Но в ту самую ночь, после разговора с Гессером, взяв в руки Близняшек, Птаха поняла, кто она есть на самом деле.
И она заставит глубоко пожалеть каждого, кто об этом позабыл.
О, да, старая-добрая Птаха не стала церемониться и учинила жестокую расправу над всеми, кто был причастен к гибели папньки, продолжал Спайк. Ох, не завидую я тем, кто не успел Эй, ты чего?
Умолкнув, Спайк отставил бутылку и подвинул поближе ножны с мечом, с подозрением глядя на Тео. Да и Птахе стало не по себе уж больно дурно выглядел парень. Лицо его перекосила гримаса боли, точно у него враз заболели все до единого зубы, из правой ноздри хлынула кровь, сам же он едва стоял на полусогнутых трясущихся словно от лихорадки ногах, держась рукой за стену.
Ладно! Хорошо, я тебя выпущу! буквально прорычал Тео, обращаясь невесть к кому. Дай мне пару мгновений, проклятье
Спайк кинул на Птаху быстрый взгляд та лишь в недоумении пожала плечами. Тео же тем временем достал из придорожной сумки человеческий череп, положил его на ближайшую бочку, стер с лица кровь указательным пальцем, начертил на кости круг, перечеркнутый двумя линиями, и начал бормотать себе под нос что-то на странном наречии, будто бы кто-то начал зачитывать человеческие слова задом наперед.
Ты тут что, колдовать собрался? с опаской спросил Спайк. Завязывай давай, чернокнижник сраный, пока я тебе язык не вырвал
Однако не успел он закончить фразу, как в пустых черных глазницах черепа вдруг вспыхнули ярко-оранжевые огоньки.
Этот червяк мой, и я крайне рекомендую не пытаться покалечить его оболочку тем или иным способом, череп клацнул зубами. Голос у него был неприятный, скрипучий, въедливый, как будто бы кто-то царапал ножом шершавую поверхность.
Кто это? Птаха обратилась к Тео, положив ладони на рукояти Близняшек; сталь едва ли не обжигала кожу, буквально крича о том, что рядом находится источник какой-то невероятно мощной магии. Слухи о краже душ, разумеется, были полнейшей чушью во всяком случае, так считала сама Птаха но чудодейственные возможности кинжалов не один раз спасали жизнь их хозяйке. Дух? Призрак?
Демон, раздался голос Ленса. Закрыв за собой дверь, он подошел к бочке и смерил череп брезгливым взглядом. Притом один из наиболее мерзких, коварных и жестоких.
Сочту за комплимент, осклабился череп. Ругань из уст святоши, пускай и бывшего, слаще крови младенца. Да-да, смертный, твоя порода воняет так, что не учуять запашок может лишь конченый болван, вроде того серокожего свинотраха.
Святоша? А вот это уже любопытно. Птаха смерила Ленса внимательным взглядом. На священника или монаха он не тянет, уверенная выправка и точные движения выдавали в нем скорее наемника или солдата. А значит боевые отряды Инквизиции, выжигающие нелюдей, еретиков и магов во славу великой Троицы. Интересно, что же такого Гессер пообещал бывшему инквизитору, раз сумел уговорить его сотрудничать с заклятыми врагами
Чего скривился, точно пришлось осла под хвост поцеловать, а? хихикнул череп. Хотя вам не привыкать слыхал я, наставники Инквизиции очень любят баловаться с молоденькими неофитами, только-только поступившими на службу. Хотел бы попробовать Теодора, церковник? Я не люблю делиться игрушками, но ради тебя готов сделать исключение. Или тебе больше по душе та мрачная стриженная под мужика кляча? Хотя не удивлюсь, если у нее прибор больше, чем у вас всех троих вместе взятых
Прошу, хватит попытался было вмешаться Тео.
Закрой пасть! рявкнул череп. Если мне будет нужен совет размазни вроде тебя, я обязательно сообщу. Усек?!
Это ты кого свинотрахом назвал?! спохватился Спайк, хмуря лоб.
Я бы все же воспользовался советом твоего приятеля, процедил Ленс, обращаясь к черепу; пальцы его, что закрывали кожаные перчатки, сжались в кулаки, голос же звенел точно натянутая стрела. Иначе мне придется воззвать к твоему имени.
