Градов щеголял по палате своей мохнатой задницей, а его одежда валялась рядом. Лира при этом бессильно хохотала, уткнувшись лицом в одеяло.
Что здесь происходит? Коробку до стола я все-таки донес. Аким, ты оборзел?
Градов тут же сделал тупую морду и спрятался за кровать пациентки.
Он он очень умная собака, похихикивая сказала женщина.
Я взял стакан воды и заставил ее выпить его, чтобы она пришла в себя.
Что тут произошло? Строго посмотрел на Градова. Почему ты в таком виде? Ты тут голый щеголял что ли? Мой голос едва не сорвался на крик.
Нет-нет, ответила мне вместо оборотня Лира. Аким сказал мне закрыть глаза, а сам превратился в собаку. Так что голым он тут не ходил. По крайней мере, я этого не видела.
Это спасло Градова от моего желания наябедничать на него Хозяину. Тот быстро бы свернул эту тощую оборотничью шею.
Зачем вообще надо было демонстрировать это? Скрипнул я зубами.
Просто, я не верила, что он настоящий оборотень, а мальчик решил мне это доказать, моя пациентка явно решила заступиться за безмозглое животное.
Я вздохнул и попытался прийти в себя.
Так, Аким. Сейчас ты выметаешься за дверь, приводишь себя в порядок, после чего забираешь эту коробку и отвозишь её Захару. Ты меня понял? Прищурился я.
Пёс совершенно не по-собачьи вздохнул, отошел от кровати женщины, подхватил зубами брошенную на полу одежду и вынес ее за дверь. Через секунду вернулся и забрал обувь. Полностью одетым он предстал перед нами минуты через две.
Клавка права, ты злой какой-то стал, проворчал Аким, забирая у меня коробку.
Она права и в том, что ты не стал умнее, напомнил я ему.
Вот и делай добро людям, вздохнул этот нелюдь, кивнул Лире и буквально вылетел из палаты.
Я вздохнул и набрал сообщение Марте Мироновне, чтобы спросить про состояние отца моей пациентки. У него состояние улучшалось с каждым часом. Наверное, завтра стоит разрешить ему увидеться с Лирой, так как он отказывался выходить из палаты, пока не увидит дочь. Крайне несговорчивый и скандальный гражданин оказался. Хорошо, что с ним напрямую работает Вера Родионовна, которая умеет находить язык с такими людьми.
Я поднял голову, чтобы спросить Лиру про самочувствие, но заметил, что она уже спит. Подойдя к кровати, я поправил сползшее набок одеяло и, не удержавшись, погладил ее по впалой щеке. Ничего, скоро организм ее восстановится, и кожа будет сиять здоровьем. Глаза приобретут блеск, отрастут волосы.
Поколебавшись, я склонился над ней и снял с головы шапочку. Под ней уже был виден пушок пшеничного цвета волос, которые совсем скоро начнут расти в полную силу. Она поправится. И мне надо будет сделать все, чтобы она осталась в Мае. Хозяин никогда меня не выпустит отсюда, да я и сам не хочу уезжать. Это мой дом. Но, что мне здесь делать, если Лире тут не понравится?
Я на секунду прижался носом к её коже. Она все так же пахла лекарствами. Почему она не пахнет для меня чем-то другим? Ведь мы, мутанты, тоже чувствуем запахи своих вторых половинок. Вон, и Хозяин свою Веру Родионовну чует. И Антон Марту Мироновну. Это я еще молчу про Стаса с Аллой, у этих-то все совсем плохо с привязанностью друг к другу. Не знаю пока, что со мной не так, но надо с этим разобраться. А пока придется позвонить Вере Родионовне и признаться в том, что со мной случилось за последние дни. Пусть будет в курсе. Это убережет меня от тех же проблем, что были у Клавки с ее Валерием Семеновичем.
Глава 5
Лира
Наверное, на прогулку я выбралась слишком рано, потому что на следующее утро все мое тело ломило от усталости. Для меня не было странным, что тело ломит в то время, когда я лежу, а то, что надо мной так трясется Максим в попытках привести меня в порядок.
Да все нормально. Мне просто нужно время, проговорила я заплетающимся языком. Не умру же я сегодня.
Рядом раздался раздражённый выдох.
