Аудитор сел за стол напротив собеседников.
Доктор Пéтрович, продолжил Шлагер, дело, ради которого мы вас пригласили, является крайне щепетильным. Покойный был на очень хорошем счету у руководства департамента. Он был холостяком и посвящал работе большую часть своего времени. Но обстоятельства его смерти позволяют предположить, что ее причиной была его профессиональная деятельность. И мы решили еще раз проверить его деловые связи и пригласить вас. О вашем участии, кроме меня и руководителя департамента, знают только мой заместитель и герр Линхарт. Работать вы будете в этой комнате. Она закрывается на электронный ключ, так что вас никто беспокоить не будет. Герр Линхарт будет приносить вам все необходимые документы. Пользоваться вашим мобильным телефоном здесь нельзя. Как вы видите, у вас под рукой, Шлагер указал на телефонный аппарат, стоящий на столе, местный телефон. Номера моего заместителя и герра Линхарта на первой странице блокнота. В которым вы будете делать все записи. Туалет в конце коридора, в противоположном кофейный автомат. Если решите задерживаться у нас на обед, то герр Линхарт составит вам компанию в нашей столовой. Да, в этой комнате вы можете курить.
Об этом Пéтрович уже догадался. Рядом с телефонным аппаратом стояла массивная пепельница. Он кивком головы поблагодарил Шлагера и задал вопрос:
Скажите, а за какие заслуги покойный оказался на хорошем счету у руководства? Неужели только за усидчивость?
Конечно, не только за это, ответил Шлагер. Он отвечал за очень непростую сферу закупок медикаментов и лекарств для государственных аптек и медицинских учреждений. Вебер создал отлаженный конкурсный механизм, который позволял департаменту закупать лекарства по самым низким ценам. Вдобавок, он постоянно следил за производственной деятельностью наших поставщиков. И когда один из них открыл филиал в Восточной Европе, то он приложил максимум усилий для сертификации его продукции. Поскольку там заработная плата ниже нашей, то и цена на лекарства оказалось еще более выгодной.
Понятно, и Пéтрович еще раз кивком головы поблагодарил безопасника.
Доктор Пéтрович, Шлагер встал из-за стола, к сожалению, я должен вас покинуть и оставить на попечение герра Линхарта. Не вставайте. К чему лишние церемонии, и безопасник вышел из кабинета.
Пéтрович достал из внутреннего кармана пиджака портативный трубочный несессер, в котором хранился «шаком»1, зажигалка и несколько щепоток табака:
Герр Линхарт, а чем вы занимались до того, как приняли дела Вебера?
Я был его заместителем.
И давно?
Четыре года.
Значит, вы в курсе всех дел? набивая трубку, спросил аудитор.
Не совсем. Я отвечал за логистику, поставки и их оплату. Конкурсным механизмом, сертификацией и отслеживанием конъюнктуры занимался лично герр Вебер.
То есть, если мы возьмем пример, приведенный герром Шлагером, снижения цены на продукцию филиала из Восточной Европы, то вы не можете мне рассказать, насколько эффективным было это снижение.
Почему? возразил Линхарт. Это произошло как раз в начале моей работы на герра Вебера. Тогда цена снизилась на пятнадцать процентов.
Я бы хотел ознакомиться с историей этих поставок, Пéтрович сделал аппетитную затяжку, выдохнул дым в сторону и внимательно посмотрел на собеседника, в том числе и тех, которые осуществлялись до снижения цены.
Доктор Пéтрович, ответил Линхарт, к сожалению, сейчас я могу вам предоставить информацию только по поставкам этого года. Информация за прошлые годы хранится в архиве, и мне потребуется некоторое время, чтобы запросить и получить ее. Простите нашу бюрократию, но я ее получу только после обеда.
Хорошо, кивнул Пéтрович, тогда принесите мне поставки этого года.
