильнее мне казалось, что я совершила ошибку. Что все это не мое. Я была слабой, робкой, бездарной.
Что я забыла на этом факультете? Что я вообще забыла в Маджериуме?
Чего молчишь? Говори честно, как есть. Хотела позлить родных? Выпендриться хотела? А может, задумала разладить дисциплину на моем факультете? Парни с тебя глаз не сводят.
Я задохнулась возмущением. Можно подумать, я это специально!
Меня достают с самого первого дня. И как я ни стараюсь быть незаметнее и не привлекать к себе излишнего внимания, все выходит с точностью до наоборот!
Это их проблемы! резко ответила я, разозлившись.
Это мои проблемы! рявкнул капитан Байрон. И ты тоже моя проблема и моя головная боль. Потому что я не могу тебя отчислить, как бы мне этого ни хотелось.
Не надо, пискнула я, мигом растеряв всю браваду. В глазах неожиданно защипало. Еще немного, и разревусь.
Только не вздумай распускать сопли, Легран. Выбрала факультет загонщиков, так будь добра соответствовать!
Я стараюсь, сэр.
Старается она Наставник хмыкнул. Плохо стараешься. Значит так! Заниматься будешь больше всех. Выписываю тебе дополнительные часы тренировок в выходные дни. И не вздумай сачковать! За пропуск занятий, пусть и факультативных, можно схлопотать настоящий выговор. А то и вовсе вылететь. Капитан Байрон торжествующе улыбнулся. А потом достал из выдвижного ящика стола остатки моего разрезанного корсета и швырнул на стол. И чтобы вот этого я больше не видел, все поняла?
Я кивнула и быстренько сгребла свое белье со стола, сунула под мышку.
Я могу идти?
Хотелось как можно быстрее выйти за дверь кабинета. Отделаться от чересчур внимательного взгляда наставника, который, казалось, видит меня насквозь. Наконец привести себя в порядок. И желательно побыть одной. Просто побыть одной.
Да, можешь идти, позволил преподаватель. Но уже у самой двери вдруг окликнул: Так все-таки Почему ты выбрала факультет загонщиков? Почему не стихийники, не целители?
Кажется, этот вопрос не давал ему покоя. И я ответила первое, что пришло в голову. Первое, что ассоциировалось у меня с бесстрашными и чуть-чуть сумасшедшими загонщиками.
Я мечтала летать на полночнике.
Мечтать это хорошо. Мечтать это правильно, глубокомысленно протянул наставник и провел рукой по коротким, топорщащимся темным ежиком волосам. Но чтобы мечта сбылась, надо трудиться. Очень много трудиться, Изабель.
Глава 4
Из-за задержки в кабинете наставника я пропустила женское время в душевой. Пришлось идти в комнату как есть потной, грязной, в рваной рубахе и с заплаканным лицом.
Как я ни старалась, мне не удалось сдержать слез. Благо по пути мне никто не встретился. А перед самой дверью я вытерла мокрые дорожки на щеках и, гордо задрав голову, вошла в спальню. Плакать в одиночестве это ладно. А вот показывать свою слабость кому-то еще, пусть даже соседке, совсем не хотелось.
Чистенькая Эбби валялась на кровати и изучала толстый том по технике безопасности, выданный нам накануне. Но стоило мне войти, как девушка отложила чтение и уставилась на меня.
Эй, ты чего расклеилась? Капитан выговор влепил?
Ну, не то чтобы выговор. Но приятного мало. В общем, он ясно дал понять, что мне тут не место.
Ну а ты чего ждала? Здесь тебе не курорт у озера Мейл. И вновь в груди вспыхнула ярость. Даже соседка и та надо мной подтрунивает.
Эбби словно почувствовала перемену в моем настроении. Примирительно вскинула ладони.
Ладно-ладно. Не злись. Не умею я быть деликатной. Всегда говорю что думаю, призналась девушка. Кстати, тебе тут письмо пришло.
Эбби кивнула в сторону низкой тумбочки, на которой лежал запечатанный конверт.
Открой. Вдруг хорошие новости, улыбнулась она. А у меня похолодело внутри.
Дрожащими руками распечатала конверт. Быстро пробежалась глазами по строчкам.
