Итак, на мне теперь тонкая, даже, можно сказать, изящная цепочка артефакт, контролирующий передвижения и эмоциональный фон. Последнее меня расстраивало больше всего: это ж никакой личной жизни! Хотя откуда она здесь возьмется? Разве что хозяин на горничную позарится.
Так. Все! Хватит концентрироваться на грустных мыслях. Или не грустных? Я старалась отвлечь себя, только бы не наделать глупостей, потому как цепочку эту я ненавидела! Металл жег кожу при малейшем нарушении, приходилось быть осторожной.
Держитесь, Энн. Уилл посмотрел мне в глаза. Всего год.
Отбившись от журналистов и распрощавшись со вздыхающим, поминутно извиняющимся неизвестно за что адвокатом, я отправилась гулять по Дан-Лану, типа «Ландану», если вспомнить уроки английского. До того как я уеду в поместье к неведомому лорду Харди, жизнь у которого приравнивали к наказанию, надо же нагуляться по городу?
«Лондон», усмехнулась я. Город мечты. Здесь, правда, не было красных двухэтажных омнибусов, Букингемского дворца и гвардейцев в медвежьих метровых шапках, но Но была Темза и вид на Биг-Бен почти такие же, как в теленовостях. Интересно, под каждой цифрой огромного, семиметрового циферблата написано: «Боже, храни королеву Викторию»? Вряд ли. Королева здесь Витта Мудрая я о ней не раз слышала.
Мимо спешили по своим делам мрачновато одетые люди (все же неистребим дух викторианской Англии!) в сером, зеленом, лиловом и черном. На их фоне двухэтажные кебы ярко-красного цвета выглядели нарядно и смешно. Представьте себе: половину автобуса тащат лошади! Словно склеили две открытки прошлое и будущее.
Преломление отражений странная штука. Все смешалось! Фотографы со вспышками (вот-вот вылетит птичка), старинные телефонные аппараты, турнюры, шляпки, перчатки с одной стороны, с другой шариковые ручки, маркеры и карандаши, удовлетворяющие взыскательного потребителя дня сегодняшнего в моем собственном мире!
Ни холеры, ни сифилиса, мышьяк ради бледности лица никто не втирает, что радовало.
Итак, я шла по мрачно одетой, не очень чистой Ганглии, радуясь, что не встречаю похоронные процессии на каждом углу. Сумка казалась тяжелее обычного. Так бывает, когда на сердце кошки скребут. Не хочется уезжать. Я ведь только привыкла! И Уилл рядом. А там? Там я никого не знаю.
На самом деле меня волновало, конечно, не это. Будущая роль горничной вот что мучило по-настоящему. Дело в том, что «фея чистоты» из меня не
Феи! Ну конечно же, феи! Совсем про них забыла. Феи дополняли пейзаж Лондонского зазеркалья удивительно даже пол-автобуса-кеба не шли с ними ни в какое сравнение. В ярких искрящихся платьях, с огромными чутко подрагивающими крыльями за спиной, они редко, но все же встречались в толпе. И знаете, что самое удивительное? Никто не обращал на них никакого внимания
Нравилось мне здесь или нет, однозначно сказать трудно. Кроме фей и весьма обеспеченных граждан, которые могли себе позволить одеться получше (цветные ткани в Дан-Лане стоили баснословно дорого), все черно-серое. Город хотелось отмыть (вот уж не думала, что у меня когда-нибудь появятся подобные мысли). Сыро. Туман висит над Темзой в любую погоду. Близко к реке подходить не хотелось, и не мне одной. Если понаблюдать никто из жителей Дан-Лана этого не делал.
От воды шел страх. Хотя я, наверное, придумываю. Устала после суда. Надо бы зайти куда-нибудь кофе выпить, булочку съесть.
В крошечном кафе было тепло, уютно и вкусно пахло выпечкой. В такие моменты еще сильнее хотелось остаться. А что? Устроилась бы помощницей адвоката в компанию, где работал Уилл, почему нет? У них тут такие красивые карандаши! Длинные, черные, острые, как кинжалы, с мягким ластиком на конце, стирающим чисто, без разводов. Может, сами феи делают их, из собственных палочек?
