Добрый ты, улыбнулся Пит. Вообще, можешь это дело помощнику поручить, он у нас вроде грамотный.
Ник глянул на кучера возмущенно, но спорить не стал. Пит тем временем уже достал нож и подступился к трупу.
Погоди, остановил его Скай. Так может, и стрелу доставать не надо? Пусть дознаватель получит тело хм неповрежденным?
Неповрежденным безголовый, ободранный и распухший от воды труп назвать было нельзя, но другого слова Скаю в голову не пришло. Пит рассмеялся.
Ты волшебник, ходячий мертвец твоя законная добыча. Хоть сожги его, никто тебе слова дурного не скажет. Можно и так оставить, конечно. Пусть дознаватель возится. Но неужели тебе не любопытно? Может, наконечник таки какой-то особенный?
Доставай, искуситель, кивнул волшебник, уже слегка притерпевшийся к запаху.
Так я за бумагой и чернильницей? спросил Ник.
Любопытства у травника хватало на результат операции, но никак не на процесс.
Да ладно тебе, отмахнулся Пит, расширяя ножом рану вокруг стрелы. Я тебе вечером в комнате продиктую. Ты ж небось никогда таких отчетов и не писал?
Наверное, согласился Ник.
С памятью у травника все еще были большие сложности. Все, что было после особняка на Хрустальном озере, откуда Скай и Пит его вытащили, он помнил превосходно. Прошлая же жизнь до плена, пыток и вселения злобного духа все никак не хотела вспоминаться, только отдельные картинки да общие, отстраненные от его личности знания. Он умел читать и писать на аэри и аргассийском, немного понимал лиссейский, мог отличить цхай-траву, выросшую на южном склоне горы Пи-Цун, от точно такой же, но с восточного склона, остро чуял в травяных смесях затесавшийся посторонний листик И не мог назвать город, где появился на свет.
Наконечник оказался самым обыкновенным, охотничьим простая заточенная полоска ржавого металла. Скай был самую малость разочарован, зато Пит выглядел вполне довольным.
Ну что, зовем кузнеца и тащим тело на ледник? спросил кучер, передавая волшебнику обломок стрелы.
Да, заодно покажем наконечник, не его ли работа?
Ник, стоявший ближе всех к выходу, тут же воспользовался случаем покинуть сарай и почти побежал через двор к крыльцу.
Надо было отправить его в дом раньше, спохватился Скай. Это нам с тобой мертвецы и духи дело почти что обычное. А ему небось снова кошмары будут сниться.
Сам с нами напросился, пусть привыкает, отказался признавать себя виноватым Пит. И вообще, сидел бы он там у окошка, чувствовал себя ни на что не годным слабаком. А так вроде при деле. Еще, может, чего дельное из него вырастет.
Пришедший с Ником кузнец не просто узнал свою работу, но и с ходу назвал возможных убийц. Наконечники были старые, он давненько таких не делал. И в округе остаться они могли только у сыновей старого охотника Томми.
Да, Тим и Том-младший. Откуда вы знаете? удивился было кузнец, но потом, видимо, решил, что волшебник знает вообще все, и настороженно замолчал. Наверное, и за ним водились какие-то мелкие неприглядные тайны.
Тело унесли в погреб и водворили на ледник под горестные стенания поварихи. Ей соседство мертвеца с продуктами казалось кощунственным. Скай был с ней согласен, но поделать с установленной процедурой ничего не мог. Снаружи покойник успел бы за день провонять всю округу, перепугать лошадей, а то и подманить из леса прожорливого медведя. Еды на леднике, как назло, было много: сломавшего прошлой ночью ногу жеребца хозяйственный почтмейстер велел зарезать и разделать.
Что дальше? спросил Ник. Помыться бы.
Ага, согласился Скай. Сейчас стребуем горячей воды, потом ужин, а уже потом будем выяснять, что за штуку выменяли братцы-охотнички на бочонок настойки.
Почему именно на него? не понял Ник.
