«Что?» в недоумении спросила она. Улыбка съехала с ее лица. Она подошла и обняла меня. И тут ко мне тоже пришло понимание уже в 5-й раз повторяемых слов.
Мое лицо исказила гримаса боли и ужаса, плечи стали содрогаться от рыданий, слезы потекли ручьем. Мариан гладила меня по волосам и молчала. Я не знаю, сколько времени мы так стояли, пока не зашел Мартин. Надо было заказывать билеты.
Мариан стала меня отпаивать кофе, а после я стала собирать вещи.
Через три часа надо было быть в аэропорту, приехала Шинид. Обняв меня, спросила, что она может для меня сделать, я попросила сигарету.
Мы стояли вдвоем под дождем и курили. Я уже давно не курю, но дым почти не чувствовался. Все как будто атрофировалось, все было как-то медленно и бессмысленно.
Шинид сказала, что нам пора. Мы забрали вещи и сели в машину. Мариан поехала с нами. Почти всю дорогу они говорили со мной, что каждому свой срок. Так решил Бог, значит так надо. Что это очень больно, что я сильная и непременно справлюсь, что время лечит. Что мне надо держаться. Я слушала и у меня беззвучно текли слезы, а за окном машины со мной плакал дождь
Глава 2
Депрессия это не про меня
Самолет до Вены задержали на 2 часа. Он приземлился поздно ночью. Я шла по полупустому, аэропорту Вены, всегда такому оживленному в дневное время. Было около полуночи. Вокруг было немного сонных встречающих. А мне было все равно. Я не хотела есть, пить или спать.На моем опухшим от слез лице маленькими точками блестели затуманенные пустые и полные боли глаза. Голова раскалывалась.
В зоне прибытия меня ждала моя подруга Юлия. Какое странное стечение обстоятельств «Юлия» сейчас это имя, такое родное имя, вызывало у меня просто физическую боль, разливающуюся обжигающим, сжигающим все на своем пути, пламенем где-то в области груди.
Увидев меня, в ее глазах сверкнули слезы и потекли по щекам. Я снова заплакала. Юлия обняла меня по-матерински, и мы так стояли несколько минут, оплакивая безысходность ситуации.
Юлия всегда меня восхищала своей практичностью, рассудительностью и спокойствием.
«Смотри, спокойным голосом произнесла она, сейчас нет смысла ехать в Нитру. Это Европа. Там все будет закрыто. Тебе надо отдохнуть, хотя бы несколько часов поспать, поэтому мы сейчас поедем ко мне. Ты примешь душ, поспишь, а утром поедешь», она, как всегда, была убедительна, да и сил возражать у меня не было, а ее голос действовал на меня так успокаивающе, как гипноз.
Нас забрала машина, за рулем была моя землячка. Юля с девушкой о чем-то говорили. Девушка возмущалась ценами, потом они обсуждали события в Украине. Еще неделю назад я бы вступила в эту дискуссию, горячо бы приводила свои аргументы, а сейчас мне было все равно, совершенно все равно. Наверное, это звучит кощунственно, но в тот момент мне было абсолютно безразлично на то, что происходит в Украине, да и в принципе в мире.
Мы приехали к Юлии домой. Я была здесь много раз, для меня это место было очень родное. Юля отправила меня в душ, я стояла под струями воды, которая стекала по моему лицу, все это казалось бессмысленным и дурным сном. Голова понимала, а сердце предательски кричало: «А вдруг, вдруг это ошибка!!!». Но мозг апеллировал: «Там были ее документы, она бы ответила на звонки, прости».
Мы сидели за столом. Юля налила мне зеленого чая, он был горячим, я делала большие глотки и отмечала, что я чувствую, что он горячий, а значит я еще способна что-то чувствовать.
Юлин голос прервал поток моих мыслей: «Смотри, Настя, ты сейчас должна это прожить. Это может сейчас звучать ужасно. Ты должна понимать, что ситуацию уже не изменить, тебе остается быть сильной и прожить это все. Есть пять стадий горевания.
Тебе надо пройти все стадии, одна за другой. Если не проживешь застрянешь в этом на долгие годы».
