Я постучал пальцем по микрофону портативной радиостанции, привлекая внимание отряда.
Внимание всем группам, противник на месте, огонь по готовности! В «маршрутке» объект, аккуратнее.
Как только колонна полностью втянулась в черту посёлка, сработал фугас, частично разрушая дорогу и подрывая идущую впереди машину. Тут же, две управляемые ракеты, с шипением сорвались с крыш соседних домов. Их инверсионные следы молниеносно перечеркнули пространство между нашими позициями и хвостом автоколонны. Прогремело два взрыва и составные части двух пикапов разлетелись в стороны. Вражеский конвой был заперт на небольшом участке дороги, а его хвостовая и головная части объяты пламенем. Из грузовика и нескольких пикапов высыпали люди, остальные машины стянулись ближе к микроавтобусу, как бы прикрывая его собой. Спешившиеся боевики рассредоточились вдоль обочины, укрываясь за техникой и складками местности. По нашим позициям открыли огонь из крупнокалиберных пулемётов и автоматов. Несколько раз сработали гранатомёты, но взрывы затерялись где-то среди построек и не причинили вреда. Террористы стреляли туда, откуда были выпущены ракеты. Но расчёты «Корнетов» сменили позиции. Пусть теперь гадают откуда к ним новые ПТУРы прилетят. С наших огневых точек застрекотали пулемёты, и часто захлопали снайперские винтовки. Бойцы вражеского подразделения падали один за другим. Три автомобиля противника разогнавшись, перемахнули канаву у дороги и, поднимая тучи пыли и песка, устремились к нам. Из них велся беглый пулемётный огонь. Но стреляли скорее для очистки совести, чем для результата: машины скакали на ухабах, их бросало из стороны в сторону. Попасть в цель при такой езде почти невозможно. Опять сработали «Корнеты», подрывая два «джихадмобиля», а третий, резко завернул вправо и наехав на бархан перевернулся. Из него выползли двое, которые тут же были сняты снайперским огнём.
Противник, вскоре сообразил, что наша цель это захват пассажиров микроавтобуса и из его окон, с противоположной от нас стороны, наружу выбрались люди. Человек семь. Они, под прикрытием нескольких автоматчиков, пытались покинуть место боя, спустились с дороги, и сейчас поднимались на холм, всё дальше уходя от погибающей колонны.
Восход два, к вам гости, принимайте, сказал я в гарнитуру рации.
Видим, сделаем!
По отходящему противнику открыли шквальный огонь. Это работали бойцы подгруппы «Восход два», они располагались в районе холмов, как раз на подобный случай. Несколько боевиков упало замертво, остальным пришлось залечь. Огрызаясь огнём, они отползали обратно к машинам, а «Восход два» продолжал поливать их пулями, постепенно беря в кольцо. Вдруг от скопления машин на дороге, отделился пикап, он на огромной скорости ворвался в пространство между отступающими «духами» и «Восходом два». Пулемётчик в кузове стрелял не прекращая, прижимая «восходовцев» к земле. Под прикрытием пикапа, отступающие террористы сгруппировались, и уже увереннее стали отступать обратно к автобусу. Автомобиль начал сдавать назад, прикрывая их собой и беспокоя огнём «Восход два». Но сработал снайпер, и голова стрелка разлетелась в стороны кровавыми ошмётками. Обезглавленное тело тряпичной куклой перевалилось через борт кузова и упало в песок. Тут же машина была закидана гранатами из подствольных гранатомётов, и осталась стоять, изрешеченная осколками, и испуская клубы дыма.
Теперь бой больше походил на избиение. Пулемёты прижимали к земле остатки вражеского отряда, а снайперы по одному выщёлкивали наиболее ретивых. Оружие врага, конечно, не молчало, они лупили наугад, выставляя из-за укрытий стволы автоматов, но не высовываясь сами, такой огонь был крайне не эффективен и не мог воспрепятствовать нам закончить выполнение задач.
