***
Григорий уехал не сразу, надо было убедиться, что у девчонки все в порядке. Пока стоял, глядь по улице одна, две, три тени, четыре. Парни подходили с разных сторон, вроде бы так, без всякого дела, между прочим. Но он-то знал причину.
Гриш, пробасил один, заложив руки в карманы, ты это вроде кого-то привез?
Вот же! Быстро распространяются новости, мл-л-лин.
Мужики, Новый год, хмыкнул он. Вам что, дома не сидится?
Усмехнулся в бороду и покосился на окна. Ибо нефиг, тут уже забито.
Парни потоптались и ушли, а он поехал на подпольную базу, надо было сдать груз.
***
Когда Гриша подрулил к входу в подземную базу и стал сгружать ящики в приемник, к нему из тоннеля поспешно вышла Стеша, Игнатова жена, она сегодня дежурила в медчасти, и с ходу выпалила:
Привез?
Привез, кивнул Гриша.
И пошел доставать из кабины упаковки с особым машинным маслом.
Давай сюда! выдохнула Стеша и сразу кинулась читать состав и показатели на упаковке: Кинематическая вязкость при ста градусах Цельсия щелочное число, кислотное число сульфатная зольность Пойдет!
А то.
Зря, что ли, вез? И тут же спросил:
Как прошла операция?
Нормально, довольно блеснула желтоватыми глазами Стеша и показала на упаковку с маслом: Сейчас отлежатся чуток, подмажем, ускоренная регенерация включится, будут как новенькие.
Это было хорошо.
Григорий спросил, продолжая распихивать в приемник ящики:
Назад когда?
Через неделю пойдут.
Угу, вроде впихнул последний.
Стеша вроде собиралась бежать назад, а тут вдруг протянула:
Гриш
Он вскинул голову:
Чего?
Выйдешь завтра в смену вместо моего Игната? Завтра ж первое число.
Не-а, категорично качнул головой Григорий.
Вообще-то раньше, в смысле до того, он всегда выходил в праздники вместо женатых ребят. Понятно, им же надо немного побыть с семьей. Но, млин, не в этот раз.
Гриш!
Стеша попыталась надавить на совесть, но он был непреклонен.
Ну и ладно! буркнула рассерженная баба. Знаю я, где вы с Игнатом ныкаете самогон! Увидите еще хоть каплю. Все выгребу подчистую!
Развернулась и пошла в тоннель, унося с собой ценное машинное масло.
Ага, давай, хмыкнул ей вслед Григорий и подумал: «Найдешь ты все мои заначки, как же».
Но, поскольку приемник был уже полон, он запустил портальную камеру. Мысли теперь потекли в другом направлении. Когда закончил, как раз оставалось время быстро добежать до дома и успеть встретить Новый год. А вот завтра с утра у него были планы.
***
Эту ночь Нина спала очень хорошо. Впервые за долгое время ничего ее не беспокоило, не мучили кошмары. Ну так на тройной перине-то, что ж удивляться? Тут и подушки горой, и тепло в спаленке, а от окошка мягкий утренний свет, в стекле над вышитой белой занавесочкой видно кусочек голубого неба с облаками.
Она сладко потянулась, села кровати и выглянула в окно.
И так и застыла с вытаращенными глазами.
Глава 2
Носы прилипли к стеклу. Снаружи.
А там снег, между прочим. И морозец!
Один, два, три Четверо! И у всех круглые желтые глаза с вертикальными зрачками. Она сначала подумала мальчишки балуются, нацепили линзы. Потом спохватилась, всплеснула ладонями. Отморозят же!
Подскочила на кровати и подалась к стеклу. И тут поняла, что это не мальчишки, а здоровенные мужики. Ахнула, осела назад, а за окном заволновались.
И стало ясно почему. Из дома выскочила тетя Клава и накинулась на них с метлой. При этом так ругалась, что у Нины уши вяли. А те уворачивались, прикрываясь локтями, но не очень-то торопились уходить со двора.
Но Нина уже поняла, что с тетей Клавой не забалуешь.
Она сначала застыла, прижав пальцы ко рту, а потом хохотала, глядя, как тетка их, словно нашкодивших котов, гоняет метлой и выталкивает за калитку по одному.
Наконец та вытолкала взашей последнего, четвертого, сплюнула в снег и, отряхивая варежки, пошла в дом. А по дороге взглянула на окно спаленки, да так и замерла. Нина, поняв, что ее спалили, тут же спряталась, а потом побежала одеваться.