Я смотрела на Юлю, стараясь запоминать всё то, что она мне говорит. Застрять я нигде не хотела, хотя и была уверена, что не застряну я же сильная, всегда была сильная! Как же я тогда ошибалась
«Первая стадия шок, это защитный механизм психики. Но есть риск застрять в отрицании, жить в иллюзии. Некоторые люди убегают от реальности, например, в алкоголь, продолжала Юлия, здесь ты знаешь лучше меня. Нужно осознать и принять, что теперь все по-другому, что теперь Юли больше нет, а ты есть. Ей уже хорошо, а тебе плохо и тяжело. Если тебе надо об этом говорить говори, хочешь плакать плачь, хочешь кричать кричи. Не важно, что подумаю люди, делай все, что нужно тебе и что кажется тебе правильным, Настя!»
Я смотрела на Юлию, мне было так спокойно с ней, так легко. Я продолжала хлебать большими глотками чай.
«Вторая стадия гнев или чувство вины, которая наступает после понимания и принятия того, что неизбежно, скорее всего она наступит, когда ты пойдешь опознавать тело Юли, все таким же ровным голосом, поглаживая белоснежную скатерть, продолжала Юлия, не надо себя винить не в чем, Настя, у каждого своя судьба и свой срок. Не задавай себе вопросы: «Что я не сделала? А если бы ?» Ты, конечно, можешь завалить себя вопросами, но это только будет бередить рану, она будет болеть сильнее. Ты можешь злиться на себя, на окружающих, даже на Юлю,» тут Юлия замолчала и посмотрела на меня, по моим щекам беззвучно текли слезы, как реакция на то, что дочери больше нет, теперь есть тело, которое мне предстоит еще только опознать, и что мне надо где-то взять на это силы и смелость.
Тут вспомнился день похорон папы, моего чудесного и волшебного папы. Вспомнились те чувства и эмоции, которые тогда я испытывала, как я злилась на него, когда узнала, что он ушел, ушел оставив меня без своей поддержки, любви и ежедневных разговоров на разные темы.
«Ты непременно справишься, Настя, ты не стесняйся, плач, тебе сейчас это нужно, и я плакала, тихо, думая, откуда у меня столько слез, как с этим справиться и как пережить, смотри , продолжала Юлия, затем наступит третья стадия торг; ты будешь искать способы, как изменить то, что случилось, захочется верить в чудо, думаю, что ты ее пройдешь быстро и легко, потому что ты очень рациональный человек».
Я допила последний глоток чая, Юлия потянулась к чайнику и подлила мне еще горячего янтарного напитка, который мне казался сейчас каким-то волшебным снадобьем: «И вот, одна из главных стадий: четвертая депрессия, произнесла Юлия, придвинув ко мне кружку с чаем, поняв, что ситуация неизбежна, торг не помогает, наступит отчаяние, опустятся руки , будет непонимание зачем всё это, зачем жить дальше».
«Нет, протянула я, вытирая слезы, депрессия это не про меня, я сильный человек!»
Юлия ничего не сказала, лишь усмехнулась в ответ. Так по крайней мере я хотела думать тогда, как же я чудовищно ошибалась, надеялась, что всегда храбрая Настя сможет преодолеть и этот удар судьбы! Что такое сила, что такое слабость? Слабость ли, когда ты не можешь дышать, нет таблеток от этой неиссякаемой раздирающей боли? Сейчас, когда я пишу эти строки, я как будто заново проживаю все те чувства, которые были со мной в те дни.
В комнате повисла тишина, Юля ждала, когда я успокоюсь, когда будет перерыв в этих беззвучных рыданиях. Как только я взяла себя в руки, она продолжила: Последнее, что тебя ждет этап принятия, когда ты начнешь строить свою новую жизнь, жизнь без нее, жизнь в которой ты должна быть счастлива, Анастасия, ты слышишь меня?
Я слышала, конечно, я слышала, как же я не хотела этого слышать, понимая, что она права! Я сотни раз говорила нечто подобное другим людям, но никогда не примеряла это к себе! И сейчас применить к себе я это тоже не могла, я чувствовала себя бездушным роботом, которому нужно выполнить определенные задачи и выйти на новый уровень в компьютерной игре. Все страшное было впереди. Это страшное я еще не осознавала, это страшное мне еще только предстояло пройти