Внимание, «Паук один, два и три», преступаем к зачистке, распорядился я, убрал бинокль и передёрнул затвор автомата
Не всегда правительство желает замарать свои руки, какие-то политические процессы не позволяют им сделать это. Гибридные войны уже давно пришли на смену обычным в нашем понимании войнам. Кому-то нужно выполнять грязную работу, поэтому и легализовали частные военные компании. «Подобная операция это не дело служащих ЧВК», подумают многие. Возможно они будут правы, но из-за каких-то недоступных для наших умов обстоятельств, им приходится браться и за подобное. В конечном итоге всей операции, была уничтожена верхушка одной террористической организации. Большую часть пленных вернули к семьям, живыми и относительно здоровыми. Среди освобождённых оказался и майор Митрохин Николай Александрович, заместитель командира сводной инженерно сапёрной группы. А потом, как выяснилось, мы ещё и земляки. Ну и подружились, в общем.
Когда нужно развеется, я оставляю семью дома, в соседнем районе, и еду на свою малую родину, в гости к Николаю, по лесам побродить, коньячка попить, да шашлычка погрызть. Жена моя всё понимает и не противится этому. Хорошая она у меня, живём счастливо, свой дом. Двое сыновей: старший школьник, ему тринадцать; младший детсадовец, ему четыре. В плане денег проблем не испытываем, есть у меня свой небольшой магазин автозапчастей, который приносит неплохой доход. Так сказать, на хлеб с маслом, колбасой и красной икрой хватает, ещё и остаётся. Да и сбережения со службы в ЧВК имеются лежат себе в банке, а проценты в кармане, на карте. В этой связи, супруге работать не приходится, домохозяйка она у меня.
В общем и целом, загуляем с Николаем знатно, дня на два три, финансы-то позволяют. И чтоб всё как положено, баня там, берёзовый веничек Ох, а баня у Митрохина м-м-м, не банька мечта! А может, и поохотимся, ружьишко моё, старенькая ижевская вертикалка дожидается меня в родительской квартире.
Иду по лесу и улыбаюсь, представляю, какое выражение лица будет у Николая, когда ему сообщат о моем визите. На КПП он непременно явится сам, по-отечески раздаст «лещей» дежурному с дневальными, а потом, вставляя матюги вместо запятых, обнимет меня и пожурит за то, что не сообщил о приезде. Потом мы пойдём в штаб, где забуримся в его кабинет, и он обстреляет меня градом вопросов, на тему: «Как сам?», «Как жена?», «Как дети?». Потом побежит к командиру части отпрашиваться на пару дней, на ходу придумывая какую-нибудь нелепицу типа рожающей двоюродной сестры.
Иду себе, мечтаю, как вдруг резкая боль пронзила тело. Она медленно прокатилась по позвоночнику от основания черепа до копчика. В глазах потемнело, подкосились ноги, я упал на четвереньки, выронил корзину и рассыпал грибы. Крючило меня сильно и вскоре, от такой нестерпимой боли, сознание отключилось. Приходил в себя долго, было очень дурно, будто с тяжелейшего похмелья. В отключке, видимо, я пролежал значительное время, потому что уже смеркалось. Попытался встать, но в конечности будто набили ваты, предварительно достав из них кости. Картинка перед глазами была мутная и рябила, сфокусировать взгляд получилось не сразу. Кое-как усевшись и прислонившись к дереву, я стал массировать виски и тереть глаза, тем самым разгоняя остатки дискомфорта. Минут через пять меня отпустило но к горлу подкатил такой ком тошноты, что сдержаться не получилось и я украсил молодую траву рвотными массами. После этого стало значительно лучше, а чуть погодя получилось подняться на ноги. Закурил, начал собирать рассыпанные грибы, раздумывая над причиной приступа боли и обморока. Очень интересно, ведь раньше такого не было. Наверное, нужно пройти медицинское обследование. Может старые раны дают о себе знать? Ранений и контузий-то у меня целый букет. Затушив окурок и не забыв прихватить корзину, я пошёл дальше, прислушиваясь к своему организму.