В центре Вандомской площади изначально стоял памятник Людовику XIV. В 1810 году это изваяние было заменено Вандомской колонной. Покрытая бронзовым витым барельефом, изображающим походы Наполеона I, она имеет удачные формы, однако на этой площади не достигает того глубокого архитектурного звучания, какое имеют ее римские прототипы-колонны императоров Рима Траяна, Антонина Пия и тем более свободная от прямых подражаний античным образцам Александровская колонна в Санкт-Петербурге.
Результаты строительных работ Ленотра, Мансара и их современников демонстрирует план известного своим вкладом в картографию и геометрию французского лазаристского священника, официального географа города Парижа, члена Лондонского королевского общества Жана Делагрива 1728 года. К этому времени, помимо описанных проспектов, площадей и дворцов, в Париже появилось большое кольцо бульваров, которые охватили всю правобережную часть города. Бульвары возникли и на юго-западе близ дворца Инвалидов. Кроме них он получил колоссальную эспланаду. Но в планировке Парижа ощущались существенные пробелы или недостатки. В частности, он еще не имел, связанной с новым планировочным центром, главной площади. Поэтому, когда возник вопрос о сооружении нового королевского монумента, стали проектировать в первую очередь главную площадь Парижа, которую надлежало этим изваянием украсить. Таким образом, памятник Людовику XV выступил поводом для крупных градостроительных работ. В 1748 году французская Академия архитектуры объявила конкурс проектов площади Людовика XV. В нем приняли участие ряд крупнейших архитекторов Франции, среди которых: «королевский архитектор» Жак-Анж Габриэль; строитель Пантеона Жак-Жермен Суффло; гравер, теоретик искусства, медик, публицист и философ-урбанист эпохи Просвещения Пьер Патт; рисовальщик и художник-декоратор, историк и теоретик архитектуры Габриель Жермен Боффран; архитектор-неоклассицист, теоретик и педагог Жак-Франсуа Блондель. Завоевавший на этом конкурсе первое место Габриэль Боффран трактовал площадь Людовика XV как связанную с внешним ландшафтом, открытую композицию, колоссальные размеры которой и ее открытый характер по-новому ставили проблему ансамбля.
Так как площадь Людовика XV имела застройку только с одной стороны, нужно было найти иные, сильные средства для обрамления этого градостроительного элемента с трех остальных сторон, а также укрепить его центр, для того, чтобы композиция не утратила свою связующую силу и не растворилась в окружающем ландшафте. Средствами для достижения этой цели у Габриэля послужили рвы, балюстрады и монумент этого короля.
Рвы, обрамлявшие площадь Людовика XV, имели 4,5 м в глубину и до 24 м в ширину. С высокой Тюильрийской террасы эту площадь можно было видеть несколько сверху, а с балконов правительственных зданий еще выше. При таком наблюдении вся она вместе с ее рамами-рвами отчетливо воспринималась. Для усиления архитектурного эффекта рвов и одновременного закрытия площади с невыгодных для нее точек зрения, Габриэль придал балюстрадам необычную высоту: вместе с тротуарами она составила 165 см. Однако решающее значение на площади имел монумент короля. Его конь был обращен головой к Тюильрийскому саду, поэтому, с наиболее выгодной точки зрения, т. е. с юга, этот монумент воспринимался в просвете Королевской улицы в профиль. 13 метровая высота монумента были найдена удачно. Благодаря ней даже с самых отдаленных точек обзора он не мог проектироваться на расположенные позади него здания ниже их аттиков. Приближаясь к монументу, его зритель почти всегда воспринимал эту статую на фоне неба.
С севера площадь Людовика XV была обстроена двумя симметричными зданиями, между которыми была проложена короткая Королевская улица. В ее конце должна была стоять купольная церковь Мадлен. Проектировавшийся ансамбль этой площади далеко выходил за ее границы и почти на 800 м простирался с севера на юг.
Художественную выразительность площади Людовика XV создают архитектурные сооружения и артистически исполненное изваяние авторства скульптора и рисовальщика французского стиля рококо и раннего неоклассицизма Эдме Бушардона. Созданный им монумент короля, крылатые кони богини Победы по сторонам прохода из Тюильрийского сада и прекрасные кони Марли (фр. Chevaux de Marly) французского скульптора Гийома Кусту у проспекта Елисейских полей композиционно составили удачное сочетание пластических и архитектурных форм.
После снятия этого монумента в 1792 году ансамбль площади Людовика XV (с этого времени Революции, с 1826 г. Людовика XVI, с 1830 г. Согласия) стал постепенно разрушаться. В 1836 году на его месте был установлен египетский обелиск на неудачном цоколе работы архитектора французского классицизма, профессора истории и теории искусства, члена Института Франции Луи-Ипполита Леба, одного из предков рода Галеви. После возведения моста и прокладки улицы Риволи эта площадь превратилась в напряженный узел городского движения, следствием чего стала засыпка рвов. Ценный вклад в композицию данной площади внесли лишь наполеоновские постройки церковь Мадлен и колоннада Палаты депутатов на южном берегу Сены. Перекликаясь друг с другом колонными портиками, они укрепили поперечную ось площади Людовика XV. Вместе с гигантским Марсовым полем она была последним крупным сооружением, осуществленным незадолго до французской буржуазной революции 1789 года.
В XVII и XVIII веках Париж значительно вырос и приобрел ряд ценных ансамблей. От Лувра и Тюильри, ставших основой нового центра столицы, до множества парков, бульваров и площадей. Но эти сооружения имели, прежде всего, представительское значение. Они создавали великолепное обрамление наиболее пышному королевскому двору в Европе, но не решали больших социальных задач. Рядом с Лувром и Тюильри находились грязные, неблагоустроенные кварталы.
«Беспорядок нигде не ощущается более остро и нигде не является более шокирующим, чем в Париже. Центральный район этой столицы почти не изменялся в течение трехсот лет: мы все еще находим там то же количество узких извилистых улиц с мусором и запахом нечистот, в которых встречи с экипажами каждую минуту создают затруднения. Окраины, которые были заселены значительно позже, построены несколько лучше Превосходя все другие города своими громадными размерами, числом и богатством своих жителей, Париж уступает некоторым из них в том именно, что делает город удобным, приятным и прекрасным».
Паскаль Ложье,
французский режиссер, автор фильмов ужасов
(оценивая строительство периода абсолютизма)
С целью устранения недостатков в планировке Парижа при Национальном конвенте (высшем законодательном органе Первой Французской республики, действовавшем в разгар Великой французской революции (1789 1799 гг.) с 21 сентября 1792 по 26 октября 1795) была образована планировочная комиссия. В 1794 году она составила План комиссии художников. В отличие от фиксировавших состояние планировки Парижа применительно к датам их составления, превосходно исполненных планов авторства Маттеуса Мериана, Жана Делагрива и французского экономиста, философа и государственного деятеля Анна Робера Жака Тюрго, План комиссии художников был творческим произведением. Он содержал в себе ревизию планировки всей городской территории и исходящие из архитектурных, гигиенических и транспортных интересов всего Парижа проектные предложения на будущее.