Да ну? Не поверила я.
Валерий кивнул.
Да. В городе снег никогда не бывает таким чистым, а за город с моей проблемой тяжело уехать. И даже если бы меня кто-то увез в лес, то в чистоте снега я никак не смог бы быть уверенным, хмыкнул он.
А сейчас уверены? Я скептически осмотрела сугроб на предмет несовершенств, но тот выглядел абсолютно чистым.
Думаю, что вы вряд ли стали бы пачкать меня перед работой, вам же еще меня туда вести, улыбнулся он и я снова залипла. Ну и еще более важный аспект: я здесь совершенно не слышу собачьего лая, хотя мне сказали, что это поселок.
Я хмыкнула, снова подхватила его под локоток и направила в сторону больницы.
Здесь нет собак. Они нас боятся, последнее ляпнула, забыв вовремя прикусить язык.
У меня на собак аллергия, так что я не расстроен, пожал он плечами. Да и с вами рядом приятно идти, улыбнулся он мне.
Мне тоже приятно, тяжело вздохнула, понимая, что дальше все будет только запутаннее. Это сейчас всё просто, когда мы только начали общаться. А как ему объяснить, кто я? Кто Гермес? Кто все эти странные люди вокруг нас? А лекарства? Если получится его вылечить, а моя внешность ему не понравится? Столько вопросов. Пришли, я помогла Валерию забраться на крыльцо больницы. Привет, поздоровалась я с пробегавшей мимо Зоей.
Та резко затормозила, сбившись с маршрута. Странно на меня посмотрела, потом внимательно оглядела Валерия.
А, хлопнула она себя по лбу. Психиатр!
Психотерапевт, поправил ее мужчина.
Зой, знакомься, это Валерий Семенович, перехватила я инициативу в этом странном разговоре. Для него должны были подготовить кабинет.
Зоя все это время рылась в кармане белого халата и тихо чертыхалась. Наконец, найдя искомое она вытянула руку.
Ключ от третьего кабинета. Девочки там все приготовили, она положила ключи мне на ладонь. Клав, покажи там сама все. У нас врачи новые приехали, нужно подготовить все к первым родам, а там у Воробьевой схватки начались на седьмом месяце.
О, Господи, перепугалась я не на шутку. Помощь нужна?
Нет. Аким её муженька, она покосилась на Валерия, нейтрализовал, так что спокойно готовимся.
Она быстро упорхнула от нас.
У нас тут немного дурдом, покачала я головой и прихватила мужчину за локоток. Идемте в ваш кабинет. Осмотритесь и выскажете свои пожелания. Может быть, что-то придется заменить.
Обязательно осмотрюсь, хмыкнул он в ответ.
Третий кабинет был на первом этаже и располагался почти у самого входа, что было как нельзя кстати с учетом специфического здоровья его нового хозяина. Не очень большой, но уютный. Здесь даже своя уборная имелась и отдельный стол для помощника. Вот только.
А нет ли здесь отдельной комнаты для расслабления пациента? Валерий расспрашивал меня о том, что тут вообще есть.
Я прошлась по кабинету и за ширмой нашла еще одну дверь. За ней тоже был маленький кабинет (видимо, планировался, как процедурный). Но он был совсем пустой.
Нужен удобный диванчик и стул, вздохнул мужчина. Он поднес свой телефон к лицу и принялся негромко наговаривать все то, что здесь предстояло поменять. Так вот как он записывает то, что никак нельзя забыть. Интересно, что он еще не так делает, как все остальные?
Я посмотрела на время и прикинула, что обследовать Валерия можно и сегодня. Только надо его как-то подвести к этой мысли. Да и вообще, надо бы документ о неразглашении подписать.
Едва я попыталась сформулировать это все, как мои мысли перебила резко распахнувшаяся дверь. В кабинет на всех парусах вплыла Вероника. За её спиной маячил беспокойный Клыков.
Валерий Семенович, как же хорошо, что вы здесь. Я уже просто не могу, у меня нервы.
Вероника, подожди, шикнула я на неё, словив грозный взгляд от Лёньки.
Да, милая, присядь, проводил он жену к столу, за которым сейчас сидел незрячий мужчина. Нужно сначала подписать документы, а потом вы уже поговорите.
Подруга сделала глубокий вдох и кивнула.
