«Ну и дела», подумал Фильт. «Я тут прям местная знаменитость».
На смотровой площадке было довольно светло, и юноша мог хорошо разглядеть Твейлис. Ее темная, почти черная коса была переброшена на грудь, а белое платье с золотой вышивкой выгодно подчеркивала фигуру. Фильт попытался найти сравнение для ее голоса. Ручеек? Нет, не то. Серебряный колокольчик? Как-то пошло. Он почувствовал, что краснеет.
«Фильт, поддержи разговор», сказал он сам себе. «А то стоишь как болван и только пялишься на нее».
Он выдавил из себя улыбку и спросил:
Ты говорила про какие-то счастливые ночи, что это?
Твейлис поправила безупречно лежащую косу и ответила:
Мы в Хэфдоуне верим, что в году есть три Счастливые ночи. Сегодня как раз одна из них, а остальные в другие дни. С названием всё очень просто: ты можешь встретить в эту ночь свое счастье.
От взгляда ее изумрудных глаз у разведчика чуть не закружилась голова.
«Ведьма, как есть ведьма», пронеслась у него мысль.
И тут же в памяти всплыли слова Мол-Габура: «Ты тут поосторожнее, ученик. Девушек тут много, и среди них немало красивых. Так что не спеши с выбором и не пожирай всех подряд глазами».
Поосторожнее? К Юмнору осторожность! Фильт считал себя большим знатоком женщин и уже понял, что он никогда в своей жизни не встречал такую красивую девушку. А вдруг это его Счастливая ночь? Каким же он был глупцом, что упирался с поездкой на Север! А если бы не поехал? Тогда он бы никогда не встретил Твейлис, и одно это знакомство уже многажды оправдывало долгое путешествие с двумя магами.
Ты бывала когда-нибудь у нас в Сколладии? спросил он, практически в первый раз в жизни теряясь при разговоре с девушкой и не зная, что сказать.
Нет, но мне много рассказывали о вашей стране. Думаю, надо будет как-нибудь нанести визит.
Юноша сглотнул. Он уже забыл про Лоуфель и Квиззту, про шикарное звездное небо, про пока еще непонятную цель поездки в Хэфдоун, про сотни вопросов к старому магу. Его, словно молния, пронзила мысль, что весь смысл его существования находится сейчас перед ним, и если он упустит свой шанс
Ты многое уже успел посмотреть, Фильт? спросила Твейлис. Наверное, не очень, вы ведь прибыли только сегодня.
«Главное, не делать как их называла Клэр? А, тухлые комплименты. Навроде того, что, мол, теперь я в твоем лице увидел самое главное в Хэфдоуне. Да, действительно, звучит тухловато».
Нет, почти ничего, улыбнулся юноша. Мы были с учителем в харчевне «У золотого ската», а потом я решил прогуляться, пока Наставник отдыхает. Признаюсь, кухня в том заведении выше всяких похвал.
Да, неплохое местечко, согласилась девушка. Но есть и другие. Например, «Пьяная каракатица».
«Пьяная каракатица»? А что это?
Это таверна, одна из моих любимых. Если ты не против и у тебя есть время, то можем зайти.
Ммм.. эээ замычал Фильт, но Твейлис тут же всё поняла.
Я слышала, что у вас не принято, когда девушка куда-то приглашает юношу, но у нас это совершенно в порядке вещей. Так мы идем?
Конечно! воскликнул разведчик, еще раз подумав про Счастливую ночь.
Они покинули смотровую площадку, а Фильт начал судорожно прикидывать, сколько у него с собой монеток: на ужин в такой компании он не рассчитывал. Быстро посчитав, он пришел к выводу, что должно хватить, если только Мол-Габур не обманул его с ценами.
По пути к «Пьяной каракатице» Фильт больше спрашивал, а Твейлис охотно отвечала. Так, он узнал, что девушка занимается разведением цветов где-то загородом, а потом ими украшают дома и улицы Хэфдоуна. Его новая знакомая очень любила музыку, а также разные театральные представления и старалась не пропустить ни одного выступления приезжих артистов, в том числе из Сколладии, которые наведывались сюда довольно редко. На вопрос юноши, какие цветы у нее самые любимые, Твейлис произнесла несколько названий, которые ему ничего не говорили, он в первый раз их слышал, о чем и сообщил. Девушка рассмеялась и сказала, что обязательно покажет их ему, если они где-нибудь встретятся им по дороге.