Через десять минут, одетая и причесанная, осторожно выглянула в комнату. Тетя Клава уже возилась, накрывая на стол.
Кхмм, прокашлялась Нина. С Новым годом!
Тетка сразу обернулась:
С Новым годом, девонька! Давай завтракать, у меня все горяченькое.
Завтракать это было очень хорошо! Нина вдруг почувствовала, что просто зверски проголодалась. Уселась за стол, набрала себе в тарелку всяко-разного. И пока тетка разливала по кружкам малиновый чай, осторожно спросила:
А кто это приходил с утра?
Кто?
Нина аж смутилась, пожала плечами.
Ну эти, которых вы метлой.
Эти? тетка беззвучно выругалась в сторону, потом выдала: Колядовать пришли. Вот и кхм. Наколядовали.
А, протянула Нина, понятно. Тут такой обычай.
Обычай. Ага. Еще заявятся, опять метлы схватят.
Ммм, как интересно. А вот у нас начала Нина.
И вдруг стук в дверь.
Кого еще принесла нелегкая?! выругалась тетка и пошла открывать.
Нина притихла за столом, даже шею вытянула. И тут из прихожей донесся теткин потрясенный вопль:
Ох, ты ж Ёпт!..
Она не выдержала, выскочила посмотреть. А смотреть было на что.
***
Гриша с утра немного опоздал. А все потому, что решил подготовиться, чтобы уж обставить свое появление максимально эффектно. От прежнего владельца дома, в котором он проживал, старого сельского учителя Николая Саввича, остался кое-какой реквизит.
Саввич обычно исполнял роль Деда Мороза для малышни. Правда, это было очень давно, еще в те времена, когда колхоз «Большие Овраги» бодро рапортовал государству о надоях или удоях, теперь уже неважно. В общем, полез Гриша в чуланчик, где это все старое барахло хранилось, и тут стало ясно, что халат дед-морозовский на него не налезет при всем желании. Даже если на голое тело. Он пробовал, халат пошел по швам. Ну, и Саввичу он был до пола, а ему едва до колен доставал. Короче, идею пришлось оставить.
Но была еще шапка, красный колпак, обшитый ватой, и борода. Колпак ладно, он кое-как пристроил на свою буйную шевелюру и надвинул на лоб. А вот борода, млин Родная черная из-под нее торчала, и вид был несерьезный. Только сбрить бороду.
Чертыхался и сбривал.
Усы сначала хотел оставить. Но опять же, как приложил к себе ту бороду из ваты, так его аж затрясло. Понял, что усы придется сбрить тоже. Потом, разглядывая себя в зеркале и давя матерные эмоции, пришел к выводу, что так тоже ничего. И у него мужественный подбородок.
В конце концов, покончив с приготовлениями и оглядев себя в зеркале еще раз, зацепил пузырь настоящего коньяка (Новый год же, чтоб не с пустыми руками) и выбрался из дома. Еще пока шел к дому тетки Клавы Зубатовой, ему многое казалось подозрительным и странным. Например, то, что парни не ошиваются с утра на деревенской площади и не подпирают стенку магазина.
А уж когда проходил мимо Игнатова дома, ехидная Стешка выглянула на крыльцо и начала:
Эй! Дедушка Мороз, борода из ваты! Куда намылился?
Куда надо, буркнул Григорий, поправляя шапку и бороду.
А, ну иди, иди. Только смотри не опоздай! Там с утра уже все наши.
Где?! рявкнул он и рванул со всех ног.
Домчал туда мигом. А там да. Натоптано! Ну, мл-л-л-лин! Сейчас он всех порвать был готов.
И, понятное дело, уже был основательно на взводе, когда постучался в дом.
Открыла ему тетка, уставилась в первую очередь на пузырь коньяка, который тот держал в руках, и потянулась за метлой.
Ты что, спятил?! Дуй давай отсюда, артист!
Какого хрена? Это что за теплый прием?
Ну нет. Гриша никуда уходить не собирался! Зря, что ли, он, пока шел, речь заготовил? И вообще, никуда он отсюда не уйдет, пока не выяснит, кто там с Нинкой в комнате! А тетка Клава шипела шепотом:
Куда ты с коньяком?! У нее ж инициация скоро! Первый оборот! А она не готова!
Что?.. раздался шокированный возглас.
В дверях стояла бледная Нина. Она, похоже, все слышала, и теперь с ужасом смотрела на них: