Хозяин дома вновь поднял руки к небу, и следом Янь Ляо сделал то же самое. Восемь раз они пропустили Ци через себя, прежде чем мужчина снова заговорил. Он согнул руку в локте, сжал ладонь маленькой чашей, согнул колени.
Я обещал вам вторую загадку, но в этот раз на раздумье у вас будет весь день, сказал он, пронося ладонь от востока к западу. Так слушайте, господин Янь Ляо.
Под холмом послышалось конское ржание. Янь Ляо сжал губы, стараясь разглядеть хоть что-то. К холму приближалась группа солдат. Многие были на лошадях, но ещё больше было и пеших воинов.
Никто не может меня победить, улыбнулся хозяин дома. Потому что я принял своё поражение.
И не стремлюсь к победе, закончил за него Янь Ляо. Это высказывание Старика не было любимым у учителя Сыма, но Янь Ляо всё равно его хорошо помнил. Это не похоже на загадку.
Верно, конные воины спешились. Часть пеших скинула с плеч короткие луки, а часть вынула из ножен длинные мечи. Я умру в бою. Один мой брат от болезни, в осаждённом городе. Второй попав в плен, от меча палача. Вашего учителя и сестру убил тот, кому убийца верил больше всех.
Солдаты начали подниматься в холм. Мужчина в восьмой раз пронёс сжатую в чашу ладонь, от запада к востоку. Он выпрямил ноги, встряхнул руками, снова поднял их к небу. Солдаты что-то закричали.
Вас выжило четверо, продолжал мужчина, расставляя ноги шире и опуская руки так, чтобы они касались пальцами земли. Янь Ляо видел, как Ци закрывает дом вместе с гнездом счастливой мандарики. Видел, как Ци укрывает собой хозяина дома, делая его облик все менее различимым. Четыре ребёнка, потерявшие родителей. У одного есть свита, у другого путь, у третьего любовь, у четвёртого только я. Назовите моё число, господин Янь Ляо.
Солдаты вбежали на холм. Дом, его хозяин и утка-мандарика стали совсем невидимыми. Янь Ляо один стоял на холме, но его пальцы касались земли. Он начал выпрямлять спину, поднимая руки к небу. Ветер пронесся по голой макушке холма, неся слышимый одному лишь молодому даосу голос:
Не спешите с ответом.
Янь Ляо замер, удерживая на языке слово «смерть» и число «четыре». Солдаты спокойно шли к нему, одиноком стоящему на холме. Мужчина выдохнул из лёгких воздух, снова сгибая ноги и опуская руки к земле. Пальцы его коснулись холодной поверхности холма. Воины, вооруженные длинными, слегка изогнутыми мечами, окружили его.
Проклятье, буркнул один из них, в изящном шлеме, украшенном конским волосом. Он с отвращением сплюнул и Ци упало на босую ногу Янь Ляо. Молодой даос медленное выпрямлял ноги, поднимая пальцы к небу. Верь после этого деревенской погани.
Они бы нам врать не стали, подал голос один из солдат, без каких-либо знаков различия.
Но соврали, старший недовольно огляделся. Тут ничего нет!
Может, нас колдун заморочил? спросил один из лучников. Янь Ляо улыбнулся, и пальцы его коснулись земли. И мы не на тот холм поднялись?
Здесь не так много холмов, Бяо! старший вогнал меч в ножны с такой ненавистью, что Янь Ляо на мгновение стало жаль последние. Воин ещё раз выругался и зашагал с холма вниз. Остальные солдаты последовали за ним. Янь Ляо восьмой раз коснулся пальцами земли и выпрямился.
Он встал на носки, потянулся к солнцу, откинулся назад, затем выпрямился. Согнул плечи, сомкнул пальцы, делая долгий выдох. Его разум был спокоен и чист, но на губах всё ещё плясало слово «смерть». Янь Ляо искал другой ответ, но не мог. Он вытянул шею к небу, положил голову на одно плечо, потом на другое. И ещё семь раз, стараясь отыскать что-то внутри себя, он повторил это нехитрое действие. Шея разок щёлкнула, Янь Ляо улыбнулся. Ци свободно текла по его телу, и он поднял к лицу ладонь. На указательном пальце блестела маленькая аккуратная снежинка. Молодой даос не думал о том, зачем он обратил Ци в любимое состояние. Он просто сделал и минуту не разрешал снежинке растаять, наблюдая за ней и любуясь совершенством формы.
