А начальник гарнизона? спросил Горбенко. Свяжитесь с ним. В крайнем случае, направьте связного в штаб третьей армии. Штаб расположен здесь в городе.
Помощника начальника гарнизона я час назад встретил на улице. ответил Миронов. Он пожар на бензохранилище приехал тушить. Так он сказал, что получен приказ командующего третьей армией генерала Кузнецова, начать эвакуацию города. Немецкие танки уже подошли к его окраинам, а севернее немцы переправляются через Неман, отрезая пути отхода на восток.
Горбенко опустился на кушетку и, обхватив голову руками, задумался. Миронов продолжал.
Я его спросил, а что мне делать? Он ответил, что у меня свое начальство. Пусть оно распоряжения и отдает. Но сегодня к вечеру город будет оставлен нашими войсками.
В камере надолго повисло молчание. Вдруг с улицы донесся треск мотоциклетного мотора и затем послышался голос часового, стоящего перед входом в управление. Сержант Миронов подбежал к окошку и, взглянув в него, радостно воскликнул:
Ну, наконец-то и о нас вспомнили! Какой-то офицер-пограничник на мотоцикле приехал. Приказ, наверное, привез. Побегу встречать
Горбенко тоже выглянул в окошко и вдруг от удивления вздрогнул. Лицо офицера-пограничника, стоящего рядом с часовым, показалось ему знакомым. Он напряг свою память и вдруг вспомнил Себя, сидящим на заднем сиденье легкового автомобиля двух немцев впереди лицо офицера, ударившего его Лицо этого офицера, и лицо пограничника были удивительно похожи. «Неужели немецкие диверсанты?» подумал Горбенко, холодея от ужаса. Он понял, что прямо сейчас и здесь должен принять решение, от которого будет зависеть его дальнейшая судьба и жизнь. Взгляд Горбенко на мгновение задержался на сырых стенах камеры и зарешеченном окне, и затем он без колебаний быстро сказал:
Подожди, сержант
Услышав его, сержант Миронов остановился в дверях. Горбенко подошел к нему. Их глаза встретились, и Горбенко твёрдым голосом сказал.
Можешь мне верить или нет, но я лицо этого человека видел на той стороне границы. Это немец. Диверсант!
Миронов оторопело, с недоверием смотрел на Горбенко.
Видимо их интересуют архивы управления продолжил говорить Горбенко. В них есть личные дела людей, которые сотрудничают с нами. В том числе и в Польше. Если эти архивы попадут к немцам, то всем им грозит смерть.
А может вам показалось, товарищ лейтенант? с сомнением спросил Миронов. Капитан Матвеев, перед тем как уехать, предупредил меня, чтобы я был с вами поосторожнее. Сегодня вас должны в Минск отправить в республиканскую прокуратуру.
Горбенко тяжело вздохнул.
Послушай, Миронов, сказал он. Я не враг. Если надо, пускай со мной прокуратура разбирается. Дело не во мне. Но ты видишь, что происходит. Война началась! И сейчас надо в первую очередь спасти архивы управления.
Миронов, опустив голову, молчал и лишь его глаза из-под нависших бровей изредка поднимались на Горбенко. Затем он поправил на груди автомат и, ничего не говоря, вышел из камеры. Горбенко подбежал к окошку. Он увидел, как Миронов спустился по ступенькам крыльца и подошел к часовому. Рядом с часовым стояли офицер-пограничник и два рослых, увешанных оружием, сержанта, приехавшие вместе с ним на мотоцикле. Миронов подошел к офицеру и, вскинув руку к козырьку фуражки, представился. Офицер протянул ему облепленный сургучными печатями пакет. Миронов вскрыл пакет и, вытащив листок бумаги, начал его читать.
В этот момент, стоящий рядом с часовым сержант-пограничник вдруг с размаху ударил его ножом в грудь. Часовой беззвучно упал на землю. Миронов словно ждал этого Он резко присел и нож, которым его хотел ударить второй сержант, пронесся у него над головой. «Огонь!» громко крикнул Миронов, падая на землю. Из окон первого этажа раздались очереди из автоматов. Оба сержанта пронзенные пулями упали на землю, а офицер, схватившись за левую руку, вскочил на мотоцикл и, оглушительно треща, в облаке фиолетового дыма, понесся по улице. Через несколько секунд он скрылся за ближайшим поворотом.
