Ого-го-го, вот так дела! Да я чуть не утонул, течение несёт меня прямо посредь ручья, я в самом эпицентре стремнины! Надо скорей грести к берегу, возвращаться обратно к соболятам! Что там с ними сейчас? мгновенно вспомнив о детишках, сходу рассудил Барг, и скорей ринулся грести к берегу. Но бедняга не знал, что пока он был без сознания, его отнесло на приличное расстояние от соболят, и тем более они в этот момент уже мчались домой. Хотя Барг и старался крайне рьяно грести, но всё напрасно. Он попал на такой отрезок ручья, где течение в русле было особенно сильным и неслось с огромной скоростью. Так что все его попытки достичь берега оказались бесполезны.
К тому же после того, как он спас соболят ему пришлось весьма долго находиться под водой, на что было потрачено немало сил, и теперь усталость брала своё. Барг уже еле двигался, и его очередная потуга добраться до берега вновь провалилась, всё тщетно. Зато он сам вдруг почему-то стал слишком уверенно держаться на плаву, его уже как прежде не тянуло ко дну. То ли оттого, что он так глубоко дышал и воздух обильно наполнял его лёгкие, то ли у него включился какой-то резерв, то ли ещё что-то помогало ему, но только теперь он затрачивал намного меньше сил, дабы просто плыть по течению, что собственно он и сделал. Барг элементарно расслабился, и свободно оставаясь на поверхности, стал сплавляться вниз по течению, в ожидании, когда наконец-то закончиться этот стремительный отрезок ручья.
Ладно, не буду сильно усердствовать, а то растрачу остаток сил! Главное, что все соболята были уже на берегу, когда меня унесло! Ничего, дождусь спокойного течения, а там уж выберусь из воды. Стоит немножко потерпеть, и я вернусь обратно, проведаю соболят качаясь на пенистых волнах, как на подушке, продолжая думать о соболятах, неторопливо размышлял Барг, и тем самым сохранил себе жизнь, ведь порой лучше отдастся на волю судьбы, чем дерзновенно сопротивляться создавшимся обстоятельствам.
Жизнь, она ведь как зебра: полоса чёрная, полоса белая. Так что и чёрная полоса пройдёт, «всё проходит и это пройдёт», и это не я сказал, а так утверждал великий царь Соломон. В общем и целом, всё так и получилось. Прошло пару часов, и стремнина закончилась. Барг очутился на спокойной воде, даже никакой ряби на поверхности не было. Всего несколько мощных гребков, одно усилие, и он лихо выбрался на берег. Вот только той порой вечер уже добрался и сюда. Быстро сгустились сумерки, и вскоре наступила ночь.
Эх, неудача! Лишь успел выбраться на берег, и сразу стемнело! Ну что же, придётся остаться здесь ночевать! Но нет худа без добра, зато основательно просушу свою шубку. Вон как мех насквозь промок найдя выгоду даже в этом безвыходном положении, заключил Барг и стал устраиваться на ночлег, одновременно перебирая и подсушивая свою меховую шубку. Так этот день и завершился. Теперь уже и Барг, и всё соболиное племя, что отправилось на его поиски, неуклонно погрузились в сон, хотя и на большом расстоянии друг от друга.
4
Но вот ночь прошла. Минула, как и не бывало. Растаяла, словно утренний туман. Брызнули первые лучики рассвета. Отчего соболиное племя вмиг проснулось, и по нему прокатилось резкое оживление. Все моментально повскакивали на лапки, и наскоро испив по несколько капелек освежающей росы, тут же продолжили поиски своего вожака. Проснулся и сам Барг, тоже поднялся с рассветом. За ночь он неплохо отдохнул, силы полностью вернулись к нему, и теперь он был готов начать марафон возвращения домой. Барг понимал, что расстояние до цели огромное, понадобится много сил и времени, а потому, не теряя ни секунды, сразу бросился в обратный путь.