Позволите поинтересоваться, спросил хозяин дома, снова появившийся на холме. Вместе с домом и беззаботно рассматривающей обоих мужчин мандаринкой. Почему лёд?
Учитель Сыма показывал мне как заклинать все стихии, пожал плечами Янь Ляо, отпуская снежинку и впитывая Ци из оставшейся на пальце влаги.
Но когда вы думаете об оружие и о красоте, вы думаете о льде.
Я призывал грозу и молнии поражали моих врагов, мандаринка несколько раз крякнула, наверняка насмехаясь над Янь Ляо. Небо стало чуточку темнее. Это армия уставших туч ползла штурмовать солнце. Поэтому не знаю, как ответить на ваш вопрос.
Хозяин дома молчал, глядя на молодого даоса. Тот закусил ус, опустил взгляд, развёл руками. Господин, читавший Тайпинцзин, лишь едва улыбнулся тонкими губами, а потом сложил руки перед собой, пряча ладони в рукава жёлтого халата. Янь Ляо кивнул собственным мыслям, поднял взгляд на человека, стоявшего перед ним. Мандарика снова закрякала.
Я хочу с вами драться, сказал Янь Ляо. Но уже не хочу вас убить. Хочу понять, почему умер мой учитель.
Вас всё ещё отравляет чужое Ци, рассмеялся хозяин дома. Ци тех, кто может найти ответ только в драке.
И всё же, это то, куда ведёт меня недеяние, Янь Ляо поклонился мужчине. Тот поклонился в ответ. Выпрямившись, хозяин дома выбросил вперёд левую руку, ещё до того, как Янь Ляо успел броситься к нему.
Жёлтый халат молодого даоса снова стал оружием и тысячи игл вонзились в ледяную корку, которой Янь Ляо покрыл своё тело. Он усмехнулся, прыгнул вперёд, но хозяин дома уже взмыл в воздух. С неба послышался громкий, безумный гогот. Мандаринка испуганно закрякала в ответ. Тучи потянулись к господину, читавшему Тайпинцзин, а земля задвигалась под ногами Янь Ляо. Холм вздрогнул, застонал, покрылся трещинами. Тогда и молодой даос прыгнул на несколько бу вверх и, подчинив себе потоки ветра, завис в воздухе. Глаза мужчины, танцевавшего перед ним, закатились. Длинные чёрные волосы развевались за его спиной, словно плащ, а белая лента, которой он ранее повязывал волосы , плясала рядом, словно живая. Янь Ляо бросился к противнику, выставив вперёд руку. Снежинки плясали вокруг его ладони, когда она проскользнула в четверти чи от лица беснующегося колдуна. Тот продолжал смеяться, ловко уклоняясь от ударов молодого даоса.
Сверкнула молния, а за ней ещё одна, и ещё. Все три ударили в ледяные диски, раз за разом возникающие вокруг Янь Ляо. Хозяин дома перестал смеяться. Он взлетел ещё выше и потоки ветра сбили Янь Ляо с ног. Мужчина попытался удержаться в воздухе, но тщетно он успел лишь снова закрыться ледяным щитом от очередной молнии, а потом рухнул на трясущуюся землю. Через мгновение его противник опустился следом. Он подал Янь Ляо руку. Молодой даос не раздумывая схватился за неё и поднялся на ноги. Оба мужчины улыбались друг другу.
Вы радуетесь драке, рассмеялся колдун. Снова, совершенно спокойно и буднично. Как будто не плясал он среди туч, закатив глаза и заливаясь хохотом. Как мальчишка.
Простите, даос отряхнул свой халат. Моё Ци и впрямь отравлено.
И не только дружбой с солдатом и монахом, колдун вздохнул и лицо его на мгновение стало уставшим и осунувшимся. Будто кто-то другой, куда более старый, смотрел на Янь Ляо. Вы хотите знать, почему я послал вашего учителя на смерть?
Да, первая капля дождя упала на плечо Янь Ляо.
Дождь теперь надолго, вздохнул хозяин дома. Зря я пригнал тучи.
Учитель Сыма любил дождь, ответил Янь Ляо. Давайте не будем возвращаться в дом. Пожалуйста.
Колдун молча кивнул. Он вернулся в хижину, а через минуту вышел оттуда с несколькими листами рисового полотна. Мужчина словно шагнул с земли, прямо на крышу своего жилища. Мандаринка с интересом наблюдала за ним, пока колдун выставлял полотна вокруг гнезда и скреплял их небольшими костяными скобами. Когда гнездо было прикрыто с трёх сторон, хозяин дома так же, одним шажком, вернулся на землю.