Вообще-то сперва он удрал. Разлетелся вороньей стаей на глазах у изумленных копов. Но потом сам пришел в бюро. Отчаянная попытка сохранить то человеческое, что, как он думал, еще живет в его сердце.
Значит, вы предали ваших сообщников? уточнила Сесилия.
Лютер улыбнулся, и она вздрогнула и покачнулась назад.
Хуже. Он их убил. После того, как наведался в больницу, где ему сказали, что было слишком поздно Но та девочка вернула ему надежду на то, что он еще человек.
Они получили по заслугам, скупо ответил Лютер.
Как и он. Зверя надо держать на цепи.
А после меня взяли в бюро, подытожил он. Как видите, все банально.
И вы получили соответствующее образование?
Разумеется, подтвердил он. Я совмещал обучение с работой.
Привык к крови из жестянок, сменил трех кураторов и обезвредил столько нечисти, что давно потерял счет.
Что ж, моя история еще проще, сказала Сесилия, и, боюсь, мне нечем побаловать ваше досужее любопытство. Я подвернула ногу и упала с лестницы, повредила бедро. Досадная случайность. Рокси бросила колледж и приехала ко мне, хотя я умоляла ее не делать этого.
Когда это произошло?
Два года назад.
Время суток?
Ночь, слегка недоуменно ответила Сесилия. Мне захотелось пить, и я пошла на кухню.
Вы помните какие-нибудь детали произошедшего?
Она нахмурилась и спросила:
Отчего это вас интересует?
Оттого, что мать Рокси погибла в парке неподалеку от места, где разорвали горло Луизе Паркер. А потом миссис Медоу тоже едва не умерла.
Как вы верно выразились досужее любопытство, ответил Лютер. Вы обещали, и я жду информацию.
У меня подвернулась нога, и я скатилась вниз. От боли потеряла сознание. Меня нашла соседка, утром, мы с ней договаривались пойти на пробежку. Но теперь бег не мое.
Когда я приехала, то первым делом выбросила ковер, который лежал под лестницей, сказала Рокси, не отрывая взгляд от Лютера, и ее янтарные глаза потемнели. Не хотела отстирывать кровь.
Он видел, что она понимает. Да, ради этого Лютер и завел разговор узнать, была ли кровопотеря.
В больнице мне сделали переливание, подтвердила Сесилия, вставили спицы. Первое время я была печально беспомощна. Но не могла же я лечь бременем на плечи моей Рокси? Так что я приложила все усилия, чтобы не стать обузой.
Ты бы не стала, возразила Рокси. Что бы ни произошло.
Может, хватит портить аппетит рассказами о болячках? предложила Сесилия, растеряв свой воинственный настрой. Тем более я и правда больше ничего не помню. Попробуйте мясо.
Лютер отрезал кусок стейка, положил в рот и, прожевав, проглотил. Все равно что жрать старый картон.
Восхитительно, соврал он.
***
Ужин получился странным хотя бы потому, что Лютер редко ходил в гости. А если уж и попадал к кому-то домой, то хозяин знал о его пристрастиях и не пытался накормить пирогами. От лимонной начинки щипало язык, и желание заглушить отвратительный кислый вкус свежей сладкой горячей кровью стало нестерпимым.
Он сумел выведать, что рецепт пирога ммм, просто чудо, нет, добавки не надо, я сыт, лучше заверните с собой кусочек дала та самая соседка, что обнаружила Сесилию после падения. Миссис Боулден, почти местная знаменитость, писательница детективных романов и подруга Сесилии жила напротив, через дорогу.
Оказавшись на улице, Лютер кинул старательно упакованный кусок пирога в багажник, а потом торопливо развернул батончик гематогена и запихнул его в рот целиком, едва не рыча от голода.
Помимо странного падения Сесилии он выяснил еще кое-что: отец Рокси не фигурировал в ее жизни с того самого момента, как погибла ее мать. Рокси его почти не помнила, а миссис Медоу отказывалась говорить «об этом проходимце», и Лютер не стал давить. К концу ужина Сесилия подобрела, и ему не хотелось ломать неловким словом хрупкое доверие, давшее ростки в ее осторожной душе.