Сначала ему было очень легко преодолевать прибрежные кустарники и валежники. Он даже вышел на определённую тропинку, которая змейкой вилась вдоль русла ручья. И он уже пробежал по ней не один десяток метров, как вдруг произошло непредвиденное. Миновав очередную прибрежную излучину, Барг неожиданно попал в передрягу. Так уж вышло, что в то же самое время, и в той же самой точке на тропинке, поднялся со своей ночной лежанки хозяин этих мест громила медведь-гризли. А вернее будет сказать, что он только чуть-чуть привстал, лишь слегка приподнялся, и в тот же самый момент ему в бок на всём ходу врезался Барг, влетел в него, прямо как стрела. Если бы медведь по-прежнему лежал, то Барг скорей всего так бы и пробежал мимо, или просто перескочил бы его, подумал бы, что огромна кочка на пути, и всё. Но вот же случай, медведь за ночь отлежал себе правый бок, и решил перевернуться на левый, уже приподнялся, и тут-то в него влетел Барг. Притом так внезапно, что медведь аж выругался от столь резкого удара.
Это ещё что такое!? Какого лешего тут твориться!? Кто это смеет меня бить, когда я сплю!? резко подскочив, взревел он и выпучил свои маленькие глазки, оглядываясь по сторонам. Барг, разумеется, тоже ощутил удар, но не в такой степени. В последний миг он всё же успел сконцентрироваться, и ему этот таран не принёс особого ущерба, только лёгкий шок и головокружение, да и то лишь потому, что медведь ошалело подскочил и заревел. На что Барг отреагировал весьма спокойно.
О, простите меня, пожалуйста! Я вас даже не заметил, вы так органично слились с ландшафтом, и так неприметно лежали на моём пути, что я скорее принял бы вас за кучу пожухлой коричневой травы, нежели чем за бурого медведя-гризли. Кстати, вы именно этим и сбили меня с толку. Ещё раз, прошу, простить меня крайне учтиво попросил прощенья Барг и даже вежливо поклонился. Однако медведь не унимался.
Да что ты такое говоришь, мелкая вошь!? Как это ты меня не заметил!? С травой он меня перепутал! Совсем ослеп что ли, коротышка!? Я спал себе спокойно, а ты, едва я собрался перевернуться на другой бок, сразу набросился на меня! Да ещё и пищишь тут что-то в своё оправдание! Ах ты, мелюзга проклятая! вновь взревел медведь, продолжая ругаться, хотя сам же и виноват во всём случившемся, ведь устроил себе лежанку прямо на лесной тропинке, которая вела к ручью. А ей, между прочим, пользовалось множество разных зверей и зверушек, они ходили по этой тропинке на водопой. А медведь им её просто перекрыл. Из-за чего собственно и Барг попал в передрягу. Ему бы плюнуть на этого наглого косолапого грубияна да бежать дальше, но, увы, его внутренняя порядочность не позволяла так поступить. И он снова попробовал разобраться в ситуации.
Послушайте, уважаемый медведь, но ведь отчасти вы же сами виноваты! Вы же и спровоцировали это происшествие, улеглись прямо на тропинке, вот я и не успел вовремя среагировать! Так что давайте разойдёмся миром, вы перестанете меня оскорблять, признаете свою ошибку, а я спокойно продолжу свой путь совершенно хладнокровно предложил Барг, но медведь опять в рёв.
Что такое!? Ах ты, мелочь куцехвостая! Да как ты смеешь ещё мне и указывать, что мне делать! Да я тебя, если захочу, в порошок сотру! Да я тебя просто лапой прихлопну, ступнёй притопну, и от тебя только мокрое место останется! Да ты супротив меня, что козявочка, раздавлю, не помилую! вмиг наполнившись невероятной злобой, гневно взревел медведь, и всей своей тушей агрессивно двинулся на Барга.
Но Барг не из трусливых, в нём тоже ретивое взыграло. А то как же, ведь его всяко-разно обозвали, смертью угрожали, задавить обещали, вот в нём гордость за весь соболиный род и проснулась, обида взяла. В его лице весь его клан оскорбили, честь всех его родных и близких опорочили, унизили, а честь это дело такое, её отстаивать надо, лучше уж помереть, чем с поруганной честью ходить. Вот Барг и решил принять бой. Отчаянный шаг, смелое решение. И он уже нацелился кинуться на медведя, да со всей силы вцепиться ему в нос, и будь что будет, как вдруг медведя тут словно подменили. Видимо до него дошло, понял он, что соболёк не намерен отступать, и запросто может нанести ему вред, а потому и сменил резко свою тактику. Внезапно встал, как вкопанный, и заблажил не своим голосом.