Ты беженка, что ли?
Шиза! Я к бабушке приехала.
А это у тебя зачем? спросил паренёк и дотронулся испачканным пальцем до носа.
Сашка закатила глаза и простонала:
О-о-о Ты из какой пещеры вылез? Это пирсинг, для красоты Скажи, направо это короткая дорога до села?
Рыболов стал быстро сматывать удочки.
Ага. Подожди, сейчас вместе пойдём. Всё равно не клюёт.
Обломись, сама доберусь. Пикапер из тебя никакой! задрала подбородок Сашка и быстро, чтобы приставала не догнал, зашагала по тропинке. Жаль, такой симпатичный парень, а дурак, и шутки у него дурацкие. Хорошо, что ума хватило тропу указать.
Через несколько минут выяснилось: ума не хватило. Она видела те же самые обшарпанные дома, пыльную дорогу, исполосованную колеёй. Связи по-прежнему не было, и Саша запаниковала. На автомате шла вперёд, озираясь по сторонам, и думала, что лучше всего будет постучаться в первую попавшуюся избу. Наверняка найдётся кто-нибудь нормальный, а не как тот рыболов.
Саша перевела дух и остановилась возле дома, крытого дранкой. Нащупала вертушку калитки, шагнула и остановилась, разглядывая аккуратный двор и пустую собачью конуру с прикреплённой скобочкой цепью.
Хлопнула дверь, и на крыльцо с ведром грязной воды вышла босая женщина, замотанная по-крестьянски платком, в просторной ситцевой блузке.
Простите, вы знаете, где Анна Снегирь живёт?
Хозяйка вздрогнула, резко одёрнула подол подоткнутой юбки.
Анна Снегирь? Не знаю такую. Да ты, наверно, селом ошиблась. Лицо женщины в рамочке белой косынки разгладилось, смягчилось.
А это как называется? испугалась Сашка и, услышав ответ, расстроилась: получается, что она заблудилась. Можно позвонить? У меня телефон не работает.
Был телефон на почте, но теперь сама понимаешь вздохнула хозяйка, выплеснула грязную воду за ворота и вытерла передником руки.
А мобильник есть у вас?
Она не успела ответить: из соседнего двора раздался женский крик, заполошное кудахтанье, а затем несколько громких хлопков.
Зайди в дом, быстро сказала хозяйка.
Я и здесь могу, мне бы только телефон
Она крепко взяла за руку Сашку и потащила к крыльцу, нервничая и приговаривая:
Да скорее Вижу, что ты нездешняя, а немцы, они чужих не любят, им всюду партизаны мерещатся. «Аусвайс, аусвайс» а нет аусвайса, так шлёпнут, и поминай как звали. Третьего дня четверых повесили.
Двое сумасшедших за такое короткое время это чересчур.
День открытых дверей в психушке пробормотала Сашка, споткнулась о высокий порог и едва не упала.
Не успела она осмотреться, как снаружи бухнула калитка, кто-то рассмеялся: «Гы-гы-гы!» и послышалась каркающая немецкая речь. Хозяйка метнулась к окну и задёрнула занавеску, но Сашка успела заметить, что во двор вошли два человека с винтовками наперевес, и среди них тот самый Пауль, теперь он был одет в серо-зелёный китель, такие же брюки и пилотку немецкую форму. Мороз побежал у Сашки по спине, будто холодный ветерок подул.
Это прикол? спросила она, и тут в сенях загремело: «Матка! Матка!»
Прячься, живо! зашипела хозяйка.
Нет, вы скажите, это прикол?
А ты как думаешь? Приколют штыком и не охнут, сердито сказала она.
Распахнула дверцу старого рыжего шкафа, втолкнула в его тесное нутро Сашку и бросила следом её сумку, всю увешанную большими круглыми значками. Поправила одежду и прошептала:
Тихо сиди Бог даст не заметят.
Сашка не стала спорить, затаилась. В узкую щель между дверцами ей был виден только круглый стол, покрытый кружевной вязаной скатертью, и побеленная стена с женским портретом в раме.
«А вдруг я попала на какой-то квест с актёрами?» подумала Саша. Она любила такие игры, и чем страшнее они были, тем увлекательнее. Вот хотя бы квест с маньяком на Лизином дне рождения. Саша думала, что она не из пугливых, но сердце выскакивало и из горла вырывался визг, когда за спиной хрипело страшилище с топором в окровавленных руках.
