Смогов, словно только что освободившись от действия мощного гипноза, быстрыми шагами поспешил догнать уходящего церемониймейстера.
Стойте, надтреснутым голосом жалобно проблеял Илья. Подождите.
Старик нехотя остановился и со скучающим видом оглядел с ног до головы молодого писателя.
Чего тебе? недовольно спросил он.
Извините, Смогов виновато опустил глаза. Вы не сказали про мою букву. У меня мягкий знак. Но ведь нет слов, начинающихся на него?! Значит, я тоже могу использовать те, в которых он просто есть?
Хм. Ефим задумался. Забыл про неё. Увы, нет. В твоём случае, буква «Ь» должна всегда стоять конце слова.
Но
Никаких но! Всё справедливо.
Смогов тяжело вздохнул, и чуть не плача от досады взглянул на розоватокрасное небо Марса.
Ладно, внезапно церемониймейстер посмотрел на парня неожиданно добрыми глазами. Дам тебе подсказку, сынок. В твоём распоряжении все глаголы в неопределённой форме. Всё! Так что давай. Не вешай нос.
Знакомство
После разговора с Ефимом Илья немного воспрянул духом. На самом деле, он получил на вооружение очень ценный совет. В его арсенале теперь почти все глаголы, пусть и в неопределённой форме.
«Хм, подумал Смогов. Не мне одному так повезло. Участникам с буквами «Й», «Л» и «Т» тоже. Хотя тому, у кого «Т» повезло вдвойне».
Когда Илья вернулся к месту, где им раздавали конверты, то обнаружил, что толпа писателей значительно поредела. Видимо, какая-то часть людей раньше времени отправились строчить свои вирши. Оставшиеся мастера пера разбились на кучки и о чём-то оживлённо беседовали.
Илья не стал торопиться с работой над стихотворением для конкурса, и решил примкнуть к одной из групп писателей в надежде заполучить какую-нибудь ценную информацию. Немного поколебавшись, он выбрал стоящую рядом с ним троицу, состоящую из высокой, красивой девушки с каштановыми волосами и двух мужчин.
Вот скажите, возбуждённо прогремел голос розовощёкого толстяка, которого Ефим обвинил, пусть и не без причины, в бурных возлияниях. Что я могу написать на букву «У»? А? Молчите? Это не конкурс, а чёрт знает что. Я же должен в своём тексте как-то воспеть повелителя. А как я к нему обращусь? М-м-м? У У-у-у. Тьфу.
Толстяк раздражённо сплюнул на пол.
Не отчаивайтесь, мой друг, с самодовольной улыбкой на лице проговорил мужчина среднего роста с благородной сединой на висках и тщательно ухоженной эспаньолкой. Есть много слов на букву «У». Допустим узурпатор. Ха-ха-ха.
Вам смешно? толстяк подозрительно прищурил глаза. Мне вот что интересно. Меня зовут Уртар Янратхим. И мне дали букву «У». Но вас, насколько я знаю, зовут, Улисс. Почему вы получили букву «С»? У вас ведь тоже «У» в начале имени?
Ой. Вы такой смешной, мужчина с чувством полного превосходства посмотрел на раскрасневшегося писателя. Улисс моё настоящее имя. А творю я под псевдонимом Самуэль. Но, даже учитывая это, не думаю, что в основе выбора лежит заглавная буква нашего имени. Уртар, скажите спасибо, что вам «Я» не досталась. Ха-ха-ха.
Надменный смех Улисса вызвал у Ильи лёгкое недовольство. Самуэль заметил, как изменилось выражение лица у молодого прозаика, наблюдавшего за его спором с толстяком. Он таким же пренебрежительным взглядом посмотрел на Илью и спросил:
А вас, как зовут молодой человек? Какая буква?
Илья Смогов. Буква «Ь», с готовностью ответил юноша и вопросительно уставился на красивую девушку, которая молчала всё это время.
Милена. Буква «М», лениво протянула красотка. И немного помедлив, добавила. Эт псевдоним.
Смогова всегда раздражало, когда образованные люди специально писали или говорили слова неправильно. Но из уст этого прекрасного создания даже такое коверкание прозвучало как божественная мелодия. И Илья решил показать себя настоящим рыцарем перед прекрасной принцессой.
Вы зря переживаете, обратился он к Янратхиму. Очень много есть слов на букву «У», из которых можно сочинить стихотворение.
