В дверь постучали.
Войди! мой голос скрежетал, как старый грузовик отца.
Мел просунула голову в дверной проем.
Сью, знаю, это некрасиво с моей стороны. Но Дилан так торопился, что я не успела спросить у него. Можно сегодня уйду пораньше?
Я оторвала глаза от папки, и истеричный смех вырвался из меня, как конфеты из переполненной пиньяты после одного мощного удара.
Вообще-то, Мел, видишь ли, я не могу тебя отпустить, я все еще смеялась, вставая, пока уголки ее губ опускались в разочаровании. Ох, нет! Не потому, что не хочу. Я не такая сука. Просто, кажется, я больше здесь не хозяйка. Этот подонок вышвырнул меня не только из своей жизни.
Рот Мел открылся, она что-то говорила мне вдогонку, пока я шла к выходу, не забрав ни одной вещи, вложенной в это место. Как вообще можно забрать свою любовь, свою боль, свою душу?
Позже, тем же вечером, предаваясь жалости к себе в маленькой кухне своей съемной квартиры, я набирала сообщение другому парню. Он точно так же, как и Дилан, пообещал мне лучшую жизнь. Только в этот раз я поклялась делать все на своих условиях, не доверяя больше никому.
Я: Тебе все еще нужен человек,
умеющий отвесить хорошего пендаля?
Глава 4
Майкл
9 лет назад
Любой нормальный семнадцатилетний парень в Брейдвуде отчаянно мечтал всего о двух вещах: напиться пятничным вечером в компании друзей и облапать какую-нибудь обладательницу круглой задницы. И только мы с друзьями Дэном и Райаном хотели свалить отсюда ко всем чертям.
Этот захолустный городок в Иллинойсе ничем не отличался от других. Маленькие двухэтажные дома с радушными соседями и собачьей будкой на заднем дворе. Закусочные, пропахшие горьким маслом, жареной картошкой и кофейными зернами. Школа Рида Кастера, надоевшая до тошноты. И верхушка всего этого моя образцовая семья с вечно работающим отцом, его трофейной женой и моими сводными братьями-придурками.
Сколько ты уже накопил? Райан перекрикивал солиста Limp Bizkit, орущего песню Rollin на всю мастерскую. Каждый день после футбольной тренировки он приходил, чтобы помочь мне заработать на колледж.
Я сотню раз говорил, что пожар не был его виной, но проблема Донована состояла в том, что он был глух, когда дело касалось его альтруистичной стороны. Когда-нибудь эта привычка бросаться на амбразуру сыграет с ним злую шутку. А пока я слишком ценил этого парня и его дружбу, позволяя помогать перебирать ржавый двигатель старого «Форда» заказчика, ведь все мои сбережения, отложенные на колледж, ушли на покрытие компенсации за пожар.
Недостаточно, чтобы убраться в Филадельфию в этом году, я вытер руки тряпкой, свисающей из нагрудного кармана моего рабочего комбинезона, и потянулся за бутылкой «Сэма Адамса». Отца не было в городе, поэтому мы хозяйничали в мастерской, попивая ледяное пиво попутно с работой.
Я мог бы поговорить с отцом начал Райан, но я пригвоздил его взглядом, приказав заткнуться. Мистер Донован славился тем, что имел хорошие связи в университетах нескольких штатов, но становиться попрошайкой я не намеревался.
Отец Райана уже пару лет не жил в Брейдвуде, потому что его бывшая жена-алкоголичка допекла половину города своим дерьмом. Он хотел забрать с собой сына, но в процессе каких-то невнятных переговоров они приняли решение, что тот закончит школу в Брейдвуде. Наверно, Сидни Донован была основной причиной, по которой Райан предпочитал ежедневно быть где угодно, только не у себя дома.
Почему вообще Филадельфия? спросил парень, убавляя звук стереосистемы грязными пальцами.
Я прижал ладонь к груди, притворно ужаснувшись.
Ты такой невежда!
Сам он мечтал о Гарварде, но не хотел бросать родителей и рассматривал университеты в Чикаго, поближе к дому. Мы оба были не дерьмовыми футболистами, но и не настолько хорошими, чтобы получить футбольную стипендию, необходимую для бюджетного поступления. Школьные «Кометы» в этом сезоне порвали половину округа Кук, но проиграли четыре финальные игры, упустив свой шанс.
