Топить в огне бушующем печали. Том 1 - Priest

Прист

Топить в огне бушующем печали

Том 1

Пролог

В Великой Ци шел двадцать первый год под девизом правления Цичжэн, сезон выпадения инея.

Конный отряд во весь опор скакал по казенному тракту. И люди, и лошади после долгой дороги уже выбились из сил, как вдруг юноша, возглавлявший отряд, выкрикнул:

 Межевой камень!

И действительно, недалеко у дороги стоял межевой камень высотой около чжана. Изящной скорописью, напоминавшей сплетение танцующих фениксов и парящих драконов, на нем была начертана зловещая кровавая надпись: «Чиюань, Алая Бездна. Живым хода нет. Преступивший запрет совершит тяжкий грех, да сотрутся его кости в порошок и развеется прах».

Перед камнем их встречал средних лет генерал, рядом в шеренгу выстроилась внутренняя дворцовая стража в пластинчатых доспехах и с оружием в руках. При виде конного отряда все как один опустились на колени:

 Приветствуем, ваше высочество!

 Тпру!

Юноша, возглавлявший отряд, спрыгнул с лошади, но та еще не остановилась, и он оступился. Генерал поспешил поддержать его.

 Осторожнее, ваше высочество.

 Все в порядке,  отмахнулся юноша.  А дя где отец-император?..

Не успел он закончить свой вопрос, как откуда-то неподалеку его окликнули по детскому имени:

 Сяо Тунэр, подойди.

Юный принц поспешил на голос, принадлежавший мужчине в черно-алом церемониальном одеянии тот стоял у межевого камня спиной ко всем прочим и, кажется, ничуть не обращал внимания на зловещую надпись. Принц скользнул взглядом по кровавым завиткам предупреждения и бросился к мужчине с уверенностью новорожденного теленка, которому не страшен даже тигр. Упав на колени, принц промолвил:

 Ваш сын

Мужчина в черно-алом одеянии протянул руку, прерывая его на полуслове:

 Не нужно церемоний.

Говорил он мягко, но сдержанно и весомо, и держался с достоинством. Со спины случайному наблюдателю могло показаться, что мужчина в черно-алом уже в возрасте, однако на его молодом лице ветер и иней жизненных невзгод не оставили ни следа. Такое несоответствие создавало странное впечатление. Глядя на этого человека, никто бы и подумать не мог, что это император Цичжэн, Шэн Сяо, правивший уже двадцать один год.

Его брови вразлет слегка изгибались ближе к вискам, уголки глаз были чуть опущены, что придавало его лицу ласковое и нежное выражение. Он производил впечатление доброжелательного и благодушного человека, и весь его облик говорил об утонченности и благонравии.

Принц поднялся на ноги.

 Дядя  тихо откликнулся он.

На самом деле наследный принц вовсе не приходился императору Цичжэну родным сыном. У Шэн Сяо не было детей, и он, решив передать трон племяннику, усыновил оставшегося сиротой сына своего старшего брата. Император Цичжэн был человеком отстраненным и бесстрастным, не расположенным к близким отношениям, и потому на людях принц, сообразуясь с этикетом, обращался к нему «отец-император», но наедине они по-прежнему оставались друг для друга дядей и племянником.

 Пойдем прогуляемся за межевой камень,  сказал принцу Шэн Сяо.  Или ты боишься?

 Не боюсь!  пылко ответил он.  Говорят, в молодости дядя усмирил Алую Бездну Чиюань, изгнал нечисть, обезглавил целую армию демонов, что насчитывала миллионы солдат, и вернул наши исконные земли. Пускай мне далеко до вас, но разве мне позволено бояться? Ведь своим страхом я запятнаю ваше славное имя.

 Славное? Скорее страшное,  Шэн Сяо беззаботно улыбнулся и пошел впереди.  Слышишь?

Принц долго вслушивался, но все было тихо, только дул ветер.

 Ничего не слышу,  в замешательстве признался он.  Ни звука.

Император Цичжэн заулыбался.

 Верно. Ни звука.