Да? толстяк недружелюбно хмыкнул. Давай поменяемся? Хочешь? Нет? Тогда не болтай. Умник. Слов, видите ли, много. Сочини, если такой умный.
Губ Самуэля коснулась ехидная улыбка. Милена тоже издала негромкий смешок. Смогова такая реакция только подзадорила. Он мысленно себя подстегнул и решил дать серьёзный отпор.
Ну, например, так, Илья сделал небольшую паузу, прокручивая в голове варианты. Ага, вот.
Он распрямился и, отрешённо смотря куда-то вдаль, сказал:
Ура! уму, усердию, упорству,
Уйди усталость, упадок, уродство.
Троица с удивлением посмотрела на молодого «поэта». Но если Милена и Уртар глядели на Илью с восхищением, то Самуэль, он же Улисс, с опаской, так как узрел в парне реального конкурента.
Хм, неплохо, заключил толстяк и слегка причмокнул губами.
Да. Неплохо. Правда, стихотворный размер не совпадает. Ну, это дело молодое. Научитесь, Самуэль улыбнулся и по-отечески похлопал Смогова по плечу. Сложно вам будет. Мягкий знак, знаете ли, непростое задание. Я вам не завидую.
Ну, в моём распоряжении все глаголы в неопределённой форме, попробовал храбрится Илья, вспомнив совет пожилого церемониймейстера.
Сомнительный козырь, Милена с сочувствием посмотрела на молодого писателя. Если бы глаголы в настоящем, прошлом или будущем. То это другое дело. А в вашем случае задача реально непростая. Самуэль прав.
Да ерунда всё это, снова возмутился толстяк. Вы мне другое объясните. Мы писатели. Не поэты. П-И-С-А-Т-Е-Л-И! И сейчас должны резко перевоплотиться в доморощенных рифмоплётов? Я последний раз стихи сочинял в студенческие годы, когда был влюблён в одну особу из Крабовидной Туманности. Но это было давно. Сейчас я пишу совсем другое.
И что же? поинтересовался Илья.
Любовные романы с примесью эротики, ответил Уртар и подмигнул Милене.
Ох-х-х, высокая шатенка раздражённо вздохнула и одарила Янратхима осуждающим взглядом. Что может быть хуже эротики, написанной мужчиной?! Наверное, только любовный роман, написанный опять же мужчиной.
Не понял, Уртар возмущённо выпятил нижнюю губу. Вы считаете, что женщина с этим лучше справиться? Бросьте. Читал я ваши романы.
Мои? удивилась Милена.
Ну, не конкретно ваши, поправил себя толстяк. Я имею в виду женские любовные романы. Всё в розовом цвете. Мужчины манекены со стиральными досками вместо живота. Женщины длинноногие монахини, мечтающие о вечной любви. Тьфу.
В моих книгах всё не так, возмутилась в свою очередь, Милена. Всё максимально приближено к реальности.
Милочка, взмолился Уртар. Ну не может женщина правдиво писать про мужчину. Да и мужчина про женщину тоже. У нас, как ни крути, героиня это на всё согласная раскрепощённая деваха, с которой можно в постельке побарахтаться. Она и боевая подруга, фанатеет с чисто мужских увлечений. А у вас мужчина, это принц на белом коне, который решает все проблемы. Накачанный мачо-однолюб, несуществующий в природе.
У меня очень много друзей мужчин, возразила девушка. И они говорят, что я моментами мужика им напоминаю. Повадками, манерой общения. Так что я очень правдиво пишу за любого персонажа, независимо от гендера.
Я думаю, Уртар говорит про другое, попытался влезть в спор Илья. Он имеет в виду, что ожидания у всех разные. Женщина пишет про то, каким бы она хотела видеть мужчину. Или, наоборот, каким бы не хотела. Вторые как раз становятся главными злодеями книги.
Вот-вот, радостно согласился Янратхим. Парень молодой, но уже всё понимает. Я именно про это и говорил.
А вы, Илья, сами про что пишите? спросила Милена.
В основном фантастика, ответил, смущаясь, Смогов. Ну, я ищу себя. Поэтому много экспериментирую. А вы любовные романы пишете? Да?
Да, девушка кивнула. Я лырщица.
Не понял? парень непонимающе уставился на писательницу.