Энтони Пирс
Источник магии
Глава 1. Скелет в чулане
Нюхач магии бросился к Бинку, непрерывно пошевеливая своим тоненьким гибким носом. Подбежав к нему, зверек впал в неистовый восторг: он стал издавать звуки, напоминающие флейту, вилять своим пушистым хвостом и скакать вокруг Бинка кругами.
Ну-ну, я тоже тебя люблю, сказал Бинк, присаживаясь на корточки и обнимая зверушку. Зверек ткнулся ему в лицо влажным носом. Ты ведь первый поверил в мою магию, когда
Бинк умолк на полуслове, потому что зверек вдруг начал очень странно себя вести. Он перестал резвиться и насторожился, будто чего-то испугался.
Что случилось, дружище? заботливо поинтересовался Бинк. Я что, обидел тебя? Тогда, брат, извини!
Но нюхач поджал хвост и засеменил в сторону. Бинк озадаченно посмотрел ему вслед. Складывалось впечатление, что его магия исчезла, и потому зверек потерял к нему всякий интерес. Но магический талант Бинка, как, впрочем, и у всех остальных, был прирожденным и не мог исчезнуть сам по себе, пока Бинк жив. Должно быть, зверушку просто что-то напугало.
Бинк настороженно огляделся по сторонам. На востоке простирался сад замка Ругна, где росли всякие экзотические фрукты и овощи, а заодно и всевозможные штуки, такие как бамбуховые вишни и дверные ручки. К югу лежала необжитая Глухомань Ксанфа. Бинк вспомнил, как в прошлом эти джунгли подгоняли его быстрее добраться до замка тогда они казались ему такими опасными. Теперь почти все деревья выглядели очень дружелюбными. Они хотели, чтобы волшебник остался и сделал замок Ругна опять великим. Король Трент осуществил это. И теперь силы этих мест служили на пользу королевству. Казалось, ничто не нарушает заведенный порядок.
Ну ладно, пора и за дело. Сегодня вечером будет бал, а у Бинка совсем износились башмаки. Он направился на окраину сада, где росло раскидистое башмачное дерево. Туфли по своей природе любят странствовать и часто оседают в самых непредсказуемых местах.
На дереве отыскалось несколько пар спелых башмаков. Бинк, не срывая с веток, осмотрел башмаки и выбрал подходящую пару. Потом он сорвал с дерева выбранные башмаки, вытряхнул из них семечки и надел их. Они оказались очень удобными и, как и положено свежим вещам, прекрасно выглядели.
Осторожно ступая, чтобы разносить, но не попортить башмаки, Бинк направился к дому. Странное происшествие с нюхачом не выходило у него из головы. Было ли это предзнаменованием? Здесь, в Ксанфе, предзнаменования всегда сбывались, вот только редко удавалось их заблаговременно правильно понять. Может, ему грозит какая-то неприятность? Маловероятно. Бинк твердо знал, что можно без преувеличения считать: какая-нибудь неприятность с ним может случиться, только если серьезная беда обрушится на весь Ксанф, так что, скорее всего, он что-то не так понял. Может, у зверушки просто расстройство желудка, вот она и бросилась искать подходящий кустик.
Вскоре показался и дом Бинка. Это был великолепный сырный коттедж, расположенный на самой границе владений замка. Бинк переехал сюда сразу же после свадьбы. Корочка сыра давно затвердела и потеряла большую часть своего былого аромата. Стены дома были из окаменевшего мелкозернистого сыра желтовато-сливочного цвета. Внутри дом отличался большим вкусом и был, наверное, лучшим из всех существующих жилищ, но так как Бинк не сам выедал дом, то считал, что бахвалиться этим он не вправе.
Бинк глубоко вздохнул, собрался с духом и открыл корочку-дверь своего дома. Вместе с ударившим в нос сладковатым ароматом выдержанного сыра его встретили яростные вопли:
Это ты, что ли, Бинк! Наконец-то! Где тебя носит, когда дома дел невпроворот? Совсем уже на все наплевал!
Мне нужны были башмаки, коротко отозвался он.
Башмаки! иронически воскликнула она. Да у тебя же они и так есть, идиот!
В данный момент его жена была намного умнее его. Умственные способности Хамелеоши, так же как и ее внешность, менялись в течение месяца. Будучи прекрасной, она была глупой, причем и то и другое доходило до крайности. Когда же она была умной, то становилась полным уродом. В данный момент Хамелеоша была на пике своего уродливого периода. Это было одной из причин, по которой она не высовывала носа из дома, буквально заточившись в своей комнате.
Для сегодняшнего вечера мне нужны красивые, возразил Бинк, с трудом сохраняя терпение.
Он тут же пожалел о сказанном: в данный момент любое упоминание о красоте приводило жену в ярость.
С чего это, дурень ты безмозглый?
Бинку очень не хотелось, чтобы она подчеркивала свое умственное превосходство. Обычно у нее хватало ума не делать этого. Бинк был согласен, что он не гений, но полным тупицей он себя тоже не считал. Вот она-то как раз и являлась тем и другим попеременно.
Мне надо быть на юбилейном балу, пояснил он, подумав, что она это и так знает. Если я появлюсь там неряхой, это оскорбит королеву.
Полный придурок! взвыла Хамелеоша из своего убежища. Ты же там должен быть в маскарадном костюме! Никто и не заметит твоих вонючих башмаков!
Опа! А ведь она права! Все его старания были совершенно напрасны!
Ты, как всегда, думаешь только о себе, продолжала она, распаляясь праведным гневом. Болтаешься по всяким вечеринкам, в то время как я должна сидеть дома и грызть стены.
Последнее замечание было буквальным сыр, из которого были сделаны стены коттеджа, состарился и затвердел, но в злости она его грызла, а на данный момент злость почти не покидала ее.
И все же он старался смотреть на вещи непредвзято. Они были женаты около года, и он любил Хамелеошу. И Бинк с самого начала знал, что будут счастливые времена, будут и тяжелые. Сейчас наступили тяжелые. Очень тяжелые!
Почему бы тебе не пойти вместе со мной, дорогая?
Последовала необузданная вспышка гнева.
Мне?! В таком-то виде! Прибереги свое остроумие для кого-нибудь другого!
Но ты же только что сама напомнила мне, что это маскарад! Каждого гостя королева нарядит по своему вкусу. Так что никто не увидит
Да ты и впрямь пустой пузырь! взвизгнула она за стеной, и Бинк услышал, как что-то разбилось. Теперь она уже в полной ярости швыряла все, что попадет под руку. Да какой бы ни был костюм! Как я могу пойти на бал, когда я на девятом месяце?!
Вот это-то и злило ее по-настоящему. Не период умной уродины, с которым за свою жизнь она уже свыклась, а неудобства и ограничения, вызванные беременностью, выводили ее из себя. Бинк научился гасить такие вспышки гнева, когда она была в фазе глупой красавицы, но, становясь умной, она и слышать не хотела никаких увещеваний. Она очень боялась, что ребенок уродится в нее или в него. Ей очень хотелось найти заклинание, которое обеспечило бы ее ребенку какой-нибудь хороший или в крайнем случае нормальный талант. А на данный момент это было делом случая. Она очень болезненно воспринимала такое положение дел и никак не могла простить это Бинку. Чем умнее она становилась и чем больше становился срок ее беременности, тем труднее ей было справиться со своим гневом.
Ну ничего, скоро она минует пик своего безобразия и с каждым днем, приближаясь к родам, будет становиться все красивей. Роды должны произойти где-нибудь через недельку. Возможно, ребенок родится нормальным, а может, у него будет очень сильный и полезный талант, тогда страхи Хамелеоши бесследно исчезнут. И она тут же прекратит вымещать на нем свою злость.
А вот если ребенок окажется ненормальным Но об этом лучше и не думать.
Извини, я совсем забыл, пробормотал он.
Ты забыл! Прозвучавшая в ее голосе ирония пронзила его, как волшебный меч стены коттеджа. Идиот! Конечно, тебе очень хотелось бы это забыть! А почему ты не думал об этом в прошлом году, когда