Наслаждаясь восхитительной музыкой голоса Твейлис, Фильт заметил, что она не задает никаких вопросов про цель их визита в Хэфдоун. Это неприлично спрашивать? Или или она знает больше, чем кажется? Нормально ли это, когда после буквально двух минут знакомства она его пригласила вечером в таверну? А что, если Тут юноша даже чуть было не остановился. А что, если эта встреча подстроена и совершенно не случайна? Кто она вообще такая, эта Твейлис? Не работает ли она на Мудрейших, которые ее специально подослали, дабы выведать у него какие-то сведения? Вдруг они только на словах поверили Мол-Габуру, а сами всё равно считают Фильта шпионом его величества?
Юноша почувствовал, что он сам уже начинает рассматривать любые события с точки зрения неких игр, тем самым становясь верным последователем подозрительного учителя. Нет, если так дальше пойдет дело, то о Твейлис ему придется забыть: она наверняка поймет, что он не говорит с ней открыто. Глупости, она не может быть шпионкой! Не потому что красива, а потому что ну, не может, и всё тут.
Фильт с усилием вышвырнул из головы подозрения насчет его новой знакомой, и ему тут же стало намного легче. Твейлис продолжала что-то рассказывать, и разведчик невольно залюбовался ее движениями: она не просто шла, а словно танцевала, делая то короткие, то широкие шаги, иногда поворачивалась в ту или иную сторону и постоянно жестикулировала, что юноше, как правило, не нравилось в людях, но в данном случае он был буквально очарован.
Когда Твейлис замолчала, завершив очередную историю, юноша вдруг решил поделиться с ней рассказом о путешествии на Север. Он поведал ей о зонтиках Лэрмиса и об удовчике, что привело девушку в восторг, и она даже зааплодировала. Ее интересовало всё до малейших подробностей, и она засыпала разведчика вопросами, на которые ему не всегда удавалось найти ответ. Откуда, например, он мог знать, каким образом Лэрмис устроил представление с зонтиками и куда они, собственно, потом подевались? Устройство волшебного саквояжа он тоже объяснил с трудом, повторив слова магов о посылании образов. Удивил он Твейлис и снежно-ледяной лестницей, по которой они с Мол-Габуром спускались, перед тем как подойти к воротам Хэфдоуна.
За этой непринужденной болтовней время и дорога бежали быстро, и Фильт даже не заметил, как они добрались до «Пьяной каракатицы». Как и перед харчевней «У золотого ската», вход здесь был украшен флагами. На этот раз они были белого цвета, а изображение каракатицы, имевшей умильную мордочку, было фиолетовым. В одном из щупальцев обитательница морского дна сжимала огромную пивную кружку.
Фильт обратил внимание, что на улице около таверны стоят лавочки, и почти все они были заняты. Оттуда раздавался веселый говор и постоянный смех. Присмотревшись, разведчик понял, что все сидящие там держат в руках пивные кружки и активно дымят. Были ли у них трубки или папироски вроде тех, что покуривала Клэр, он разобрать не смог: на улице уже стало довольно темно, а освещались только вход и флаги.
У нас обычно не курят внутри, пояснила Твейлис. Не всем нравится запах дыма, а еще им пропитывается вся одежда. Но раньше разрешалось. А у вас?
У нас можно, ответил юноша. Но мне всё равно, я не курю. Хотя к дыму отношусь нормально, Наставник-то постоянно с трубкой.
Вот и молодец, похвалила его девушка. Что ж, заходим!
Они вошли в таверну, которая их встретила громкими разговорами, непривычной для уха Фильта музыкой и массой вкуснейших ароматов, среди которых юноша смог определить едва ли десятую часть.
Разведчик быстро догадался, что Твейлис является завсегдатаем «Пьяной каракатицы». Она уверенно лавировала между столиков, стоек и многочисленных компаний, постоянно отвечая кому-то на приветствия. Фильт время от времени осторожно оглядывался, но не заметил, чтобы кто-то смотрел им вслед или начинал шушукаться. Явно не было и типичных для подобных заведений в Кафтелии выкриков вроде «эй, Твейлис, нового кавалера подцепила?», хотя он и не понимал местного языка. Здесь были парочки и шумные компании, все ели, пили, смеялись и болтали, но никто никому не хамил, ни к кому не приставал и не падал во всяком случае, пока от выпитого под стол.