Телегу окружили всадники на резвых разгорячённых конях. Мавна растерянно подняла голову: все незнакомцы были мужчинами, а о конские бока бились привязанные к сёдлам козлиные черепа.
«Чародеи», поняла Мавна.
Порядок, прохрипел Греней и показался из-за телеги.
Вам нужна помощь? спросил один из чародеев, подавая Гренею руку. Девушка не пострадала?
Можно было спросить это у меня, проговорила Мавна. Нет. Не пострадала.
Чародей повернулся к Мавне, будто впервые по-настоящему ясно её увидел. Глаза у него были странные: без зрачков, сплошь лунно-серебристые, будто выгоревшие на солнце, и Мавна поспешила отвести взгляд.
Почему-то её не тронули, заметил второй чародей, помоложе. Обычно упыри выбирают самую сладкую кровь. А тут предпочли возницу. Странно.
Странно, подтвердил белоглазый.
Греней наконец-то взобрался обратно на телегу. Мавна кинулась его осматривать нет ли ран? Одежда бортника была местами потрёпана, на рубахе виднелись распоротые дыры от когтей, на коже ссадины, но в остальном вроде бы Греней остался цел, не считая испуга.
Вот же ж твари, повторял он, отряхиваясь. Короткие пальцы, испачканные в пыли и земле, дрожали, усы возмущённо топорщились. Чуть только стемнело Тут как тут
Будьте впредь осторожнее, предупредил старший чародей таким тоном, будто отчитывал провинившихся детей. Никаких поездок после заката. Ночуйте на постоялых дворах. Вам повезло, что мы оказались поблизости.
Да ясное дело Благодарю. Шкуру мою спасли. И девочкину. Возьмите вот мёда. Дорогущий нынче.
Греней суетливо потянулся к бочке, но чародей остановил его, тронув за плечо.
Не стоит. Где ваша лошадь?
Греней закрутил головой, будто только сейчас понял, что они остались в телеге посреди дороги, ещё и в сумерках.
Я отпустил её.
Зачем?
Чтобы отвлечь их. Думал раньше, ремни пристегну к шлее, такие, чтоб быстро отстегнуть можно было, самому на спину прыгнуть, а телегу оставить и быстрей умчаться. А тут девчонка, как оставить одну? Он положил руку на затылок, растерянно заморгав, и добавил уже совсем беспомощно: Ну хоть лошадку спас. Сглупил, признаю.
Младший чародей хохотнул, но белоглазый прервал его.
Больше так не поступай. Упырям не нужны животные. Они питаются человеческой кровью. И только ею. Как теперь вы будете добираться домой?
Греней обернулся к Мавне.
Добираться? А и правда Ох, старый я дурак
Мавна положила руку ему на плечо.
Не переживай. Доберёмся.
Старший чародей вздохнул, молча спешился и впряг своего коня в телегу, а сам устроился на облучке.
Откуда вы?
Так из Сонных Топей, пробормотал Греней.
Мавна сжалась в углу, спрятала ладони под мышками. Греней сел рядом, покряхтывая и растирая руки. Костяшки у него были содраны, одежда местами разорвалась. Мавна хотела бы его приобнять и пожалеть: досталось старику, тут и молодой бы перепугался до смерти, но сама не могла даже пошевелиться, будто оледенела. Из головы не шли вопли нежаков, стоило моргнуть и перед глазами вставали чёрные брызги упырячьей крови. Если бы хоть капля её попала на кожу, получился бы гнойный нарыв. Ещё и этот чародей, тоже страшный и молчаливый, с козлиным черепом у седла
Мавна разглядывала его прямую широкую спину и затылок. Волнистые светло-каштановые волосы свисали до плеч, одежда во мраке казалась то ли тёмно-бурой, то ли грязно-багряной. Трое других чародеев окружили телегу и, не спрашивая ничего, двинулись следом за своим предводителем.
«Что будет, если мы так заявимся в деревню? с тоской подумала Мавна. Сколько дней все будут это обсуждать?»
Глава 3
Свидание
Обсуждали и правда долго. Но Мавна с удивлением поняла: ей всё равно. Она почти привыкла к тому, что за её спиной постоянно доносятся шепотки, а стоит ей обернуться, как все поспешно отворачиваются, будто и вовсе не смотрели в её сторону.