Принц обомлел. Он вдруг вспомнил все те истории, которые слышал в детстве: что в бушующем огненном море Алой Бездны Чиюань заперты миллионы павших в бою демонов и духов; что ярость их вздымалась до небес, и потому по всему ущелью круглый год гуляет свирепый ветер, раздаются всхлипывания, и, даже стоя по ту сторону от межевого камня, люди слышали доносившиеся вопли и рыдания.

Но теперь принц спокойно прогуливался неподалеку от межевого камня, кругом все было тихо и мирно, и кроме нестерпимой жары никакой опасности он не замечал.

«Нельзя верить народным преданиям, слишком много преувеличений и приукрашиваний»,  подумал принц.

Но стоило отойти за межевой камень всего лишь на три десятка чжанов, как в лицо принца ударила волна жара. Стояла уже поздняя осень, и хотя принц был довольно легко одет, на висках его выступил пот. Он украдкой взглянул на дядю и сдержал свой порыв вытереть лоб.

Император Цичжэн пользовался неважной репутацией. Бродячие актеры изображали его человеком переменчивого настроения, порой даже безумцем. Поговаривали, будто родился он во времена, когда его отец и старшие братья проливали реки крови, и то рождение сопровождалось зловещими знамениями. Поговаривали, будто он убил свою мать и учителя, сжигал книги, запрещал свободные речи и привечал льстецов, развязывал войны и преследовал всякого честного и талантливого человека. Но для юноши он был единственным близким родственником.

Что бы ни случалось, дядя неизменно держался ласково и спокойно, никогда не позволял себе резких слов и выглядел подобающе. С малых лет наследный принц восхищался им и всячески почитал. И хотя молодому человеку уже исполнилось восемнадцать, а сам он умел натянуть самый тугой лук и вести государственные дела аккуратно и тщательно, наследный принц, как и в детстве, оглядывался на дядю и ждал его одобрения.

Тем временем они отошли от межевого камня больше чем на ли, и Шэн Сяо остановился. Тут уже отчетливо пахло серой, и наследному принцу стало тяжко дышать.

 В этом году остановимся здесь. Если пойдем дальше, жар убьет тебя.

 В этом году?..  с недоумением переспросил принц.

 Да, в этом году.  Шэн Сяо выхватил меч принца из ножен. Заклинание, выгравированное на лезвии, под обжигающим ветром Чиюань заалело. Император вонзил меч в землю.  Это первое и самое важное, что я хочу наказать тебе. Всю свою жизнь я был связан с Чиюань и добился некоторых успехов. Если мои расчеты верны, то за год этот меч переместится вперед на пять ли. Не пройдет и десяти лет, как пламя Чиюань окончательно потухнет, свирепый ветер стихнет, и меч достигнет края бездны. Тогда ты сможешь направить сюда служащих из ведомства Цинпин.

Принц остолбенел. В словах дяди ему померещился несколько иной смысл.

 Я отец-император, вы

 Мы передаем престол тебе,  ровно произнес Шэн Сяо.

Принц тут же рухнул на колени.

Впрочем, новость неожиданной не была. За этот год император Цичжэн дважды объезжал дозором свои владения, подавлял беспорядки по всей стране, а на время поездок оставлял наследного принца наместником. Тем самым нынешний император постепенно отстранялся от внутренней политики и прокладывал для принца путь к трону, дабы наследник не встретил никаких трудностей. Но когда пробил час унаследовать трон, принца все равно охватило смятение, и он не знал, что следует делать.

 Всему, что должно, я тебя уже научил,  бесстрастно продолжал Шэн Сяо, не глядя на него.  Что до прочих Чжан Бо и Кун Юй будут тебе полезны. Чжао Куань еще в темнице по ложному обвинению. Ты освободишь его, а семью Чжао восстановишь в правах, и тогда ради тебя он пойдет на все. Сыновья покрывают отцов, потому в будущем не отзывайся обо мне плохо, однако же Ян Дун настоящий подхалим и подлец, опасный для государства, и с ним нужно покончить. За последние годы он потерял всякую меру, и мозги его заплыли жиром. Считай мои наставления новогодним подарком.

Наследный принц приник к земле в поклоне: