Когда всё было готово и лошади поданы, к исправнику явился из острога смотритель и доложил, что один из арестантов желает его видеть.
Что ему нужно от меня? спросил его высокоблагородие.
Не знаю-с, только говорит, что по весьма нужному делу.
Все равно, может вам передать!
Я уже допытывался, в чем дело не говорит.
Исправник сел в свою бричку, пригласив с собою смотрителя, и поехал в тюрьму, где вызвал к себе в особую комнату желавшего видеть его арестанта и спросил:
Ты что, братец, скажешь?
Есть до вас, ваше высокоблагородие, дельце.
Какое, в чем оно заключается?
Вы, я слышал, ищете Чуркина?
Ищем, ну, тебе-то что до этого?
Я знаю, где его можно взять.
Ну, говори, где?
Даром не скажу, пятёрку соблаговолите, тогда все открою.
Жирно будет, вот тебе пока рублёвку, а если скажешь правду, да мы его схватим, тогда красненькой не пожалею.
Арестант взял рублёвую бумажку и пояснил, что ему хорошо известно о том, что Чуркин очень часто бывает в деревне Тереньковой, у крестьянина, по прозванию Карась, у которого есть в доме всякие тайники для его убежища.
От кого же ты об этом слышал?
Арестанты рассказывают. Только об этом вы им не говорите, иначе они меня убьют.
Ну, хорошо, ступай с Богом, никому не скажу о твоём секрете, ласково сказал исправник и оставил тюрьму.
Бричка покатила по улице и остановилась у дома градоначальника. Деревянко ожидал у крыльца и по знаку исправника быстро уселся рядом с ямщиком на козлы.
Револьвер взял? спросил у него исправника».
Захватил, ответил тот.
Ну, с Богом, трогай, крикнул его высокоблагородие ямщику.
Куда прикажите?
В Запонорье, закурив сигару, сказал отец-командир.
Кони рванулись вперед, колокольчик залился под дугой; граждане, провожая исправника глазами, подумали: «Ну, знать, опять на охоту за Чуркиным отправился».
Становой пристав 1 стана, в свою очередь, с раннего утра был в дороге, разъезжая по селениям и расспрашивая у мужичков, не видали ли они где-нибудь разбойника.
Видели, батюшка, видели: вчера в нашем лесу за бабами гонялся, отвечала ему старушонка в одной немудрой деревушке.
Говорили вы о том своему деревенскому старосте?
Как же, родимый, сказывали, уверяла бабушка.
Врёт она всё, ваше благородие, бабы-то после рассказывали, что они пень за Чуркина приняли.
Пристав повел на них глазами и произнёс:
Зря нечего говорить, этим вы нас только в заблуждение вводите.
Верно, ваше благородие, Чуркина здесь не было, вот-те Христос не было, старались уверить станового крестьяне.
Старушка стушевалась. Становой уселся в свой тарантас и приказал кучеру ехать на просёлочную дорогу, ведущую из Коломны на Егорьевск, надеясь там встретиться с исправником. Он не ошибся в своём расчете, и неподалёку от селения Загарья действительно увидал бричку исправника:, остановив лошадок и дождавшись своего начальника, становой поехал за ним в Загарье.
Когда они достигли до упомянутого селения, солнце уже давно свернуло с полудня: экипаж исправника остановился у дома местного лавочника Шварца, торгующего и до сих пор в том селе скобяным товаром. Хозяин вышел к нему на встречу и принял дорогого гостя с ласковым приветствием. Становой последовал за исправником в хижину добродушного торгаша, и власти расположились у него запросто.
В этот же день становому приставу 2-го стана кто-то донёс, что разбойник Чуркин с несколькими своими товарищами прошёл в Павловский Посад, и там его видели в кабачке Григория Власова Пухова. Само собою разумеется, что пристав немедленно туда отправился. Собрав понятых, он окружил незаметным образом упомянутый кабачок, а сам с несколькими из них вошёл в него. Приступив к обыску в задней каморке, он наткнулся на трёх неизвестных ему лиц и подумал: «ну, наконец-то, попался душегубец», и спросил у первого из них:
Ты кто?
Крестьянин деревни Щекутовой, Андрей Терентьев, отвечал тот.
А ты откуда? обратился пристав к другому.
