Женщина улыбнулась. Смелее. Даже, можно сказать, многообещающе.
Сейчас выпьем, потанцуем и поцелуемся.
Она завозилась, достала пудреницу, заглянула в зеркальце, смахнула невидимую пылинку с крупного ноздрястого носа и, оставшись собой довольной, нежнейшим голосом пропела:
Господин Эйнштейн! Мы едва знакомы с вами, а вы уже считаете, что завоевали моё сердце.
О нет! Дорогая Раиса Ивановна! Я скромный еврей. Так высоко не целюсь. Моя цель гораздо ниже.
Губы его растянулись, образуя мягкие складочки под чисто выбритыми щёчками. Он выразительно опустил глаза: туда-сюда, туда-сюда. Ну, в общем, туда!
Ох! с восторгом выдохнула дама.
Оба рассмеялись и отбили друг другу ладони, как это делали подростки.
Наступило взаимопонимание, которое Раиса Ивановна, как истинный управленец, тут же использовала в своих управленческих целях.
Господин Эйнштейн, если я вам симпатична, давайте расширим и углубим наше взаимодействие. Предлагаю сохранить и сообща оберегать городскую традицию Раскаяние. Или её ещё называют: Выкупи винО и искупи винУ. Уверяю вас, город от этого только выиграет, а вы не окажетесь в накладе.
В лице старого еврея что-то дрогнуло. Молниеносно просчитав свою выгоду, он решил, что при поддержке министерства и непосредственном участии Раисы Ивановны прибыль от продаж виноватым может оказаться больше, чем прибыль от продаж бессовестным. Тем более, что изменилась обстановка в стране в связи обострившимися отношениями с НАТО. Бессовестные в срочном порядке покидают страну. Виноватые остаются, воюют и защищают Родину. И очень нуждаются в винЕ. Тут без таргетинга понятно, что покупательский интерес бессовестных это временное явление. А виноватые в России всегда были и будут, всегда будут пить и всегда будут каяться.
Договорились! воскликнул Эйнштейн. И они опять ударили по рукам.
Сердечно распрощались, и Раиса Ивановна, подхватив свою сумочку от Dior и пакет с водкой от Эйнштейна, степенно и величаво покинула антикварный магазин.
На улице, не доходя до угла, она столкнулась с возбуждённой толпой. Протиснувшись сквозь плотно стоявшие тела, она попала в самый центр, где стояла машина скорой медицинской помощи. На носилках лежал Пётр. На его лицо падали снежинки и не таяли, покрывая тонким слоем полупрозрачного инея.
Она провела рукой по щеке, откинула волосы со лба и заметила, что ресницы дрогнули. Слава Богу! Жив!
Рядом вырос полицейский.
Вы знаете этого человека?
Раиса Ивановна кивнула.
Кто он?
Лучший из нас.
Полицейский недоверчиво глянул.
Фамилия, имя, род занятий, место проживания.
Ничего не ответив, она отвернулась. Машина скорой помощи уехала. Полицейский исчез.
СБУ заказала, послышалось справа.
С чердака стреляли, отозвалось слева.
Понятно дело! Миллиардер. Помогает фронту.
Да-а-а. Жалко парня.
С охраной надо ходить! Раз миллиардер, надо ходить с охраной.
От судьбы не уйдёшь. И охрана не поможет.
Люди стали расходиться, недовольные тем, что зрелища оказалось маловато. Но тут один воспрянул и зацепил Раису Ивановну.
Я тебя знаю. На завод приходила. Рожу кривила. Всем недовольна была.
Немолодой потрёпанный мужчина вцепился в лацканы её пальто.
Меня из-за неё с завода попёрли.
Неужели из-за неё?
Из-за неё! Из-за министерской крысы!
Раиса Ивановна выгнулась и вздёрнула подбородок, чтобы не уткнуться в лицо наглеющего мужлана.
Пусть теперь за всё ответит!
Изловчившись, она оттолкнула мужчину, но тот её не отпускал, удерживал за рукав пальто.
Сначала премии лишили. Потом сократили. Потом я запил. Меня бросила жена. Дети отвернулись. Теперь я один. Бомжую.
Вот сука!
Конечно, сука! Пусть ответит!
Мужчина ухватился за шарф и передавил глотку. Стало трудно дышать. Лишившись сил, женщина повалилась на колени. Ещё немного и настал бы её конец, но тут сбоку кто-то ударил по рукам насильника, и тот её отпустил.
