Печка за ночь выстудилась, дом окутала прохлада. Стекла двойных рам поймали за ночь множество морозных стрел, которые застыли на них резными пиками. Значит, хорошо начинает подмораживать. Птицы то и дело поджимали лапки.
Светлана привычным движением скользнула ногами в белые, вязаные черевички. Поежилась, растерла ладонями плечи, бросила на них пуховый платок. Зевнула, потянулась. В этот момент вдруг скрипнула калитка. Она замерла, обратившись в слух. Показалось. Давным-давно к ее дому люди забыли дорогу. Если чьи-то следы и появлялись на снегу, то это были собачьи лапы или кряжистые отпечатки прыгающих вокруг кормушки сорок. Крупных птиц Светлана кормила отдельно.
Прошло полминуты, и она явственно услышала скрип снега под чьими-то уверенными шагами. Не успев что-то подумать, она увидела, как мимо окна мелькнула мужская тень. Человек в шапке с помпоном задел еловые ветки, с них на него посыпался снег, а птицы, облепившие елку, с шумом и гамом сорвались. Поднялся переполох. С забора спрыгнул чей-то черный огромный кот и запрыгал по сугробам с поднятым, как у чернобурки, хвостом.
Света припала к окну. Да, это был он. Человек, которого она всегда ждала, с которым ее связывали мириады незримых серебряных нитей душевной близости. Говорят, дважды в одну реку не входят. Когда-то, в самой ранней юности, у них был короткий, но яркий роман, который закончился с ее отъездом. Но вот она вернулась спустя много лет. И совсем недавно они мельком пересеклись на проселочной дороге. Она шла из магазина с рюкзаком, а он мимо проехал на машине, притормозил, но не остановился, видимо, смутившись. Жизнь закружила, но где бы она ни была, чтобы ни делала, воспоминания об этом человеке ее не оставляли.
Светлана кинулась к двери. Вспомнила, что она в одной пижаме, и это будет неприлично, сорвала с вешалки старое куцее пальтецо, в котором чистила от снега тропинку. Натянула на голову платок. Дверь в сенях покрылась толстым слоем инея, запор никак не хотел поддаваться. Окоченевшие от холода и дрожащие от волнения пальцы совсем не желали слушаться. Калитка снова скрипнула, загудел мотор отъезжающей машины. Светлана толкнулась с силой в дверь, как раненая птица. Но и тогда дверь осталась незыблемо-холодна в своем стойком морозном оцепенении.