Ёклмн, Володька! это он тренера узнал. Ты, что ли?
Ты совсем охренел, Вадим, нам такую встречу организовывать, старый дурак!
Выходит, неплохо, что Владимир Степанович еще не успел вылезти из штанов.
* * *
Вадим оказался давним знакомым тренера. И он, оказывается, был не сторожем, а директором базы, которую, по собственному признанию, «купил за шапку сухарей». Именно с ним Степаныч договаривался о заселении. Как только мы Степаныча выпустили из плена штыря, и он оказался на ногах, тренер попер на Вадима буром.
Не, Володька, ты интересный мне же почем знать, что ты ночью приедешь? резонно возразил Вадим.
Собачки, кстати, те самые Чики и Пики, оказались весьма дружелюбными. Как только хозяин нас опознал, завиляли хвостами, прижали уши и начали тыкаться в нас носами, чтобы мы их погладили.
Почем-почем, нипочем, чтобы ты с нас три шкуры за еще одну ночь содрал! обиженно буркнул тренер.
Это кто тебе такую глупость сказал, хмыкнул Вадим и пояснил. Ваши-то на все десять дней базу сняли. У меня перед Зауром кое-какой должок есть, вот решил отдать.
Предупреждать, что ли, не судьба? огрызнулся Степаныч.
Как видно, момент встречи в подвешенном состоянии показался ему всё же несколько оскорбительным.
Ну это ты уже со своими разбирайся, заключил владелец базы. А ворота потому и были закрыты, что кроме вас никому тут делать нечего.
А чего ты не открывал, когда я тебе стучал в сторожку? никак не хотел признавать собственный косяк тренер.
Отлить пошел.
На этом и порешили, хотя, конечно, неудобно вышло. Далее мы заселились в номера, самые обычные кроме кровати, ковра на стене да шикарного вида из окна, внутри ничего не нашлось. Туалет, по заверению Вадима, не работал, и у него руки не доходили починить, а на мастера денег не было.
Будете ходить на улицу, там у меня параша с ямой, хорошо хоть не закопал, а хотел ведь, признался хозяин.
Душа тоже не было, Вадим предложил нам мыться из тазиков. На вопрос, что пожрать и где тут столовка, хозяин предложил самообслуживание и ближайший магазин.
Тут километра два чесать, один хрен бегать будете, хмыкнул он.
Ну что сказать? Зато вся база в нашем распоряжении. И, конечно, свежий воздух как говорил мой дед из прошлой жизни, хоть ножом режь. Хотя Степаныч, помнится, говорил, что условия у нас просто шик.
В обед того же дня мы с запозданием начали первую тренировку. Потянулась череда тяжелых дней наших сборов. Пахали мы, как волы. Степаныч расписал каждый день с утра до вечера, и время на сборах пролетело незаметно. Из десяти дней у нас был только один день на отдых, а все остальное время мы проводили за тренировками. Тренер чередовал интегральные, темповые, силовые тренировки. По вечерам собирал нас на свежем воздухе и давал тактику.
Вы, ребята, вот что учтите, когда будете биться выходить, вещал Степаныч. Между боксом и дракой на голых кулаках есть большая разница. Тут нельзя перекрыться, удар на себя принять, неа. Поэтому идеальный вариант в бою только двигаться и бить! Чуть застоишься и зевнешь.
Мы внимательно слушали, кивали. Для меня, человека, который кое-чего понимал не только в боксе, но и в драках в целом, не стало удивлением, что самым эффективным ударом Степаныч назвал джеб. А вот Танк прифигел.
Оп-оп, сдвоенный джеб, и этого достаточно будет, пояснял Степаныч, наглядно показывая, что имеет в виду, на Танке.
Джеб действительно легко проходил через любой блок. А даже тычка было достаточно, чтобы принести противнику болезненные ощущения или посечь.
Дни пролетали в авральном режиме. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы прийти в нужные физические кондиции. От первого до десятого дня наши показатели последовательно росли. Раны, полученные во время жесткого испытания на заброшенной базе, практически затянулись. Я чувствовал, как потихонечку возвращалась уверенность в собственных навыках. Тело с каждым днем слушалось меня все лучше.
