Урзам же обратилась уже ко мне, понизив свою мощь голоса, что стал напоминать идущий в лесу ливень: Ты уже всех изучил, Демон? Тогда можешь уходить. К тебе у нас претензий нет, хоть ты в прошлом и убил одну из наших сестёр. И если ты, и вправду, ищешь монстров, то в этом Лесу ты их не найдешь. Ищи в другом месте. И больше никогда не заходи в этот Лес. Что же касаемо тебя, Фира.
От слов самоуверенной Дрэйды моя щека дёрнулась и я, перегородив собой Фиру и вмешиваясь в их, типа, уже частные дела, мрачно молвил: А ты не алё, да? Мозги, что? Совсем плесенью поросли?. Вот нахрена?! Куда меня понесло?! Это сок Фиры на мой ум так повлиял, вмиг превратив меня в отбитого торчка? Вот чего я взбесился и в открытую угрожаю? Я же мог просто уйти, как изначально и планировал! Но нет! Эта Тварь указывает мне, куда я могу ходить, а куда нет!
За моей спиной раздалось весёлый перезвон колокольчиков, но не смех Фиры, а нечто эфемерное, в носу внезапно появился сладкий аромат ванили, а внутри уха кто-то аж зашептал: Ну давай, давай, убей здесь всех. Но и голос тоже был эфемерным, будто это моё собственное желание подталкивало меня, и он только казался мне. Тем не менее мой бок рвануло болью и рядом со мной появилась Шатто. Давно не виделись, Козявка Урур, Королева Затмения с ехидством Истинной Повелительницы воззрилась на Урзам.
Сначала Дрэйда, пытаясь справиться со свой вспыхнувшей на меня яростью, невидящими глазами глядела сквозь Шатто. Затем она, всё же загасив в себе бешенство, ещё несколько секунд пялилась на золотоволосую красавицу уже тупым взором. И только потом я различил, как её глаза наполняются узнаванием, страхом, неверием и после всего пониманием. Голова Урзам в момент поникла, упав подбородком на грудь, а она сама при этом даже немного ссутулилась, словно провинившийся ребёнок, что смиренно ожидает своего наказания. И Дрэйда тихо молвила голосом, что больше не разносился мощно и отовсюду, а стал простым переливом колокольчиков, исходящих из связок в горле: Великая Хозяйка Ночи, Мы приветствуем Вас в наших Владениях..
Урзам сплела пальцы ладонями вверх в районе груди, оттопырив большие пальцы от себя на Шатто, да так и застыла, будто пыталась насобирать в свои ладони собственные слёзы. Уловив шевеление за спиной, я глянул через плечо и увидел, что Фира встала в туже позу, сложив руки похожим образом и склонив голову. По-видимому, Фира была столь же стара, что и Козявка Урур, чтобы понимать, что сейчас происходит, так как более ни одна из остальных дриад не повторила подобного поклона.
Но тут меня привлекло злое шиканье Главной Дриады: Умерь свою сучью натуру, Юнгра! Быстро поклонись Высшей!. И Скэль, пытаясь побороть на лице внешние проявления злости, неохотно слезла со своей лани. После чего, мимолётно послав в мою сторону залупатыми глазищами лучи ненависти, глубоко вдохнула и, склонив голову, встала в туже стойку, что и старшие дриады.
Я различил, как плечи Уразм дрогнули, когда Шатто вновь заговорила, внаглую усмехаясь: Козявка и что ты делаешь так далеко от востока? Тебя выгнали из собственного же леса?. Дрэйда зло прикусила губу и, сдерживаясь, но, всего скорее, от слёз обиды, подавленно молвила: Нет Великая За свою службу я была наз. А Шатто, с интересом рассматривая других лесных девок и, вовсе, не слушая Урзам, перебила: Да-да, это всё очень интересно! Молодец, козявка. Скажи лучше, чего это вы тут все не проявляете должного уважения к владетелю земель, на коих стоят ваши леса? Или в ваших Законах что-то изменилось?.