Вам придется подождать несколько минут. Мой кабинет находится тремя этажами выше, и Линхарт встал из-за стола. Да, вот еще что. Герр Шлагер забыл вам сказать, что он меня подробно проинструктировал о конфиденциальности вашей работы. Поэтому, когда я вернусь, я постучу в дверь три раза, вот так, и Линхарт постучал по столу. Тогда вы точно будете знать, что это я.
Хорошо.
Когда собеседник вышел, Пéтрович откинулся на спинку стула. У него возникло ощущение, что дело сделано. Когда много лет назад они внедряли информационную систему в компании Монарха, как называли его сотрудники, не догадываясь, что за респектабельным видом и золотым моноклем скрывается Гай Фокс, председатель «Клуба самоубийц», то ребята из «Пéтрович Аналитикс» ознакомились с ценообразованием на цемент, производимый в Восточной Европе. И Пéтрович узнал, что низкая себестоимость определяется двумя факторами. Не только дешевым трудом, но и минимальными социальными отчислениями, принятыми в той стране. В совокупности это давало более серьезную экономию, чем пятнадцать процентов, принесенных на блюдечке покойным своему руководству. Конечно, за прошедшее время порядки в Восточной Европе изменились. Но не настолько же, чтобы установить социальные отчисления на уровне западноевропейских. А это значит, что поставщик извлекал дополнительную прибыль. И если принимать во внимание ту активность, с которой Вебер занимался сертификацией медикаментов из Восточной Европы, то в этом деле могло сложиться взаимовыгодное партнерство.
В этот момент в дверь раздался условный стук. Пéтрович встал и впустил в комнату Линхарта. Тот протянул аудитору толстую папку:
Доктор Пéтрович, здесь информация о поставках этого года. И я уже направил в архив запрос на документы за предыдущие четыре года. Такой временной период вас устраивает?
Думаю, что да, принимая папку, ответил аудитор. Благодарю вас.
Вы задержитесь у нас на обед? спросил Линхарт.
Ну я же должен буду посмотреть после обеда архив, ответил Пéтрович.
Когда собеседник вышел, аудитор сел за стол и стал просматривать папку. Поставки делались ежеквартально, со всем необходимым набором документов. Летние поставки были меньше по объему. Это понятно, подумал Пéтрович, летом же меньше болеют. А последняя, октябрьская поставка была гораздо внушительнее. Давай-ка, мы просуммируем их и посчитаем готовой оборот.
Произведя нехитрые вычисления, Пéтрович немного оторопел. Цифра получилась восьмизначной. Значит, если предполагаемое партнерство ограничивалось, скажем, десятью процентами, то его ежегодный гешефт мог быть семизначным. И за четыре года общая сумма такого партнерства получалась очень внушительной.
Нет, здесь Линхарт мне не помощник, подумал Пéтрович, да и заместитель безопасника тоже. Но начать надо с него, и аудитор набрал телефон заместителя Шлагера:
Добрый день, это доктор Пéтрович. Ваш шеф мне сказал, что я могу вас беспокоить.
Доктор, слушаю вас, ответил незнакомый голос.
Мне хотелось бы еще раз поговорить с герром Шлагером. Это возможно?
Он как раз вернулся с совещания, и я могу задать ему ваш вопрос. Подождете на линии?
Да.
Пéтрович сделал пару затяжек. Кто его знает, как организована здесь служба безопасности? Вопросы, которые взволновали Пéтровича, могли оказаться в исключительной компетенции ее руководителя.
Доктор Пéтрович, герр Шлагер уже направляется к вам.
И тут раздался условный стук. Пéтрович встал и открыл дверь.
Какой у вас приятный табак, дружелюбно улыбнулся Шлагер. Простите, что сам не предупредил вас об условном стуке.
Он прошел в комнату и сел за стол:
Как я понимаю, сказал безопасник, у вас возникли вопросы, которые вы не решились задать моему заместителю. И я почти уверен, что знаю, какие вопросы вы мне хотите задать.