Ну, а ровно через десять дней, успевши привыкнуть и к уличному туалету, и к пробежкам в магазин, и к ванне на свежем воздухе, мы отправились в Сочи. В столицу черноморского побережья, сев на самую обычную электричку. Добрались без приключений, всего за несколько часов.
Впереди предстоял тяжелый турнир, который выявит, кто и чего на самом деле стоит. У каждого тут были собственные отнюдь не маленькие ставки.
Глава 4
Ну вот, парни, и приехали, сказал Степаныч.
Мы вышли из городского автобуса на Курортной улице пожалуй, главной улице Сочи. Здесь нас встречала одна из самых известных гостиниц города «Кавказ». В гостиницу было достаточно сложно заселиться в сезон, а дело всё в том, что отсюда до берега было всего метров триста по прямой. Очень удобное расположение, у самого синего моря.
Старый автобус за нашими спинами скрипнул закрывающимися дверями и, выдав облако выхлопных газов, поехал дальше.
Кру-у-то, протянул Танк, глядя на гостиницу.
Конечно, «Кавказ» не шел ни в какое сравнение с тем же пафосным сочинским «Интуристом», но уж место для гостиницы точно было выбрано самое удачное.
А тебе как, Боец, нравится? улыбнулся тренер, нарываясь на похвалу.
Вообще зашибись, Владимир Степаныч, откликнулся я.
Кстати, саму гостиницу я хорошо знал, останавливался здесь в прошлой жизни, когда она уже называлась «Сочи-Бриз Отель». Справа от гостиницы находился известный на весь город бар «Рубин», выполненный в красных тонах. Тут же, напротив через дорогу, возвышался огромный купол городского цирка и парк «Дендрарий». Во времена СССР эта гостиница никак не выделялась среди остальных, но уже в 90-х в баре «Рубин» охотно назначали сходки авторитеты. Вот и ростовская братва решила здесь встретиться с московской.
Ну как, говорил же вам, что у нас будет не гостиница, а сказка? довольно прогудел тренер. Идемте заселяться, а то от жары мозги кипят.
Танк, выйдя из автобуса, пошел разглядывать пальму. По прошлой жизни я бывал в Сочи, и не раз, поэтому меня было не удивить теми же пальмами, придававшими городу колорит. Но по-настоящему Сочи расцветет лишь после олимпиады, а сейчас это большая курортная деревня. А вот Танк видел впервые не только пальмы, но и в принципе море. Он восторгался на каждом шагу, будто дитятко.
К главному входу гостиницы вели две широкие лестницы с множеством ступеней, а вокруг крыльца палисадники с красными цветами. Что за цветы, я понятия не имел, но смотрелось красиво. Мы поднялись наверх, где Танк тотчас «прикопался» к пальме.
Боец, прикинь, пальма, блин, как в Африке! восхитился парень, тыча в чешуйчатый ствол. Гля, финики, по ходу, растут.
Он подошел ближе к дереву и начал срывать оранжевые ягоды.
Ты че делать собрался? спросил тренер.
Захавать, сообщил Танк и положил в рот сорванные плоды, принявшись с аппетитом жевать.
Ну-ну, хмыкнул Степаныч. Приятного.
Через несколько секунд лицо у Танка изменилось, он наморщил рот. Я увидел, что над нами с балкона одного из номеров наблюдают братки, которые вышли покурить.
Че то не вкусно, протянул Танк.
А не хрен все, что попало в рот тянуть, пояснил Степаныч. Это канарский финик, он несъедобный, а съедобный финик пальчатый.
Блин, Танк выплюнул в яркую зеленую траву кашицу из пережеванных желтых плодов. Я-то думаю почему такой вкус Владимир Степаныч, а кокосы в Сочи растут?
Братва с балкона, слышавшая весь наш разговор, заржала. Явно выхватывая с Танка, который действительно себя вел, как идиот.
Колхозники, послышалось от одного из них.
И, побросав бычки в жестяную банку, которая вместо пепельницы у них была, братки зашли в свой номер. Танк, смекнув, что это его стебут, сжал кулаки.
Я не понял, это они кого колхозником называют?
Забей, я хлопнул его по плечу. Идем.