Как и ожидалось, письмо было от отца. Он узнал о моем поступлении в Маджериум и требовал срочно вернуться домой. Иначе
Что будет, если я ослушаюсь родителя, знать не хотелось. Я не стала дочитывать и швырнула письмо на постель. Холодные слова ранили не хуже острого ножа. И без того поганое настроение испортилось еще сильнее. Словно весь мир ополчился против меня.
Твоя семья тоже против загонщиков? участливо поинтересовалась соседка.
А? Почему «тоже»?
Ну Эбби откинулась на подушку. Длинная челка упала ей на глаза. Мои, мягко говоря, не в восторге от моего выбора.
Вот как? Выходит, не я одна пошла против семьи.
Твои родные тоже маги?
Да, менталисты! хмыкнула Эбби. Причем все поголовно. Даже не представляешь, что это такое. Жить с людьми, которые постоянно лезут в твою голову. У меня двое старших братьев. Я от их наведенных снов среди ночи не стенку лезла. То еще удовольствие. Ненавижу менталистов.
Но ведь у тебя тоже есть способности? догадалась я.
Лучше б не было. Знать, что думают о тебе остальные, какие эмоции они испытывают, глядя тебе в глаза, отнюдь не всегда бывает приятно.
Да уж. Не позавидуешь. Теперь понятно, почему Эбби держится обособленно. Почему сторонится товарищей и всегда пытается сесть подальше от остальных.
Значит, ты умышленно не стала поступать к менталистам? констатировала я. Но почему выбрала именно загонщиков?
Так загонщики те же менталисты, соседка деловито хмыкнула. Только работать им приходится не с людьми, а с животными. И поверь мне, животные куда приятнее. Они не умеют лгать, притворяться, лицемерить. Они как дети. Их мысли прямолинейны и прозрачны. Видны как на ладони. И по сути сводятся к нескольким глубинным инстинктам, сочетающимся в той или иной вариации. Так что да, я предпочла стать загонщицей, чем всю жизнь копаться в чужом грязном белье. Ну или чужой голове, называй как хочешь.
Я понимающе кивнула.
Ты молодец. Не побоялась пойти наперекор родным.
Ты тоже, хмыкнула Эбби. В любом случае назад дороги нет.
Девушка посмотрела на отпечаток символа факультета на своей ладони. Я повторила ее жест и провела пальцем по своей. Спустя время знак стал почты незаметным, белесые линии, складывающиеся в очертание головы чернокрыла, можно было разглядеть разве что хорошенько присмотревшись. Издалека же ладонь выглядела совершенно обычной.
Но тем не менее знак был. Я знала об этом, как и Эбби.
Соседка была права. Назад дороги нет. Мы не в силах изменить свой выбор. А значит, остается лишь одно упрямо двигаться вперед.
Я сгребла с постели остатки корсета и письмо отца. Швырнула их в мусорную корзину.
С прошлой жизнью покончено. Пора мне это понять. И принять правила новой игры.
И, раздери меня гремлины, я больше не позволю над собой насмехаться! И даже если упаду в грязь, сделаю это с высоко поднятой головой.
* * *
Мое утро началось рано. Солнце еще не взошло над Маджериумом, студенты еще мирно посапывали в своих постелях. Я же сидела на кровати, держа в руках длинную полотняную ленту, и примерялась, как бы пристроить ее на груди. А точнее, как сделать так, чтобы эта самая лента грудь поддерживала. От корсета после вчерашних событий я решительно отказалась, пусть у меня и была парочка запасных в чемодане. Воспользовавшись советом соседки, я раздобыла в кастелянной несколько отрезов ткани и соединила их между собой. Как и всех благородных девиц, меня учили вышивать, так что держать в руках нитку с иголкой я умела.
А вот с перевязкой груди у меня сразу не заладилось. Вместо того чтобы поддерживать, противная ткань упрямо сползала вниз. Так длилось ровно до тех пор, пока я не догадалась пустить ленту вокруг шеи. Первый успех придал уверенности. Опробовав несколько разных видов перевязки, я наконец остановилась на самом удобном. А закончив, неслышно встала и покрутилась возле зеркала.