Застучали сапоги, и резкий голос прокаркал:
Матка! Шнапс, водка
Сашка приникла глазом к щели. Немцев она не видела, только хозяйку, нервно вытирающую руки о передник.
Что вы, пан, найн водка, зачастила она, не гоним самогонку, не из чего.
Плёх, буркнул немец. Брот хлеб.
Сейчас, сейчас, закивала женщина.
Респект, классно играет, тихо засмеялась Сашка и едва не чихнула: одежда в шкафу, пропахшая чем-то едким, мешала и лезла в лицо.
Голоса удалились, теперь она едва разбирала почтительные слова хозяйки: «Пожалуйста, вот хлеб». Наконец всё стихло, и Сашка решила, что достаточно насиделась в темноте и нанюхалась этой противной отдушки для белья, выбралась из шкафа. Пригладила волосы и огляделась.
Комната была большой и очень светлой, со старинной мебелью. Стол окружали деревянные стулья, у окна стояла железная кровать с горкой пухлых подушек, этажерка с салфеточками и тёмный комод, над которым висело зеркало в широкой раме с резными завитушками, а рядом календарь за тысяча девятьсот сорок второй год, с колонной танков и надписью: «Больше чугуна, стали, проката больше оружия фронту!» Сашка восхищённо ахнула и немедленно сделала селфи: без фоток подписчики не поверят рассказу про уникальную игру.
О пол что-то звонко стукнуло это с пальца соскользнуло серебряное тяжёлое кольцо, которое было ей чуть великовато. Так и потерять недолго! Саша подняла его спрятала в кармашек сумки.
Вернулась хозяйка.
Что, напугалась? спросила она подобревшим голосом.
Чего тут пугаться? пожала плечами Сашка. Подумаешь, немцы! Это не маньяки с топором и не приведения. Знаете, какие я квесты проходила?
Хозяйка с сожалением покачала головой:
Что-то я не пойму тебя, девка. Малахольная ты или непуганая? Ты откуда такая взялась?
Из Курска, буркнула Сашка.
Да ведь в Курске немцы ещё раньше нашего А звать тебя как?.. Александра? Шура, значит. А я Антонина Петровна, тётей Тоней можешь звать.
Тётя Тоня, на минутку выйдем из игры. Дайте, пожалуйста, сотовый. Я не сказала бабушке, куда пошла, она уже, наверно, валерьянку с корвалолом пьёт.
Хозяйка посмотрела с недоумением, и Сашку стали одолевать мрачные предчувствия.
Какой это сотовый? Мёда у меня нет, ульи мы не держим. Была у Михеича пасека, фашисты за неделю всю разорили, разграбили.
Да я же серьёзно! досадливо поморщилась Сашка.
И я не шуткую. Ох, что война делает! Как малахольная в рваном исподнем ходишь. То телефон тебе, то мёду
Угу. Как интернет появится, загуглю, что означает слово «малахольная».
Да куда ты?
Не провожайте, не надо И не трогайте меня! Оставьте меня в покое!
Чокнутые! Сашка вырвала сумку и, гремя значками, бросилась во двор и там едва не столкнулась с рыболовом с удочкой на плече. Так он здесь живёт! Яблоко от яблоньки
Сашка фыркнула, как кошка, проскользнула в калитку.
Эй, погоди, донеслось вслед, как твоего Интернета зовут? Может, я по имени вспомню.
Если бы она не успела отойти, то ударила бы нахала сумкой по голове за дерзость. Сашка ограничилась тем, что покрутила пальцем у виска, крикнула: «Отстань, шиза!» и побежала по улице.
Ей давно хотелось есть и пить. Она нащупала в сумке бутылку воды, осушила её несколькими большими глотками и с досадой зашвырнула в чей-то палисадник. Отыскала завалявшуюся полупустую пачку картофельных чипсов и съела всё до крошки. И вдруг застыла, поражённая. За раздавленным, переломанным забором возвышались серые немецкие танки, как в военных фильмах, с крестом на боку.
Ничего себе прошептала Сашка, это уже не квест. Здесь кино снимают. Стопудово! Для съёмок и настоящих немцев пригласили.
Она приблизилась, вытащила из сумки телефон и запечатлела себя на фоне танка. Вот повезло! Вдруг её в массовку возьмут? Едва Сашка спрятала мобильник, как услышала сердитый окрик: «Хальт!» Из-за танка появился солдат в чёрной немецкой форме, с автоматом на плече.