Аварию с машиной подстроить можно. Это легко. Сколько фильмов мы видели об этом.
(О жизни и трагической любви писателя Дмитрия Анохина рассказано в романе «Беглецы»)
Кто теперь это установит. Машина-то будто бы на кусочки рассыпалась Да, заговорила ты меня, сказал Игорь, и я забыл свою роль гостеприимного хозяина.
Я в ресторане наелась донельзя.
Я всю дорогу сюда мечтал тебя своим коктейльчиком угостить. Такого ты нигде не пивала Давай кассеты, я поставлю, чтоб ты не скучала, пока я на кухне возиться буду.
Наташа вытащила из сумочки две кассеты Алексея Бушуева и выронила на пол небольшую белую книгу. Игорь поднял ее, прочитал название и имя автора вслух:
Паоло Куэльо, «Алхимик».
Читал? спросила она.
Нет. Слышал, что он популярен у студентов. Ну-ка, глянем, что он пишет, раскрыл книгу Игорь на первой попавшейся странице и начал читать вслух: «Они приближались к тому месту, где шли самые ожесточенные бои. А юноша все пытался услышать голос сердца. Сердце же его было своенравно: раньше оно все время рвалось куда-то, а теперь во что бы то ни стало стремилось вернуться. Иногда сердце часами рассказывало ему проникнутые светлой печалью истории, а иногда так ликовало при виде восходящего солнца, что Сантьяго плакал втихомолку. Сердце учащенно билось, когда говорило о сокровищах» Тьфу! плюнул он и засмеялся, спросил: Неужели тебе это интересно читать?
Я только сегодня купила, хотела посмотреть. Об «Алхимике» такой шум в прессе стоит. А ты один кусочек прочитал, и всю книгу зачеркнул.
Чтоб узнать вкус моря, не надо пить все море, достаточно двух трех глотков. Вот книги, указал он на книжный шкаф, Найди у Бунина, Куприна, Чехова даже в самых слабых произведениях такую белиберду. А их произведения ты учила в университете. И после них будешь читать эту чушь для умственно отсталых девчонок? Ужас. Разве может принести эстетическое наслаждение это тупое словоблудие? Возьми любой том Бунина, открой на любой странице, любой абзац принесет эстетическое наслаждение. Стыдно мне за наших студентов, измельчали, культура нулевая, протянул он книгу Наташе, взял у нее одну кассету, включил телевизор, видик. Смотри, садись в кресло, а я пойду коктейль варганить, вышел он на кухню.
6
Готовил коктейль и прислушивался к громкому возбужденному голосу комментатора хоккейного матча. Приятно было, что Наташа согласилась прийти к нему, приятно, что отметила уют в его квартире, отметила, что он сам всегда опрятен, подтянут. Еще в раннем детстве под влиянием книг и кино у него сложился образ хорошего преуспевающего человека, который всегда в классической одежде: пиджак, светлые сорочки, галстук, который немногословен, подтянут, уверен в себе. И когда у него появились деньги, он стал таким. Конечно, подражал он бессознательно, никогда не думал, что усвоил свою манеру одеваться и держаться в обществе под влиянием кинофильмов. Если бы ему сказали об этом, он бы не поверил, обиделся, ответил, что ему просто удобно в такой одежде, комфортно. Он знал, что все новые знакомые принимают его за преуспевающего фирмача, и не разочаровывал их, представлялся с легкой ироничной улыбкой: «Колбасник!» и протягивал визитную карточку, на которой значилось, что он председатель совета директоров мясоперерабатывающего комбината в Тамбовской области. Игорь не обманывал. У него действительно был свой колбасный завод в Уварово, небольшой заводик, который он сам создал, организовал на пустом месте. Учредил фирму, купил оборудование за рубежом, здание в Уварово, нанял специалистов и запустил завод. В производство не вмешивался, не разбирался и не пытался вникать. Поставил директором своего старшего брата Юру, предварительно заставив его изучить производство колбасных изделий. Сам наведывался на завод, если возникали проблемы. Улаживал дела, выслушивал отчеты, поражал брата детальной осведомленностью делами завода. Был у Игоря тайный соглядатай, который докладывал ему обо всем, что делается на предприятии и вокруг. Тревожные сведения дошли до него недавно, надо было срочно мчаться туда, улаживать возникшие проблемы, пока они не укоренились. Московские знакомые считали, что комбинат приносит Игорю хороший доход. Никто не догадывался, что он не берет оттуда ни копейки. Зарабатывал он иным способом. Все это промелькнуло у него в голове мгновенно, пока он разливал в высокие бокалы вино, ликер, коньяк, воду, и почему-то стало немножко грустновато, тревожно, будто он забыл сделать что-то важное, необходимое.