Температуры быть не должно. Почему она до сих пор поднимается? Максим нервно что-то проверял на мониторе. Я же тихонечко свернулась калачиком на кровати и закрыла глаза, проваливаясь в дрёму.
Почему сразу не позвал? Температуры быть не должно, я проснулась от голоса Алисы.
Я же говорил, что физические нагрузки ей еще противопоказаны, парень тоже стоял рядом.
Это не из-за нагрузок. Это что-то психологическое, девушка рассматривала что-то на листе бумаги. У нее все показания в норме.
Тогда почему она до сих пор болеет?!? Рыкнул Максим так неожиданно, что я полностью распахнула глаза.
Я же говорил, что ей нужны положительные эмоции, фыркнул откуда-то от двери Аким.
Я сделала глубокий вдох.
Со мной все нормально, язык до сих пор заплетался, а сознание никак не могло собраться с мыслями.
Хорошее настроение вылечит кого угодно, вновь сказал Аким, а я почувствовала укол.
Сейчас я возьму немного крови и тщательно ее исследую, Алиса быстренько выкачала из меня пробирку крови.
Я же проверил все, что мог, насупился Максим, нависший надо мной.
Макс, при всем моем уважении, ты ни черта не понимаешь в современных препаратах, хотя, как химик, ты гениален, а как биоинженер просто незаменим. Но ты все-таки не врач, с этими словами девушка вышла из палаты.
Я правда чувствую себя гораздо лучше, чем весь последний год, попыталась я объяснить все Максиму, но он продолжил хмуриться.
Мне кажется, что животное ее лучше развлечет, Аким снова сделал попытку вмешаться.
Так, блохастый, ты у меня сейчас договоришь, внезапно разозлился Максим и зло посмотрел на паренька. Сходи лучше за её отцом. Вдруг это как-то поможет.
Ну и ладно, Градов громко хлопнул дверью.
Аким обиделся, прикрыв глаза, констатировала я.
Переживет, пожал плечами Максим и вернулся ко мне. Думаю, что тебе станет легче, когда ты увидишь отца.
Скорее, это ему станет легче. Он привык, что я вечно где-то рядом ошиваюсь, поморщилась я. Он меня вообще надолго никуда не отпускал.
Юноша напрягся.
В каком смысле? Он вновь навис надо мной.
Мне пришлось открыть глаза.
Ну, он всегда старался увидеться со мной хотя бы каждые три дня. И всегда был на связи, просил, чтобы я звонила ему каждый день, призналась нехотя. Папа всегда слишком сильно опекал меня, всегда боялся, что я могу куда-нибудь вляпаться, а потом всю жизнь жалеть об этом. В итоге, мне пришлось жалеть о том, что не вляпалась. Думаю, что так ведут себя все родители, попыталась оправдать его.
Максим покачал головой.
Не все. Далеко не все, он бросил быстрый взгляд на закрытую дверь. Марта Мироновна говорит, что нормальные родители должны позволять детям ошибаться. И я склонен ей верить в этом вопросе.
Наверное, у меня в наличии синдром отличницы, грустно улыбнулась я. Ошибаться мне жутко не нравится, потому я, наверное, и пошла в юристы. Да и папе моя профессия очень даже понравилась.
Это-то как раз неудивительно, Максим был явно не в духе и все время смотрел на дверь. Что он там увидеть хочет? Идут, вдруг сказал он и встал так, чтобы закрыть меня от глаз посетителей.
Я и сама уже услышала папин голос.
Куда ты меня тащишь? Я и сам могу идти. Да отпусти ты! Возмущался он, но, кажется, впервые в жизни его никто не слушался. Дверь открылась, и Аким буквально впихнул отца в мою палату. Куда ты меня притащил?
Вы же хотели видеть свою дочь, Градов закрыл дверь и отпустил папу. Вот я вас к ней и привел.
Максим сделал шаг в сторону, чтобы папа увидел меня. Я выдавила из себя вымученную улыбку.
Это не моя дочь, заявил отец, рассмотрев меня, и повернулся, чтобы уйти.
Приплыли, Аким сложил руки на груди.
Лира, ты только не нервничай, Максим снова закрыл меня собой.
Папа? Позвала я, пытаясь осознать тот факт, что родитель меня просто не узнал. Пап, это же я, твоя Пчелка.
Отец, услышав мое прозвище, резко повернулся и снова стал рассматривать меня, так как Максим все же отошел к окну.