Я крестьянин деревни Назаровой, Пётр Иванов.
Пристав поглядел на них с каким-то недоверием; в голове его блеснула мысль, не обманывают ли они его, и нет ли между ними действительно разыскиваемого разбойника, которого он никогда в глаза не видал. В таких размышлениях он подошёл к третьему незнакомцу, человеку уже довольно пожилому, и спросил:
А ты, дедушка, кто и откуда?
Меня зовут Василий Ефимович Чуркин из деревни Барской.
Становой немножко попятился от него, сложил крестообразно на груди руки, установился на старика глазами и произнёс:
Знаешь ты Василия Чуркина?
Как не знать, родимый, он сын мой, отвечал тот.
Где же он? здесь?
Нет, зачем он сюда попадёт?
Но ведь ты знаешь, где он?
Как мне знать? Я его более года не вижу.
Сам-то ты зачем сюда пожаловал?
У судебного следователя был: сын мой Иван за Василия арестован.
Он-то за что попался? Убил, что ли, кого!
Нет, взяли его так, зря. Василий-то лесника у нас маленько поучил, больной он теперь лежит, а Ивана отвечать за него заставляют! Вот я и пришёл на поруки его взять, а следователь его не отпускает.
Зачем втроём-то сюда забрались?
Переночевать зашли. Григорий Власьевич нам сродни доводится.
После всего, пристав обыскал двор кабачка, чердак, побывал и в подполье, но разбойника не найдя составил акт, под которым подписались и понятые люди.
Прошу вас, господа, всё-таки понаблюдать за этим кабачком: видите, Пухов разбойнику сродственник будет, усаживаясь в свою повозку, сказал понятым пристав.
Слушаем, батюшка, Николай Алексеевич, постараемся, ответили те, отвешивая ему поклоны.
Исправник и становой пристав 1-го стана, войдя в дом Шварца, где мы их на время оставили, занялись чаепитием. Добродушный хозяин поставил на другом столике закуску, конечно, не забыв при этом и о водочке. Фигурка Шварца не отличалась типичностью: он был небольшого роста, худенький, но, не смотря на эту невзрачность, обладал энергичным характером. Разливая гостям чай, он решился спросить у них, по каким делам Бог занес их в деревушку.
На облаву собрались за Чуркиным! ответил исправник.
В каких же палестинах рассчитываете вы за ним поохотиться?
Тут, неподалёку от вас.
Скажите, я ведь, знаете, сам против разбойника: надоел он нам, сколько с одного меня куртажу перебрал.
Сами виноваты, зачем даёте!
Отказать нельзя, сожжёт или застрелит; небось, вам известно, как он с лесником поступил.
Да, знаем; жив он или нет?
Жив и поправляется.
Семён Иваныч, ему можно сказать, обратился пристав к исправнику.
Думаем захватить его в собственном доме, в деревне Барской, верные сведения получили, что он там пребывает, протянул исправник.
Возьмите меня с собой, я с большой охотой пойду.
Очень рады, возьмём.
Так я собираться буду, револьвер с собой захвачу, а не то ружьё.
Берите, что вам угодно, но нам ещё раненько, надо подождать, пока солнышко сядет.
Тем лучше; по холодку-то и лошадкам легче бежать.
Скажите, Семён Иваныч, как вы думаете распорядиться насчёт облавы? вопросил пристав.
А вот сейчас поведём речь о том; я полагаю, чтобы поймать Чуркина в доме, есть только одно средство зажечь ночью в овинах, впереди и позади его хижины и оттуда наблюдать за его появлением в деревню, важно, с подобающим ему достоинством, произнёс Семён Иваныч.
В какое же время вы полагаете устроить эту засаду? полюбопытствовал становой.
Ночью, часов в двенадцать, думаю.
Так-с; план задуман, по моему, весьма удачно.
Я со старшиной и рассыльным залягу в овине, позади дома Чуркина, а вы с г. Шварцем сядете в другом овине, против окон того же дома.
Отлично, но мне ещё третьего надо бы пристегнуть на всякий случай.
Можно, кого-нибудь найдём, сказал исправник.
А слышали вы, Семён Иваныч, говорят, брат Чуркина, Степан, который был за фальшивые деньги сослан в Сибирь на каторгу, опять здесь появился? сказал господин Шварц.