Узнала Сергея Малахова? вернулся он в комнату с двумя полными бокалами и торчащими из них розовыми соломинками.
Они все одинаковые в своих спецовках, и мечутся по льду без остановки, покачала головой Наташа.
Ну вот, ляпнешь ему о спецовке и сливай воду! поставил бокалы на стол Игорь. Один передвинул поближе к девушке.
Я пошутила, но кто из них Сергей, я, действительно, не поняла, слишком мельтешат, внимательно глядела Наташа на экран, на мечущихся по площадке хоккеистов.
Сейчас мы его поймаем, Игорь взял в руки пульт управления видеомагнитофоном. Ага, вот он! нажал он на кнопку «стоп».
На экране замер хоккеист с горящими глазами, устремленный вперед.
Хорош?
Ничего.
Мягко замурлыкал звонок телефона. Игорь приглушил звук телевизора и взял трубку. Звонила учительница, с Родины, из Уварово.
Игорь Владимирович, беда у нас! воскликнула она.
Игорь улыбнулся, глянул на Наташу, зажал трубку ладонью, сказал быстро:
Из Уварово.
И стал слушать дальше. Сердобольная, активная учительница физики Елена Александровна была склонна к преувеличениям, особенно если это касалось детей. Она не могла спокойно видеть их страданий, к каждому бросалась на помощь, готова была лишить родительских прав всех пьяниц. Она часто обращалась за помощью к Протасову, называла его по отчеству, что всегда было приятно Игорю, поднимало его, возвышало. Он охотно помогал Елене Александровне. Обращалась она к нему всегда, когда нужно было за кого-нибудь из детей заплатить. Игорь догадался, услышав ее голос, что она опять вмешалась в судьбу какого-то несчастного ребенка, и не ошибся. Учительница рассказала, что у одного мальчика год назад умерла мать, отец его теперь привел новую женщину, которая терпеть не может мальчика, настроила против него отца, и они выгнали его не улицу, не пускают домой. Мальчику некуда деться. Волей-неволей он становится беспризорником, надо его спасать. Интернат не принимает его, нужны деньги. Рассказывала учительница с тяжкой скорбью в голосе, торопливо, быстро, так, словно хотела, чтобы Игорь немедленно вскочил и побежал решать судьбу бедного ребенка.
Он ночует у вас? спокойно спросил Игорь, выслушав ее.
Да. Пропадет, если не поможем
Везите его завтра в интернат, остановил ее Игорь. Скажите там, я скоро приеду, оплачу за год Мальчик толковый?
Умненький, но ершистый. Мать очень любил
Это понятно, был бы лакеем по характеру, не выгнали бы из дому Не беспокойтесь, я на днях буду в Уварове, зайду в школу.
Спасибо вам, Игорь Владимирович (имя-отчество его в устах учительницы снова приятной волной откликнулись в душе), я знала, что вы поможете, я была у главы администрации толку никакого, как со стеной разговаривала. Ну, слава Богу, а то пропадет мальчишка, с облегчением в голосе, но по-прежнему торопливо тараторила Елена Александровна.
Игорь положил трубку и с теплой улыбкой повернулся к девушке. Рассказывая ей о разговоре с учительницей, перекатил второе кресло к столу, поставил его рядом с Наташиным, взял пульт управления видиком и сел.