До середины 1980-х годов сдерживающий потенциал советского ядерного оружия постоянно возрастал. По мере усиления позиций СССР угроза реального ядерного конфликта постоянно снижалась, и к концу 1980-х годов она превратилась в исчезающе малую вероятность.
Отрицание роли ядерного оружия в сдерживании агрессивных посягательств глупо, как глупо отрицать объективные законы природы. В то же время, абсолютизация роли ядерного оружия тоже не может быть признана полностью верной. Ядерный оружейный фактор необходимое, но недостаточное условие стратегической стабильности, по крайней мере, между основными носителями этого оружия США и СССР (ныне Россией). Ядерный оружейный фактор главенствует абсолютно, но только лишь в военно-политическом аспекте стабильности. Впрочем, поскольку сам этот аспект является ключевым, то будет более разумным скорее абсолютизировать роль ядерного оружия, чем недооценивать ее. Что касается России, то здесь не может быть двух компетентных мнений. Возможность ядерной и неядерной агрессии против России надежно исключает именно и только ядерный фактор. При этом ядерное оружие следует рассматривать не как средство ведения боевых действий, а как средство их предотвращения, в чем, собственно, и заключается функция сдерживания агрессора.
Атомные бомбардировки городов Японии породили в США эйфорию от обретения атомной монополии. Основным концептуальным тезисом для США стала идея превосходства США над СССР, и как минимум массированного ядерного удара по Советскому Союзу. Политическое руководство США оценивало время появления ядерного оружия в СССР примерно через десять лет. При этом ядерная война концептуально не только допускалась, но и считалась необходимой в ближайшей перспективе.
Весьма неожиданный для США факт появления в СССР собственного атомного аргумента снизил угрозу планируемого атомного нападения на нашу страну. Вместо этого началась холодная война.
В течение этих лет в США произошла смена нескольких антисоветских доктрин: «отбрасывания коммунизма», «сдерживание коммунизма», «балансирование на грани войны», «гибкого реагирования» и т. д. Причем все эти концепции базировались на идее возможности и желательности для США превентивного использования ядерного оружия против СССР.
В СССР разрабатывались концепции ядерного сдерживания, которые базировались на тезисе о неотвратимости ответного удара. И. В. Сталин и Л. П. Берия рассматривали отечественное ядерное оружие именно с точки зрения угрозы ядерного ответа.
И все же, взаимное наращивание ядерных вооружений СССР и США исключало любой серьезный авантюризм как со стороны этих двух держав, так и остальных субъектов мирового политического процесса. К 1986 году мировой ядерный арсенал складывался из 40723 боезарядов СССР, 23254 боезарядов США, 424 боезарядов Китая, 355 боезарядов Франции и 300 боезарядов Великобритании. Ясно, что все определялось соотношением арсеналов СССР и США, как и сегодня определяется арсеналами России и США. Существенное превышение советского арсенала объясняется наличием в СССР значительного количества тактического ядерного оружия.
Так или иначе, но к середине 1980-х годов режим ядерного сдерживания приобрел устойчивый характер, вероятность ядерной войны понизилась до практически перманентного ноля. Однако в 1990-е годы в результате договоренностей новых властей России, ядерные арсеналы РФ и США подверглись крупнейшим сокращениям. К 2016 году по условиям ныне действующего договора о стратегических наступательных ядерных вооружениях СНВ-3 число развернутых боезарядов РФ и США ограничивается 1550 единицами с каждой стороны. Подобная ситуация явно нарушает существовавшую стабильность сдерживания. Особенно это стало опасным для РФ на фоне перспективы развертывания США национальной противоракетной обороны (НПРО), чья эффективность возрастает с уменьшением числа боезарядов и их носителей.
Возникает с неизбежностью вопрос: насколько обеспечивается эффективность сдерживания в условиях резкого снижения количественных характеристик Стратегических ядерных сил (СЯС) России? Сохраняется ли паритет ядерного сдерживания?
В принципе можно говорить о трех сторонах ядерного паритета сдерживания:
количественной;
качественной;
системной.
Количественный паритет наиболее очевиден и предполагает примерное равенство количества ядерных боеприпасов, доставляемых на территорию агрессора. Но при равенстве ядерных боеприпасов может возникнуть несоответствие между количеством носителей и количеством боеприпасов. Это присуще российским СЯС России вследствие частичной утраты возможности воспроизводства носителей на мощностях Украины.
В целом можно сказать, что количественный паритет имеет полноценное сдерживающее значение при любых количества ядерных боеприпасов, если:
полностью отсутствует у сторон возможности нанести обезоруживающий удар по средствам ответного удара;
полностью отсутствуют у сторон средств противодействия силам ответного удара.
Качественный паритет не обязательно жестко связан с количественным паритетом. Качественный паритет заключается в примерном равенстве тактико-технических характеристик ядерного арсенала, в частности:
точности доставки ядерных боеприпасов к цели;
соотношение массово-габаритных параметров ядерных боеприпасов к их энерговыделению;
стойкость ядерного оружия к поражающим факторам;
живучесть средств ответного удара при нанесении по ним первого удара агрессором.
Системный паритет является наиболее хрупкой, но и наиболее эффективной характеристикой ядерного сдерживания.
Системному паритету присущи следующие факторы:
эффективность ядерного вооружения агрессора поражать в первом ударе мобильные межконтинентальные баллистические ракет (МБР) и шахтные МБР;
устойчивость СЯС России к первому удару, в том числе наличие или отсутствие систем защиты стартов;
уровень способности достигать заданной цели (прорывные качества) ядерных боеприпасов ответного удара;
наличие или отсутствие у агрессора средств противодействия ответному удару, т. е. широкомасштабной ПРО.
Последний фактор является определяющим в системном паритете. Если первые три фактора каждая из сторон может повышать за счет собственных научно-технических и экономических усилий, то ослабить или нейтрализовать значение последнего можно практически только политически например, заключением договора по типу Договора по ПРО 1972 года, из которого США объявили о выходе.
Подготовка США к развертыванию ПРО на своей территории создает условия для новой ядерной монополии на гарантированную безнаказанность своей агрессии, утраченную США с появлением у СССР ядерного оружия и ракетных средств его доставки к цели. Фактически, в XXI веке острота проблемы сохранения ядерного сдерживания начинает приближаться к остроте ядерной проблемы для СССР конца 40-х годов ХХ века. Сегодня со стороны России не будет преувеличением официально расценивать проект национальной ПРО США как угрозу не только для РФ, но и всему мировому сообществу. Отсюда следует вывод, что лучший метод избежать ядерной войны заключается в том, чтобы обе стороны (и США, и Россия) оставались полностью незащищенными от ядерного нападения. Результатом подготовки США к развертыванию национальной ПРО стало развитие в России собственных средств, неподучетных существующей системе договоров о сокращении ядерных арсеналов. Речь идет, в частности, о системах, оснащенных гиперзвуковыми планирующими блоками, которые не попадают под определение баллистических ракет, а также о подводных беспилотниках и ряде других систем. Набирает обороты и возобновление воспроизводства головных частей с разделяющимися блоками, имеющие, кроме ядерных зарядов, фальшивые цели, что значительно снижает эффективность ПРО. Так что, что-нибудь да долетит до заданного объекта в любом случае будь это территория США или любого другого агрессора. Исходя из сказанного, можно заключить, что пока паритет в сдерживании использования ядерного оружия между Россией и США существует.