Просвети меня! ухмыльнулся Райан, когда на улице за его спиной поднялся ураган из пыли. Маленький синий велосипед с сильной инерцией притормозил в полуметре от парня. Темноволосая девочка с косичками и старым пленочным фотоаппаратом, висящим на шее, соскочила с него и бросила транспорт у ворот, широко улыбаясь.
Привет, Спиди-гонщик, поддразнил я.
Вы не видели Дэна? Он не пришел после тренировки, и мама отправила меня на поиски. Ох, и влетит ему, сестренка Дэна Элли подошла ближе, облокотившись тонкими ручками на приоткрытое основание капота.
Держу пари, он нашел себе девчонку, чтобы немного поразвлекаться. Но ты можешь сказать маме, что он здесь, с нами, выдал Донован. Та подняла на него свои зеленые глаза и покраснела.
Ты смущаешь ее, сделал я замечание. Девчонке всего замешкался, вспоминая возраст.
Мне четырнадцать вообще-то, она бойко выпятила плоскую грудь и гордо задрала подбородок вверх. Райан хищно оскалился и наклонился так, что его нос почти касался ее.
Мы понятия не имеем, где твой брат, большая девочка, он насмехался над ее бравадой. Просто будь умницей и передай маме, что Дэн в мастерской.
Ты мне не начальник, щелкнула языком, злобно сверля его взглядом, и обратилась ко мне: Майк, ты не мог бы посмотреть заднее колесо моего велосипеда? Кажется, проколола его, пока ехала сюда.
Нет проблем, я принялся осматривать колесо, а Элли бесцельно слонялась по мастерской, тыкая повсюду своей камерой. Она постоянно таскала эту штуку с собой, так что люди в городе уже привыкли. Когда направила объектив на Райана, тот закрыл лицо рукой.
Ну и плевать! обиделась Элли. Все равно ты не фотогеничный.
Он ощерился.
Так что с Филадельфией? снова спросил меня Райан.
Ладно, на самом деле я понятия не имею. Мне нравится, что там подписали Декларацию независимости, а еще там Колокол Свободы. Свобода и независимость лучший коктейль, бро.
Филадельфия это город братской любви, проговорила Элли, не отрывая глаз от объектива, направленного на ржавый болт в стене гаража.
Теперь я всерьез беспокоюсь за тебя. И больше не называй меня бро, Райан рассмеялся над своей же шуткой.
Ты такой придурок, Элли закатила глаза.
Готово! я прислонил велосипед к стене.
Спасибо, Майк! Ты лучший! она расплылась в добродушной улыбке.
Повезло тебе, а я придурок, Райан притворно надул губы и снова сверкнул зубами.
Ты постоянно меня задираешь, а девочкам это не нравится, серьезно сказала Элли. Они любят, когда о них заботятся.
Тебе виднее, большая девочка, отмахнулся парень, прибавляя звук в колонках.
Знаешь, нет ничего плохого в том, что ты не определился, кем хочешь быть, сказала мне Элли, игнорируя прозвище, брошенное Райаном. Ее не по годам взрослые размышления не вязались с образом назойливой младшей сестры.
О! Серьезное заявление, парень снова подошел к нам, снимая с ее шеи камеру и изучая снимки. А ты, наверно, давно решила, кем будешь?
Конечно! ее глаза загорелись, а ноги стали подбрасывать тело, как две маленькие пружинки. Я поступлю в Институт искусств в Чикаго и стану великим фотографом.
Уверенность и непоколебимость в ее голосе произвели на меня сильное впечатление. Как много маленьких девочек с точностью знают, кем они хотят быть, и следуют своей мечте? Пока я знал всего одну.
Райан молча пролистывал кадры, его веселье внезапно смело, пока он пялился в маленький экранчик старой камеры.
Уверен, ты станешь прекрасным фотографом, вдруг сказал он, наверно, сам удивившись своим словам. Элли забрала свою камеру и повесила обратно на шею. Мама тебя, наверно, уже потеряла, большая девочка, тебе пора спать. Неужели всегда надо быть таким придурком?