Охрану деревни усилили. Помимо привычных дозорных выставили дополнительные отряды: с вечера мужчины по очереди уходили к ограде не за околицу, просто стояли у границ деревни и слушали до рассвета: не послышится ли за переливами жерлянок и пением соловья мерзкий скрежещущий упырячий вой?
Мавна привычно провожала Илара в дозор. Брат собирался молча, стиснув зубы. Резким движением забросил лук за спину на миг под рубахой проступили крепкие мышцы, сунул за пояс нож и охотничий рожок. В груди у Мавны сжалось: если придут упыри, разве успеет подойти подмога? Что толку дуть в рог? Она видела их: стремительные свирепые тени, отвратительные, не люди и не звери, сплошные сгустки ярости.
Осторожнее, пожалуйста, попросила Мавна.
Илар замер и обернулся. Его губы дрогнули в улыбке, на щеках, покрытых светлой щетиной, выступили ямочки.
Не волнуйся, сестрёнка. Илар с нежностью приложил ладонь к лицу Мавны, и она ощутила, какая грубая кожа у него на руке. Не впервой же. С пятнадцати лет хожу и ничего, живой.
Он кивнул на крынку молока, накрытую свежим, ещё тёплым ломтём каравая. Мавна засуетилась: чуть не забыла отдать, хороша сестрица.
Держи, держи. Она поспешно сунула ужин Илару в руки. Каравай качнулся, и было слышно, как плеснулось молоко, ударяясь о стенки крынки.
Спасибо. Ну, спи крепко, сестрёнка. Я посторожу.
Илар снова ободряюще улыбнулся, а у Мавны от его бравады сжималось сердце. Одно хорошо: Илар не увидит во сне Раско и не вскочит с криком, потому что вовсе не будет спать.
Сразу зови подмогу, если что.
Непременно.
Илар поправил лук и шагнул с крыльца. Мокрая от росы трава прильнула к его ногам, оставляя влажные полосы на штанах. Несколько шагов и широкоплечую фигуру брата скрыл туман.
Вздохнув, Мавна поёжилась: из-за тумана вечер был особенно влажный и студёный. Она уже и не помнила, когда были тёплые вечера. Наверное, прошлым летом всё-таки были Но с тех пор минули осень, долгая зима и затянувшаяся весна, и нос Мавны, казалось, постоянно мёрз.
Развернувшись к двери, Мавна оступилась. На крыльце сидела лягушка и пристально смотрела на неё золотистыми глазами. Лягушка как лягушка: буро-землистая с крапинами по бокам. Тельце едва заметно вздымалось от дыхания.
Иди домой, шепнула Мавна. Тут тебе не болото. Болота за околицей.
Лягушка не пошевелилась. Мавна огляделась не видит ли кто, что она беседует с лягушкой? и присела рядом.
Или ты тоже боишься выходить за околицу? Да ну нет. Чародеи говорили, упыри не едят зверей. Им нужна человечья кровь. Чтобы жить. Но разве это жизнь? Носиться стаями и вопить, выслеживая добычу.
Её передёрнуло от отвращения. Лягушка издала короткий звук, напоминающий смешок, и прыгнула, скрываясь в зарослях сныти.
Мавна постояла ещё немного. Воздух был плотным, душным, пропитанным влагой, будто не стоишь на улице, а плывёшь. Вдалеке послышался свист: дозорные собирались вместе и обменивались короткими фразами. В избах горел свет все сельчане закончили вечерние дела и спрятались по домам. Наверняка пряха Гина сейчас укладывает своих детей и рассказывает им сказку про полуночницу, которая скребётся в окна и забирает тех, кто не спит по ночам
Мавне захотелось сходить к Купаве, посидеть у свечки и поговорить о всякой ерунде, может, даже выпить чаю с сушёной земляникой. Она вздохнула: наверное, мама будет переживать, что и Илар, и Мавна ушли на ночь глядя. Лучше потерпеть до утра или сходить в другой вечер, когда Илар останется дома.
Мавна собралась вернуться в дом и лечь спать, как вдруг что-то шевельнулось сбоку, в кустах. Замерев, она повернулась и едва не ахнула: перед ней стоял тот самый юноша, который поймал её венок в ручье.
В сумерках его кожа казалась молочно-белой, даже голубоватой, глаза нездорово поблёскивали. Мавна недоверчиво нахмурила брови.