Примерно раз в месяц морем прибывал транспорт с крупными компонентами и всякой всячиной в контейнерах. В конце сентября очередным таким рейсом была доставлена и первая, главная ступень Falcon 1. К концу октября ракету собрали, выкатили и подняли в вертикальное положение. Большинство инженеров символизмом того момента особо не озабочивались, а между тем Falcon реально смотрелась подобием тотема: диковинная алюминиевая стела, вздымающаяся ввысь с проплешины среди джунглей и готовая вот-вот сорваться и устремиться в небо столь высоко, докуда только хватит тяги.
Но именно на этой точке любой новой ракетостроительной программы, как правило, и начинаются проблемы, причем нередко затяжные. Корпус сконструирован, продут в аэродинамических трубах и собран. Двигатели, обычно считающиеся самым коварным элементом, тоже где-то испытаны стократно до такой степени, что вроде бы нет ни тени сомнения в их безотказности. Программное обеспечение написано и отлажено. Вся проводка и коммутация внутри ракеты проверена и перепроверена. Оптимистичному уму, казалось бы, остается спокойно полагаться на то, что всё это вместе взятое позволит ракете функционировать без проблем. Но боги покровители ракетостроения пока что ни разу не снизошли до подобного благоволения.
Перед запуском полностью собранную ракету подвергают наземным испытаниям, включающим сотни тестов всевозможных систем. Испытания то и дело приходится приостанавливать до устранения выявленных мелких неисправностей. Даст течь какой-нибудь клапан за пятьдесят долларов и приходится через технический люк чуть ли не на ощупь по жаре его отыскивать и, обливаясь потом, заменять. Или, допустим, проник конденсат влаги в какую-нибудь аккумуляторную батарею результат тот же: приостановка испытаний до ее замены.
Бывает и такое, что наземные испытания срываются из-за проблем логистического характера. Жидкого кислорода, к примеру, требуется целое море, чтобы раз за разом закачивать полный топливный бак перед запуском. Хитрость тут в том, что ЖК, как его сокращенно называют ракетчики, должен оставаться жидким, а он закипает и испаряется при перекачке из специальных криогенных хранилищ в топливный бак ракеты, а затем и там после заправки продолжает нагреваться. Частенько бывает, что после заправки ракеты перед началом испытания вдруг выявляется еще какая-нибудь проблема; пока ее устраняют, ЖК из бака успевает частично испариться и ракета уже требует дозаправки. И только тут до вас доходит, что это уже пятый круг на дню, запасов ЖК в хранилищах не осталось, а вы сидите на атолле посреди Тихого океана за тысячи миль от тех мест, где ЖК производят, и никто вам его в ближайшие дни не доставит.
Со стороны эта ухабистость заключительной фазы ракетостроения может показаться абсурдной. По всем признакам и во всех смыслах ракета построена и готова к взлету. Не могут же всякие мелкие проблемы накладываться одна на другую месяцами. Оказывается, не только могут, но и непременно будут. Главный подвох тут в том, что сложнейшая часть задачи «прикладного ракетостроения» физико-техническая решена давным-давно. И приковывает ракету к земле теперь масса нудных рабочих моментов. И нужны вам теперь не физики и не инженеры-конструкторы, а сноровистые и смекалистые механики.
С октября 2005-го по март 2006 года команда SpaceX была вынуждена иметь дело как раз с вышеописанным сценарием. Ежедневно бригада техников обступала ракету и билась с ней от рассвета до заката. Дни были изнурительные и даже опустошающие, и лишь надежда на то, что запуск рано или поздно состоится, давала всем силы продолжать крутиться как белки в колесе. Основана компания SpaceX была в 2002 году, и Маск (на то он и Маск) громогласно заявил нереалистичный крайний срок запуска первой ракеты до конца следующего года. Но и теперь, на четвертом году работы, темпы реализации аэрокосмической программы SpaceX можно было без тени преувеличения назвать рекордными в истории ракетостроения. Команда, конечно, подпитывалась энергией Маска с его запредельной претенциозностью и требовательностью, но при этом и с неограниченной ресурсной и психологической поддержкой. Все так и горели его идеей доказать, что старый бюрократический аппарат в аэрокосмической отрасли атавизм, и проложить дорогу в будущее коммерческому ракетостроению.
Falcon 1 была, конечно, далеко не самой грандиозной ракетой. Однако имелись у этой машины и свои прелести. Будучи высотой всего 21 м и диаметром 1,7 м[1], она была рассчитана на доставку на орбиту до полутонны полезной нагрузки всего за семь миллионов долларов за запуск. Вот цена как раз и была в ней самым примечательным. Прежде ракеты-носители такого класса для вывода на орбиту спутников обходились в пределах от 80 млн до 300 млн долларов за один запуск. Высокая их себестоимость обусловлена еще и тем, что сотни поставщиков всяческих уникальных комплектующих дружно держат заоблачную цену на свои изделия. В SpaceX решили перевернуть ситуацию, построив годную ракету из дешевых общедоступных деталей, а всё недостающее по мере возможности производить самим.
Двадцать четвертого марта наконец настало время проверить, как работает вся эта концепция. Часть людей составила компанию Маску в центре управления полетами (ЦУП) на Кваджалейне, часть осталась на Омелеке для оперативного устранения возможных неполадок. Рано утром там провели все предпусковые проверки, заправили ракету, доложили о готовности, и в 10:30 Falcon 1 оторвалась от стартового стола. Несколько секунд огненный рев потрясал до основания все времянки острова Омелек, после чего первый «Сокол» начал набор высоты. Для работников SpaceX, вложивших столько сил и эмоций в проект Falcon 1, время буквально остановилось. Секунды казались минутами, пока глаза бегали вверх-вниз по корпусу ракеты в попытке убедиться, что хотя бы внешне с ней всё в порядке.
Вскоре, однако, даже неискушенным наблюдателям[2] стало ясно: с ракетой что-то неладно. После взлета ее корпус начал вращаться и вибрировать, и это был дурной знак. А затем, после тридцати секунд в полете, двигатель первой ступени заглох. Ракета перестала набирать высоту, на миг зависла и устремилась обратно к Земле. Теперь это была, по сути, бомба, а Омелек ее цель. Гора металла с топливом обрушилась на риф в паре сотен метров от пусковой площадки и взорвалась. Полезную нагрузку небольшой спутник ВВС США отбросило взрывной волной на ангар с инструментами, а тысячи ошметков самой ракеты разметало по всему Омелеку и прилегающей к острову акватории.
Персонал SpaceX, конечно, не был в восторге от такого результата, но он был вполне ожидаемым. Редко первый запуск новой ракеты заканчивается удачно. Самым удручающим в полученном опыте стали разрушения на Омелеке. Если ракета взрывается, лучше бы ей делать это либо на высоте, либо на удалении от берега. Никого из команды SpaceX не грела перспектива по возвращении на остров разгребать последствия своих инженерных просчетов[3].
В последующие дни, тщательно проанализировав телеметрические данные за недолгие секунды полета и проведя экспертизу обломков ракеты, довольно быстро обнаружили и причину аварии: накидная алюминиевая гайка топливопровода дала течь из-за коррозии, вызванной месяцами нахождения на жарком, влажном и соленом местном воздухе. Деталь ценой максимум пять долларов треснула, керосин потек, и первая же искра вызвала пожар. Самое смешное, что в SpaceX в результате решили эту проблему, еще и удешевив конструкцию: в топливной системе следующих экземпляров Falcon 1 вместо алюминиевых использовались гайки из нержавеющей стали.