И что теперь?
Мы будем думать, пожал плечами Менски. Придётся обсуждать это с деканом, раз уж вас надо учить как-то по-другому.
Кстати, об учебной программе, заметил я. Похоже, она скоро изменится, причём в лучшую сторону.
Генрих вопросительно на меня посмотрел, ожидая продолжения.
Киса больше не с нами, пояснил я.
Киса? он выглядел совершенно сбитым с толку.
Мариэтта Киса.
Кто это? недоумевающе спросил он.
Глава Приказа духовных дел, здесь уже я растерялся.
В Приказе духовных дел уже несколько лет нет главы, там исполняющим обязанности какой-то чиновник. Князь всё никак не может согласовать со жрецами компромиссную кандидатуру.
Мы некоторое время непонимающе смотрели друг на друга. Наконец я отвёл глаза и пробормотал: «Возможно, я что-то напутал». Всё это выглядело очень странным пожалуй, стоит обсудить это с Драганой.
* * *
Родственники это всегда сложно, но у нас сложности с родственниками уже, по-моему, выходят за всякие рамки. Наша лотарингская родня и в самом деле наконец проявилась, и впечатление оставила смешанное.
Господин, с вами хотел бы встретиться некий Огюст Арди, доложила мне Мира, когда я появился в своей приёмной.
Огюст Арди? я попытался припомнить кого-нибудь с этим именем. Нет, вряд ли я о нём слышал раньше, такое имя я бы запомнил. С претензией имя у римлян Августами императоров звали. Ясно, что это кто-то из лотарингских Арди, вот только кто? У меня всё как-то не дойдут руки в них разобраться. Он не сказал, чего он хочет?
Он ничего не сообщил о цели желаемой встречи. Только назвал своё имя и сказал, что остановился в гостинице «Княжеский сад».
Однако на широкую ногу живёт родственничек. «Княжеский сад» располагался рядом с Княжьим Двором и по праву считался лучшей гостиницей Новгорода, при этом неприлично дорогой. Впрочем, старая аристократия её не любила чрезмерная роскошь подходила скорее разбогатевшим купцам, которые, останавливаясь там, как бы заявляли всему миру о своей успешности. Особенно славилась гостиница своим зимним садом, на который, видимо, и намекало название. Но мне не так давно случилось побывать в настоящем княжеском саду, и я могу ответственно заявить, что гостиничному до него очень и очень далеко.
Значит, не бедствует, раз может себе позволить пожить в «Княжеском саду», глубокомысленно заметил я. Я бы денег пожалел.
Мира тонко улыбнулась, и я засмеялся.
Ну да, такой вот я спартанец. Ладно, встретиться с ним надо, всё же родственник. Договаривайся на завтра, лучше всего днём посмотри там по моему расписанию.
Где назначить встречу?
И в самом деле где? задумался я. С одной стороны, вроде родственник, а с другой пока что непонятно кто. Знаешь, а пригласи его пообедать в «Ушкуйнике». Пообедать можно с кем угодно, и для родственника там встретиться тоже не зазорно.
При встрече родственник мне как-то сразу не приглянулся. Профессионалы к примеру, мошенники и следователи, знают, что глаза должны обязательно соответствовать изображаемому настроению. Большинство любителей либо этого не знают, либо не считают нужным напрягаться и просто изображают мимическую гримасу. Вот и у родственника сочетание радушной улыбки с холодными глазами производило несколько отталкивающее впечатление.
Рад знакомству с вами, господин Кеннер, приветствовал он меня.
Здравствуйте, господин Огюст, взаимно. вежливо отозвался я. Прошу прощения за, возможно, бестактный вопрос, но мне неизвестно ваше положение в семействе Арди.
Я сын и наследник Норбера Арди, который возглавляет главную ветвь и семейство в целом, с интонацией заботливого отца объявил Огюст. Разумеется, при необходимости я уполномочен говорить от имени семейства.
Я уважительно кивнул.
Не перейти ли нам на lingua franca[2]? предложил он.