Все это произошло настолько быстро, что Горбенко только сейчас пришел в себя. Спустя минуту дверь его камеры распахнулась, и на её пороге появился сержант Миронов. Его гимнастерка была разорвана, по щеке стекала струйка крови. Он с благодарностью посмотрел на Горбенко и, отступив в сторону, сказал:
Выходите, товарищ лейтенант, принимайте командование. Вы мне жизнь спасли. Это действительно были немецкие диверсанты.
Берлин. Штаб-квартира «Абвер». 22 июня 1941 года
Поздно вечером на стол адмирала Канариса легло срочное сообщение из штаба «Валли». Прочитав его, он раздраженно выругался. Текст сообщения гласил: «Нападение на здание управления НКВД в Гродно закончилось неудачей. Два наших диверсанта погибли. Лейтенант Бауэр легко ранен. По сообщениям наблюдателей, солдаты, охраняющие управление, начали загружать в автомобиль сейфы с документами. Видимо в них находится архив. Остальные документы жгут прямо во дворе. Наблюдатели утверждают, что эвакуацией архива руководит Горбенко».
Гродно. Управление НКВД. 22 июня 1941 года
Поздно вечером закончив погрузку сейфов с архивами управления в грузовик, Горбенко подозвал к себе сержанта Миронова.
От капитана Матвеева сообщений нет? спросил он.
Сержант отрицательно покачал головой.
Нет, товарищ лейтенант. И я думаю, что он уже не вернется. На окраинах города слышна сильная стрельба.
Горбенко согласно кивнул головой.
Видимо завтра утром в Гродно уже будут немцы. подавленно сказал он.
Вместе с сержантом, Горбенко спустился в подвал здания управления и зашел в комнату, в которой хранился архив. Все сейфы архива были пусты, а на полу дымилась большая куча пепла. Разворошив её ногой, Горбенко еще раз проверил, не осталось ли что-нибудь в сейфах и, затем спросил Миронова:
Девушку накормили?
Миронов улыбнулся.
Так точно, товарищ лейтенант, ответил он. Пол сухого пайка ей отдали.
Она мне жизнь спасла, с теплотой в голосе, сказал Горбенко. На допросе у немцев ничего не сказала.
Он прошелся в задумчивости по комнате и затем приказал Миронову:
Пошли-ка сержант одного бойца к железнодорожному вокзалу. Там недалеко на Припятской улице в доме номер двенадцать живет её брат Анджей Скавронский. Пусть он срочно придет сюда. А другого связного направь в штаб третьей армии. Надо поставить их в известность, что на управление было совершено нападение и, попросить помочь эвакуировать архивы. Так как капитана Матвеева в городе нет, за их сохранность сейчас отвечает начальник гарнизона.
Слушаюсь! сержант Миронов козырнул и вышел из комнаты.
Спустя полчаса в здание управления вбежал взволнованный молодой человек внешне очень похожий на Горбенко. Их различало лишь то, что на лице молодого человека были очки, и его волосы не были такими седыми.
Где Зося? с порога крикнул он.
Сидевшая в коридоре на скамейке Зося Скавронская, увидев молодого человека, кинулась к нему на шею.
Здравствуй, Анджей! радостно воскликнула она.
Брат и сестра обнялись. Горбенко подошел к ним. Он протянул Анджею Скавронскому руку и, когда тот, выпустив сестру из своих объятий, пожал её, сказал:
Не думал, что вам придется встретиться в такой обстановке. Кругом смерть и разрушения. Этой ночью наши войска оставят Гродно, и завтра утром в него войдут немцы. Вам обоим опасно оставаться в городе. Немцы обязательно станут вас искать.
Анджей и Зося растерянно переглянулись.
И что же нам делать? спросил Анджей у Горбенко.
Тот вытащил из кармана два потрепанных советских паспорта.