Выковыряв мелкий кусочек фольги от гематогена, застрявший между зубами, Лютер щелчком отправил его подальше и пошел через дорогу, к белому дому с синими ставнями, где жила миссис Корделия Боулден.
Женщина открыла почти сразу, как будто стояла за дверью и ждала, когда он подойдет. Невысокого роста, полноватая, остроносая, она напоминала нахохлившуюся на морозе птичку. В растрепанных коротких волосах, серебрилась седина, а макушку прикрывал цветастый платок, повязанный на залихватский манер банданой. Из кухни тянуло запахом свежей выпечки, и Лютер едва сдержался, чтобы не скривиться. Кусок лимонного пирога лежал в желудке кирпичом вместе со стейком.
Лютер Фосберг, представился он, продемонстрировав удостоверение и надеясь, что подруга миссис Медоу не будет такой же внимательной, и ему не придется снова рассказывать душещипательную историю сиротки. Можно задать вам пару вопросов, миссис Боулден?
Спрашивайте, согласилась Корделия, внимательно разглядывая его темными как маслины глазами.
Несмотря на седину, она казалась довольно молодой: лет сорок с небольшим. Лицо ее было гладким, а щечки упругими как яблочки.
Это вы обнаружили Сесилию после падения?
Вы же знаете, что я, подтвердила она, склонив голову к плечу и глядя чуть искоса, так что сходство с птичкой стало еще сильнее. Затем и пришли, верно? Когда я узнала, что произошло с бедной Луизой, она вздохнула и прикрыла глаза. Просто ужас. И я сразу подумала быть может, эти два происшествия связаны?
Вы так считаете? насторожился Лютер. Отчего же?
Может, это все мое больное воображение, виновато улыбнулась миссис Боулден. Я пишу детективы, вот и додумываю всякое профессиональная деформация. Расскажете как-нибудь о ваших предыдущих расследованиях, агент Фосберг? Обещаю, я изменю все имена.
Посмотрим, не стал он ее обнадеживать. Так почему вы решили, что случай Сесилии похож на гибель Луизы?
Кровь, бросила Корделия, и его клыки опять зачесались. Я не знаю, как Сесилия умудрилась так упасть. Вы ведь были у них дома? Перила деревянные, на ступенях ковролин. Но она распорола бедро, и кровь натекала до входной двери. Я постучала, услышала стон. А когда открыла, то едва не ступила в лужу крови.
Лютер выдохнул, и облизнул клыки. Толстушка Боулден как будто его провоцировала. Интересно, сможет ли она произносить слово «кровь» еще чаще?
Кровь была и в парке. Я разговаривала с шефом оКоннелом. Он говорил, земля от крови бедной Луизы хлюпала как болото, она поджала тонкие губы и сурово произнесла: Вы должны найти преступника, агент Фосберг, пока он не убил кого-то еще.
Фраза прозвучала по-киношному неестественно, и Лютер подумал, что Корделия, верно, так себе писатель.
Я постараюсь, ответил он. Вспомните детали, миссис Боулден. Вот вы открыли дверь, увидели лужу
Крови, да. А наша драгоценная Сесилия лежала под лестницей, белая, как фарфор. Мы собирались на пробежку утром, я потому и пришла. Вдвоем веселее Вы ведь подозреваете меня, агент Фосберг? внезапно спросила она.
А это сделали вы? поинтересовался он.
У миссис Боулден была одна черта, которая не позволяла заподозрить в ней вампира ее сердце. Оно билось ровно как метроном. Корделию нисколько не взволновал внезапный визит агента. А будь убийца человеком, смог бы он сохранять такое спокойствие?
Я бы скорее сделала убийцей вас, сказала она. Привлекательный мужчина, с корочкой агента, перед таким открываются все двери, и женщины садятся к нему в машину без страха.
У меня алиби, криво усмехнулся Лютер.
Наверняка, согласилась миссис Боулден и снова растянула губы в улыбке, но ее темные глаза оставались серьезными. Если бы я не нашла Сесилию, она бы умерла от потери крови. Как и Луиза. Как и
Она запнулась, как будто передумав говорить.
Вы давно живете здесь, миссис Боулден? быстро поинтересовался Лютер.