Боюсь, нам придётся ограничиться латынью. развёл я руками. Я не говорю на франкском, увы.
Печально, печально, скорбно покачал он головой. Когда глава целой ветви семейства Арди не знает языка своих предков, это поистине достойно сожаления.
C'est la vie[3], блеснул я своими скудными познаниями французского.
Огюст покивал головой, умело изобразив, что сердце его разрывается от печали.
Каким же ветром вас занесло в наши суровые края, господин Огюст? попробовал я завершить драму и перевести разговор на что-то конкретное.
О, я здесь проездом. Я направляюсь по делам в каганат и решил воспользоваться случаем, чтобы познакомиться с новгородскими Арди. Кстати, я пытался связаться с вашей сиятельной матерью и потерпел полную неудачу. Она кажется совершенно недоступной.
К сожалению, моя мать не особенно общительна, и редко принимает кого-то не из близкого круга. Точнее говоря, никогда не принимает.
Даже родственников? с намёком спросил Огюст.
Возможно, в будущем, господин Огюст, вежливо улыбнулся я.
Как-то слишком уж он напрашивается на встречу с мамой, и это выглядит даже оскорбительно. Установление отношений надо начинать с главы семейства, а не с рядовых членов. То, что он пытался сразу встретиться с мамой, а связался со мной, только получив от неё отказ это похоже на откровенное неуважение. Собственно, это выглядит так, будто ему плевать на наше семейство, а интересуется он исключительно нашей матерью.
Кстати, в нашем семействе принято обращаться к главе и наследнику «мессир», как бы между делом заметил он, возвращаясь к десерту.
В этот момент я окончательно решил, что он мне не нравится. Если обращение к матери через мою голову ещё можно списать на невоспитанность и типичную западную бесцеремонность, то здесь уже имеет место явная попытка подмять меня, заставив признать себя подчинённым главной ветви.
В каждом семействе свои порядки, небрежно махнул я рукой. Но должен заметить, господин Огюст, что здесь наблюдается некоторое недопонимание. Мы не ветвь семейства Арди. Мы ветвь Хомских, причём независимая. Просто исторически так вышло, что когда моя мать разорвала отношения с моей бабкой, и в связи с этим решила сменить фамилию, взять фамилию моей прабабки показалось ей наиболее подходящим вариантом. Но мы от этого не стали вдруг принадлежать к Арди у нас ведь даже и фамилия другая, хотя и похожая.
Фамилия у нас и в самом деле была другой. Оригинальная франкская фамилия произносилась с ударением на последнюю букву, наша же фамилия давно русифицировалась и ударение более привычным образом переместилось на первую букву.
Однако мы ни в коем случае не отказываемся от родства, продолжал я. Мы помним, что родственники помогли прабабке. Кстати, раз уж мы о ней вспомнили в каком родстве вы находитесь с Орианной Арди, господин Огюст?
В весьма отдалённом, признался тот. Госпожа Орианна принадлежала к побочной ветви, а я, как вам известно, принадлежу к главной. Но у нас издавна принято, что именно главная ветвь представляет всё семейство.
Вот и у нас семейство представляет глава, а отнюдь не моя мать, не удержался я от замечания, и на лице Огюста промелькнула тень.
Собственно, на этом встреча плавно и завершилась, говорить было особо не о чем. На прощание Огюст пригласил меня заезжать в гости, деликатно не став упоминать маму, а я в ответ пообещал заехать при первой же возможности, которая в обозримом будущем вряд ли выдастся.
Проводив родственника, я задумался. Насчёт лотарингских Арди у меня были планы, хоть и не совсем определённые. Мне нужен был надёжный представитель в империи, и родственники выглядели наиболее подходящим выбором. После встречи с Огюстом я в этом засомневался. Возможно, с самим Норбером общение было бы более плодотворным, но в любом случае мне сейчас придётся исходить из предположения, что лотарингским Арди интересна только мама, а нас, как семью, они видят исключительно в роли вассалов.