Получив свободу, Раиса Ивановна вздохнула, встряхнулась, сорвала с себя шарф, бросила его на землю и полезла в драку.
Дай-ка я врежу тебе! Заводской рабочий!
В поисках поддержки женщина перевела взгляд на толпу и пошарила по потемневшим лицам. Человеческая масса дрогнула и заколыхалась, как плохо застывший студень. Поддержки она не нашла. Поняла, что биться придётся одной.
Она замахнулась и ударила мужчину сумкой. Мужчина озлобился и протаранил её тучным корпусом. Попятившись, она устояла и вскинула кулаки.
Ты сам допустил аварию!
Бац! Кулаком в мужское плечо.
И что?
Шлёп! Кулаком в женскую челюсть.
Женщина упала в толпу. Чьи-то руки её подхватили и вернули в объятья мужчины.
Ага! Попалась!
Зажатая в огромных лапищах, она отчаянно трепыхалась и с обидой думала: Вот он какой! Народ! Вот какова его благодарность!.
Вырвавшись наконец, она закричала.
Тебя водка сгубила! Водка! Меньше бы пил, а лучше работал! Тогда всё у тебя было бы: и работа, и семья, и жильё!
Она размахнулась и ударила кулаком в нос. Из огромных волосатых ноздрей ручьём хлынула густая кровь. Толпа одобрительно загудела.
Всем понравилось! изумилась Раиса Ивановна. Она ничего не понимала в людях, улучшению жизни которых посвятила всю свою жизнь. Всю профессиональную деятельность!
Что им нужно? Почему они не расходятся?.
Люди не расходились. Стояли вплотную, плечом к плечу. Наблюдали за дракой. И, как казалось, никто не сочувствовал Раисе Ивановне.
Почему они так озлоблены? Возможно, их объединила ненависть?.
Что ж, справедливо! В лице Раисы Ивановны они видели власть, которая не позаботилась о них, не выполнила свои обязательства, не обеспечила благосостояние и безопасность. Теперь мужчины идут на войну. Стреляют в украинских ребят. В свой братский народ. Стреляют, убивают и сами погибают. И войне этой не видно ни конца, ни края! Да мало ли у народа проблем!
И всё же! Надо оставаться людьми, независимо от того, находишься сверху или снизу, в министерском кресле или в окопах на войне.
Война когда-нибудь закончится. А народ останется. Народ у Раисы Ивановны был НАРОД! А это толпа.
Она вгляделась в серые невыразительные лица. Толпа её ненавидела.
Почему толпа так озлоблена? Мизерные зарплаты, ворчливые супруги, голодные дети, невыплаченные ипотеки?
Будешь тут озлоблен, если видишь министерскую тётку, у которой солидная зарплата, двухэтажный дом, приходящая прислуга, гектар элитной земли и долларовый счёт в надёжном банке.
Бей её! выкрикнул кто-то.
Из толпы вынырнула рука и потянула за волосы. Парик соскользнул с головы министра и взлетел на воздух. Обнажилась министерская лысина.
Смотрите, она лысая!
Лысая! Лысая!
Толпа зашумела, заволновалась. Её кто-то толкнул. Кто-то дёрнул за воротник. Оторвали пуговицу. Отняли сумку.
Раиса Ивановна не сдавалась. Активно работая локтями, старалась протолкнуться сквозь толпу. Но безуспешно! Людское кольцо сужалось. Напряжение росло. И неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не появился её спаситель.
Внимание! Внимание! провозгласил он менторским голосом. Дегустация итальянских вин!
Толпа дрогнула и расступилась. Пропустила невысокого пожилого мужчину в толстом вязаном свитере.
Выдаю по бутылке. По бутылки в руки. Бесплатно!
Толпа схлынула и в считанные секунды переформировалась в очередь.
Лучшие вина из старых итальянских погребов!
Раиса Ивановна осталась одна.
Ощупав и оглядев саму себя, она убедилась, что цела. Сумка от Dior потерялась. Вместе с сумкой потерялись очки, телефон и дебетовые карты. Пропал пакет с Валаамской водкой.
Не переживайте. Вы не виноваты, посочувствовала ей незнакомая девушка.
Хотите, подвезу вас домой? предложил незнакомый мужчина.