Простите, Валерий Семенович, но подпишите, пожалуйста, документы о неразглашении. Тут написано, что все, что здесь происходит, является государственной тайной. И это на самом деле так, она повернулась к Клыкову, который вытащил из рюкзака бумаги.
Вам зачитать? Лёня без выражения посмотрел на психотерапевта своей жены.
В этом нет смысла. Проверить я все равно не смогу. Покажите, где нужно поставить подпись, Валерий нащупал на столе ручку и быстрым росчерком оставил на бумагах свой автограф. Это все? Уточнил он.
Да, ответила Вероника. То есть нет, нахмурилась она. А можно вы мне проведете сеанс прямо сейчас. Я не знаю, когда мне рожать приспичит, но хочу быть к этому готовой.
Если вы настаиваете, голос хозяина кабинета стал более глубоким. Вы хотите побеседовать наедине? Или это будет семейная терапия?
Наедине, быстро сказала она.
Ты уверена? Отреагировал Клыков.
Лёнь, подожди меня за дверью. Клав, уведи его буквально на полчасика, она умоляюще посмотрела на меня.
Я поджала губы. Да уж, у Клыкова инстинкты, он очень плохо переваривает других мужчин рядом с женой. Но и у меня инстинкты, я должна оставить Валерия с весьма симпатичной Вероникой. И плевать, что она глубоко беременна в данный момент!
Лёнь, идем, сделала я над собой усилие.
Он нехотя кивнул и вышел за дверь, недовольно чеканя шаг. Я тоже заставила себя выйти, но отойти от кабинета было выше моих сил. Клыков тоже стоял в двух шагах от двери и нервно переминался с ноги на ногу.
Что с тобой? Спросил он прямо, когда моя рука непроизвольно сама потянулась к ручке двери.
Он мой, коротко объяснила.
Клыков как-то расслабился и посмотрел на меня с сочувствием.
Ты же можешь выбирать, неуверенно сказал он.
А ты бы стал? Скривилась я.
Нет, он тоже всё понял. Не дурак. Это лечится? Указал он на глаза.
Не знаю, грустно покачала я головой. Может быть Макс поэкспериментирует? Или у Алиски какие идеи будут? Он уже взрослый и может не поддаться лечению, мне от одной этой мысли становилось плохо.
Лёнька задумался.
Слушай, Вера Родионовна говорила, что они с Максом над какой-то волшебной жидкостью колдуют. Они что-то там сделали с той травой, семена которой дал Дый, он благоговейно провел в воздухе рукой. Да, мы все обожали жену Хозяина, ну и Дыя уважали заодно. Он все же наш Отец. В общем, говорят, что чуть ли не лекарство от всех болезней будет.
Я задумчиво покусала нижнюю губу.
Было бы неплохо, кивнула. То есть ты предлагаешь его сразу к Максу везти? Или есть резон показать Алиске?
Нет, Алиске само собой. Баб Раде еще покажи, а то она обидеться может. Ты ж у неё самая старая дева, хохотнул он.
Я усмехнулась. Да, эта шутка у нас давно ходит.
Вылечу и покажу. Он и так нездоров, а тут еще и с этой волшебной каргой его знакомить придется, пояснила я свою позицию. А вот к Алиске надо бы его свозить в ближайшие дни, решила.
Вероника вышла из кабинета спустя почти сорок минут. Заплаканная, с красным носом, но какая-то умиротворенная что ли.
Он тебя обидел? Тут же переполошился Клыков.
Нет, она улыбнулась и покачала головой. Просто мы говорили о многом. А это нелегко принять и простить себя тоже нелегко.
Но.
Это только мои эмоции, перебила она своего мужа. Не надо отрывать голову моему психотерапевту только за то, что я немного поплакала. Я сейчас и при тебе это часто делаю.
Лёнька покосился на меня и кивнул, показывая, что от него Валерий точно не пострадает. Я тоже выдохнула, но отметила одну неприятную для себя вещь, которой мне предстоит заняться в самое ближайшее время. Мне надо будет что-то сделать с банальной ревностью, ведь к Валерию будет ходить множество женщин и мне нужно будет оставлять его с ними наедине. Моему внутреннему «Я» было плевать, что эти женщины давно и счастливо замужем или ждут потомство, да и в больнице их слишком много работает. Но запереть его дома, чтобы он был только моим я тоже не могла. Нужно будет с этим что-то решить. К Максу что ли обратиться?