Да ты что? фыркнул череп и подпрыгнул на месте, едва не скатившись на пол. Вот уж испугал, так испугал. У меня тысячи тысяч имен, смертный, и перечислить хотя бы половину из них тебе не хватит твоей жалкой скоротечной жизни. Но я облегчу твою учесть и назову одно из них можешь называть меня Базузу.
О, нет, губы Ленса изломала кривая ухмылка. Я имел в виду твое истинное имя. Конечно, возможно у меня не хватит сил развоплотить тебя или хотя бы вернуть на Ту Сторону, но вот заставить тебя испытать не слишком приятные ощущения вполне.
Птаха мысленно присвистнула. Серьезная угроза. Настоящее имя демона величайшая ценность, которую те хранят как зеницу ока. Зная, как на самом деле кличут того или иного демона, можно вызвать его с Той Стороны или же наоборот, заставить вернуться в родной план. Если хватит силенок, разумеется.
Отдельные умельцы могут даже уничтожить тварь, но, как правило, то действует лишь с мелкими демонами, многие из которых даже не обладают собственным сознанием, являясь концентрированным комком злобы, ужаса, ненависти и других не слишком приятных эмоций. С демонами же рангом повыше подобный фокус могли провернуть лишь по-настоящему талантливые и умелые демонологи. Или же истинные святые. Но на первого Ленс не тянет и вряд ли относится к числу последних иначе бы его здесь не было.
Врешь! спустя несколько мгновений выплюнул Базузу.
Уверен? поднял бровь Ленс и начал нараспев произносить какое-то заклинание.
Рукояти Близняшек просто жгли кожу, воздух же в амбаре пошел дрожащей дымкой.
Хватит, хватит, хватит! от визга Базузу с потолка посыпались пыль и опилки. После разгоревшиеся ярко-алые огни ненавидящим взглядом уставились прямо на Тео, который будто бы стал чуточку ниже. Ты что, растрепал ему мое настоящее имя?! Я превращу твой язык в гадюку, а глаза в гнилые сливы! Я заставлю тебя сожрать собственные пальцы! Ты еще пожалеешь, что твоя шлюха-мать не придушила тебя в младенчестве твоей же пуповиной
Логан терпеть не мог магию и тех, кто ее практикует, справедливо полагая, что ничего хорошего от Той Стороны и сущностей, в ней обитавших, ждать не стоит. К мастерам запретного искусства он обращался лишь в крайних случаях, если не оставалось другого выбора. Как, например, для того, чтобы преподнести дочке в подарок пару зачарованных кинжалов, что режут любое магическое словно кусок сыра.
Птаха переняла нелюбовь отца к колдовству но сейчас, глядя на побагровевшего от злости Тео, которого отчитывал демон, она не могла не посочувствовать пареньку, которому приходилось таскать с собой ужасного попутчика и слушать его голос прямо у себя в голове. Казалось, Тео вот-вот расколотит череп о ближайшую стену и Птаха лишь удивлялась, как малец еще держится.
А еще она не понимала, как такому сопляку хватило яиц заключить сделку с демоном. И судя по всему, обладающему немалой силой. Тео во всей их компашке выделялся, словно родимое пятно. Ему бы корпеть над свитками, пачкая стол и пальцы чернилами, пощипывать за задницы хихикающих девчонок в кабаках или разгуливать по ночным улицам с прочей университетской братией, горланя песни, распугивая прохожих и мешая спать недовольным бюргерам, а не пускаться в самоубийственный поход бок-о-бок с ублюдками вроде Спайка.
Тихо! шикнул Ленс, хмуря брови. У нас гости.
Удивительно, как он смог расслышать хоть что-то сквозь вопли Базузу. Но действительно вскоре снаружи послышался быстро приближающийся стук копыт.
Инквизиция! раздался вскоре чей-то бас. Выходите по одному и с поднятыми руками. Живо!
Проклятье! Вот с кем с кем, а с церковниками Птахе биться еще не приходилось и, признаться, она не слишком жаждала то исправить. Если верить слухам, большая часть инквизиторов настоящие фанатики, которые готовы на все, дабы уничтожить врага, пускай даже и ценой собственной жизнью. Человек, не знающий страха, опасен. Бесстрашный человек, готовый пойти на смерть за идею опасен вдвойне.