А сколько уток нужно принести, чтобы аж бочонок настойки за них получить? усмехнулся Скай. Нет, они явно притащили господину почтмейстеру что-то поинтереснее утиных тушек. Ладно, сперва мытье, потом еда, и только потом все остальное.
Отправь помощника распорядиться насчет горячей воды, тихонько подсказал Пит. Учить тебя еще и учить барским манерам.
Сейчас научишь на свою голову, пригрозил Скай.
Как изволите-с, ваше мажество, подобострастно поклонился кучер.
Ник тихонько фыркнул и быстро ушел. Есть после возни с покойником не хотелось совершенно, а вот вода и мыло влекли травника со страшной силой. Неплохо бы еще и одежду постирать. Сейчас запах почти не чувствовался, но Ник понимал, что это просто его нюх уже приспособился.
Служанка вонь оценила и тут же унеслась с охапкой дров в помывочную маленький отдельный домик в ряду хозяйственных построек.
Пока топилась печь и работник таскал воду, друзья устроились в большом зале. Идти в комнату в грязной одежде Скаю не хотелось. Пит, которому по статусу полагались мытье после всех и каморка над конюшней, тоже остался с товарищами. Он с равнодушным видом чистил от пятен плащ Ская и тихонько, под нос, надиктовывал Нику отчет для дознавателя. «Змея» в отчете не фигурировала. Когда Ник спросил, что же в таком случае писать о причинах визита неупокоенного на станцию, Пит только отмахнулся:
Господин волшебник не обязан вникать в причины. И отчитываться перед властями о делах явно магических тоже. Если охотники и правда выменяли волшебную вещь на бочонок настойки, то убили мужика они не за нее, а, например, за хорошие сапоги. И если вдруг обнаружится, что это господин почтмейстер тут главный злодей знал, что это за штуковина, да сам же за ней охотников послал, тогда нам одним этим отчетом все равно не обойтись. Так что пиши, что диктую.
А ты думаешь, он их послал? вскинулся Ник.
Не-а, не думаю. Пит отложил щетку и принялся рукой стряхивать с плаща пылинки. Если б знал, то уже сопоставил бы с тем, что ему пацан про змею рассказал, и занервничал бы. А он и не переживает особо. Скорей всего, знать не знает, что вещь не просто диковинная, но и волшебная. Просто очередная штуковинка в коллекцию поставил на полку, полюбовался, да и забыл. И потому сыну не верит.
Да, кстати, надо будет спросить, знает ли почтмейстер, что у него волшебник подрастает? спохватился Скай. Мальца бы года через два уже в Академию посылать. Такой сильный дар обязательно надо развивать.
Помывочная оказалась не привычным помещением с большим чаном или ванной, а жарко натопленной комнаткой с широкими скамьями на северный манер. В уголке притулилась маленькая печка, обложенная большими камнями, на которые следовало плескать воду, отчего комнатка наполнялась густым паром. Мыться предлагалось в тазах, а в дополнение к мочалу полагались распаренные дубовые веники и конюх, готовый этими вениками гостей отлупить.
Скай хоть и слыхал о такой забаве северян, но сам никогда не пробовал. Голова в душном, заполненном паром помещении сразу начала кружиться, сам он весь взмок то ли от пота, то ли от пара. Хотелось выскочить отсюда поскорее, а вовсе не проверять на своей шкуре странные северные обычаи. Так что волшебник вежливо отказался. Конюх без возражений вышел: привык, видимо, к не желающим новых ощущений гостям. Волшебник как можно быстрее вымылся, сетуя на длинные волосы, из которых никак не желало выполаскиваться мыло, и выскочил в сени, где висели полотенца, одежда и ждал своей очереди Ник.
Помощник тут же протянул волшебнику ковш с каким-то сладковато-холодным питьем. Скай осушил его залпом, даже не разобрав вкуса. Сырая тяжкая слабость сразу сменилась приятной легкой истомой. Полотенце было мягким и пахло ромашкой и лавандой. Скамья со спинкой показалась удобнее дядюшкиного любимого кресла. Прохладный воздух освежал кожу. Пожалуй, здесь можно было бы остаться до утра, если бы не дела