Мысль развеселила. Я и не заметила, как дошла до дома, где снимала крошечную комнатку под самой крышей. Компания отца Уилла, взяв под крыло, ссудила небольшую сумму теперь буду возвращать с зарплаты горничной. Денег как раз хватило на одежду, еду и вот эту комнатушку.
Часть денег я уже отдала: выучилась печатать на допотопной, тугой машинке, что не шла ни в какое сравнение с теми же карандашами! Проклятые отражения. То ли дело мягкая клавиатура любимого ноута или компа на работе. Печатать я любила, и, как выяснилось, подобные навыки в Дан-Лане ценились высоко. Я даже пыталась изобрести замазку (чтобы из-за одной буквы не перепечатывать весь лист), но пока, увы, безуспешно: краска осыпалась.
И все же я не сдавалась, помня американскую историю о домохозяйке, ставшей миллионершей. Домохозяйка из меня никудышная, что правда, то правда, но я была одним из ведущих топ-менеджеров крупной клининговой компании! Отвечала за поставки, работу с клиентами. Если бы замазка удалась, уж я сумела бы наладить бизнес! Однако подобные мечты придется отложить до лучших времен. Вот получу документы, стану подданной королевы Витты Мудрой без поражения в правах, а там посмотрим. Может, уговорю какую-нибудь фею помочь придать замазке эластичности, чтобы
Хрюк!
Я уже поднималась по узкой темной лестнице, когда мне показалось, что Да нет. Быть не может!
Итак, о чем это я? Ах да. В общем, все идет по плану. Жива, почти устроена. Еще немного и раздам долги. Все как у людей не важно, в каком из миров. Но горничной-то почему?
На горестный вздох сумка вновь ответила сочувственным хрюком!
Значит, не показалось?
Я подпрыгнула, с трудом подавив вскрик: на шум тут же явится мадам Кларсон! Карлсончик, чтоб ее Мерзкая любопытная старуха везде совала свой нос и стучала всем, от журналистов до констебля!
Не знаю, приплачивали ей или она так, из любви к искусству, но, как только я это поняла, тут же стала приличной, воспитанной барышней. Из безудержного кутежа и вредных привычек одно пирожное в неделю и прогулки по городу.
Хрю, снова отозвалась сумка.
Я протянула к застежке дрожащие руки и
Ты?!
Я, кто ж еще?
Это был он! Поросенок оживший парик.
Ты Что? Что ты такое?
Я откуда знаю? Сама наколдовала, огрызнулись со дна сумочки.
Я думала, ты исчезло.
Верно подмечено С такими-то ушами я оно! О чем только думала, ведьма проклятая?
Что? Еще не хватало, чтобы этот кудлатый хрюк мне замечания делал! Я ведьма? Да у меня нет никакой магии! Нет ясно?
Минипиг (а это был точно он, только вместо ушек растрепанные букли парика) выскочил из сумки. Существо это было настолько потешное, что я, как ни злилась, не могла удержаться от смеха.
Дверь за спиной скрипнула.
С кем это вы, милочка, разговариваете? Крысиный вздернутый нос пролез в щелку.
Здесь никого нет, я отвечала спокойно, уверенно, краем глаза следя за тем, как поросенок скрылся за шторой (а я еще расстраивалась, что занавески в комнате грязно-розового цвета!). Я не разговаривала, мадам Кларсон. Мне не с кем. С вами все в порядке?
А! Квартирная хозяйка, ворвавшись в комнату, рванула дверцу шкафа. Та, жалобно скрипнув, повисла на одной петле.
Это она зря: рухлядь моей комнаты требовала к себе трепетного обращения. В шкафу ожидаемо никого не оказалось.
Где? посмотрела на меня хозяйка.
Понятия не имею, я пожала плечами. Может, под кроватью?
Кларсон, ухмыльнувшись, полезла под кровать.
Окно? с надеждой пробормотала старуха, чихнув от пыли.
По-вашему, мой гость фей? Что ж, это идея. Любовник, пока вы пытаетесь обвинить меня в непристойном поведении, преспокойно порхает поодаль. Вот вы уйдете, я распахну окно и
Мадам Кларсон меня не слушала, она уже летела к окну! Сердце замерло. Там, за шторой
Старуха распахнула форточку, ветер поднял грязно-розовый парус, и под ноги моей мучительнице выкатился судейский парик!