От слов Шатто Урзам склонилась ниже и попыталась виновато оправдаться: Великая! Мы же не знаем, говорит ли он правду!. На изящном лице Дьяволицы скользнула блаженная улыбка, когда та, на сей раз дав дриаде сказать предложение полностью, ответила на никчёмное оправдание: Но вы и не пытались это выяснить, верно?. Урзам тотчас попыталась ответить: Да, Ве. Однако Шатто, специально сделав такую паузу, чтобы Урзам заговорила, продолжила говорить и Дрэйда захлопнулась, давая Дьяволице продолжить в тишине: А как звучит ваш Закон про Любого Владетеля Земли, на которых располагаются ваши леса? Напомни-ка мне.
Урзам вновь закусила губу и, немного помедлив, стала монотонно регламентировать: Любой Путник, неважно какой расы, что Юной, что Высшей, может находиться в Лесу Дриад, если он не причиняет, как видимый, так и косвенный, а главное чрезмерный вред этому Лесу, его растениям и животным. Любой Путник, кроме Владетелей Земель, которым другие Существа своим вольным решением дают Право распоряжаться той Землёй, на которой растёт Лес Дриад. Владетель же имеет полное право ходить там, где он пожелает, и, если у него нет прямого запрета Дриады, Владетель волен делать всё, что пожелает. Если же Владетель Земель по мнению Дриады создаёт угрозу Лесу, Дриада должна сообщить ему о своих опасениях и из-за всех сил стараться договориться об мирном разрешении ситуации. Дриады всегда дают Владетелям Земель три дня и три беседы, в зависимости от ситуации. Если по прошествии выделенных попыток со стороны Дриады она останется недовольна результатами, то только тогда она может попросить Владетеля Земель навсегда покинуть Свой Лес и только после этого, при появлении Владетеля вновь, у неё есть право напасть на него. Данное Вето сохраняется до тех пор, пока Владетель не сменится, либо же пока ему не удастся мыслимым или немыслимым образом задобрить Дриаду..
Поведав мне, а я был уверен, что это было только для меня, Закон Дриад, Урзам выдохлась. Её тело била мелкая дрожь, а миртовый велюр кожи блестел от обильного пота. Я оглядел всех дриад, которые так и не склонились перед Шатто в загадочном поклоне. И все эти девы стояли в непонимании происходящего и вопросительно буравили глазами свою руководительницу. Хотя по мне, их поведение было полнейшей тупостью, так как Урзам, пялясь в землю, никак не могла видеть молчаливые взгляды остальных. А Шатто, выслушав Главную Дрэйду, сразу же уточняющее спросила: И что? Выяснять ничего вы не стали, ни спрашивать Путника, не отвечать, коль сами объявились перед ним, а велели. Шатто, надув губки и приложив пальчик к подбородку, театрально задумалась, а затем в точности повторила интонации Урзам: И больше никогда не заходи в этот Лес.. На сей раз Высшая Дриада вздрогнула, как от бича, но Дьявол, вцепившись в слабость, уже продолжал крепко держать жертву и ковырять её рану: То есть ты, козявка, вынесла запрет на вход в лес Владетелю этих земель в обход Закону?. И тут же Шатто, повернувшись к Фире, спросила у той: Скажи-ка мне, эм Монстродива Что ты, вообще, сделала с собой? И главное зачем? Тц, ладно. Скажи, этот господин, он сообщил, что он Барон этих Земель?.
Голос Фиры был весел: Да, Великая. И этим всем Он так же сообщил?, Шатто обвела рукой всех дриад перед нами и Фира вновь кратко подтвердила: Да, Великая. Но Шатто поморщилась и следующим резким высказыванием обломала дриаду: Чего ты веселишься, ущербная? Под чешуей щекочет? Вот не понимаю я, зачем ты это сотворила с собой?. Я-то знал, что Дьяволица лишь подколола Фиру, но Дрэйда на полном серьёзе, согнав с себя радостное расположение духа, принялась отвечать: Великая, я желала быть ближе. Ой! Да хватит. Шуток не понимаешь? Твое тело делай, что хочешь Я не осуждаю., Шатто и тут умудрилась продолжить издеваться над бедной Дрэйдой, которую, похоже, нигде не любили за совершённую над собой трансформацию. Но Дьяволице, и вправду, не было до тела Фиры никакого дела, она лишь сохраняла свой образ всемогущей Древней Сущности, а значит ей нужно быть и нахальной, и дерзкой, и затыкать всем рты. Знай Урзам, что Шатто лишь тень своего былого могущества, то уж точно не позволила бы разговаривать с собой подобным образом. Интересно, какая у этих двоих история? Как Урзам стала Козявкой?