Я задумчиво подняла голову и сначала прищурилась, не поверив тому, что увидела, а затем обомлела: смешливый парень примерно моего возраста настойчиво строил мне глазки. Я хмыкнула когда я в команде доктора Сэнд работала над материалом для монографии, представляла себе это несколько менее откровенно, но, видимо, флирт у homo sapiens был в крови, иначе говоря заложен генетически, обеспечивая выживаемость вида. Даже несколько веков ЭКО, в том числе и от доноров, и строжайшие законы о домогательстве не смогли истребить то, что мы, преследуя самые благие научные цели, неосторожно взяли и пробудили.
Парень был напорист. Мимика у него была забавная. Я вытащила телефон.
«Доброе утро, доктор Сэнд. Мы выпустили джинна из бутылки. Продажи бьют рекорды я смотрела в сети. Со мной уже пытаются заигрывать».
Ответ пришел немедленно:
«Вы же антрополог, деточка! У вас должен проснуться научный интерес! И как это выглядит?»
Мы таращились друг на друга вместе с веселым парнем. Он подмигнул, я нахмурилась, отыскивая в выражении его лица ответ на вопрос моего шефа.
«Смешно? Нелепо? Не могу дать точную характеристику. Он пытается намекнуть, что заинтересован в более близком контакте со мной. Это неприятно».
Он заинтересован в контакте, но раз не хватало мозгов подойти и спросить словами, как все нормальные люди, я тоже решила побыть дикаркой: включила камеру и навела ее на парня. Если его ужимки люди не замечали, то мой поступок вызвал довольно громкое возмущение, волной прокатившееся по очереди. Парень смутился и предпочел затеряться, я опустила телефон, люди смотрели на меня осуждающе. Я даже не покраснела.
«Ловите, доктор Сэнд. К сожалению, он быстро удрал, но в самом начале записи вроде бы видно. Как материал мы ее не приложим, я снимала без разрешения, оставим для внутреннего пользования. Если, конечно, сейчас ко мне не прицепится служба безопасности космопорта и не потребует все стереть».
Но искин службы безопасности если и видел что-то на камерах, то не определил съемку как инцидент, требующий немедленного вмешательства. Я как послушная девочка выстояла очередь и с мрачной физиономией сунула руку с браслетом в считыватель информации.
Айелет Нейтан? уточнила робот. Я кивнула и посмотрела в камеру, чтобы аппаратура идентифицировала мою личность. Ваш пункт назначения Эос? Не Астра?
Роботу было все равно, она исправляла возможную ошибку системы, а вот люди закрутили головами. Я закусила губу слишком много внимания.
Да. Служебная необходимость.
Откройте мне вашу визу, пожалуйста, попросила робот, и я, вытащив руку из считывателя, нашла на браслете нужный куар-код и сунула руку обратно. Все в порядке, пожалуйста, не убирайте руку, я запишу ваш посадочный талон. Хорошо, можете убрать руку. На Астре не покидайте терминал высадки и дождитесь трансфера на Эос. Сдаете багаж, мисс Нейтан?
«Доктор Нейтан», ворчливо поправила я про себя. Двадцать семь лет даже в наше время мало для доктора наук, но что поделать, если я такая умная.
Нет, спасибо, я подняла рюкзак и запихнула его в сканер. Не полупустой, но для ручной клади допустимый.
Робот улыбнулась и кивнула, прощаясь со мной и одновременно приглашая следующего пассажира:
Хорошего вам дня.
Теперь мне вслед смотрела еще и вся эта чертова очередь. Я чувствовала себя селебрити, которую поймали на пляже, но попросить автограф не решаются, потому что бумага стоит дорого видимо, не такого я уровня знаменитость, чтобы моя загогулина потом окупилась.
Я прошла через пару сканеров служб космопорта, отстояла в очереди на досмотр на этот раз уже таможни, и здесь досматривали не роботы, а люди, людей я не любила, но что поделать, пришлось вытерпеть и удивленные лица, и вопросы по поводу того, что за странные предметы у меня в рюкзаке. Я подумала, что лучше была бы возможность распечатывать какие-то документы и ставить печати, тогда не спрашивали бы всякую ерунду. Наконец особо дотошный сотрудник таможни закончил рыться в моих вещах и попросил меня еще раз идентифицировать личность. Я снова сунула руку в считыватель.
Прошу пройти за мной, доктор Нейтан, деловито сказал таможенник, возвращая мне рюкзак, и я вспомнила, почему не люблю людей.
От них можно ждать любых неприятностей.
«Доктор»? Черт бы тебя побрал.
Глава 2
При поступлении в Академию криминальной полиции куратор долго молчал и смотрел в мое личное дело. Я тоже молчала, понимая, что никакими словами результаты тестов уже не поправить.
Чтобы работать оперативником или криминалистом, нужно любить людей, сокрушенно покачал головой куратор. А тесты показывают, что вам лучше работать с вещами, Нейтан. Не касаясь ни свидетелей, ни потерпевших. К тому же в колледже вы изучали антропологию. Вот и попробуете судебная антропология, например? Поверьте, вам понравится. Вообще нет живых людей.
У людей слишком много эмоций, кивнула я тогда. А обучение и последующая работа в судебной антропологии мне понравились, хотя я почти все время проводила в лаборатории, что несколько удручало.
Мне не нравилось то, что мою работу сопровождало. Люди.
Сэр, сказала я в спину своему сопровождающему, вы хотите меня досмотреть?
Нет, доктор Нейтан! ужаснулся таможенник, остановился и посмотрел на меня подобострастно. Он был всего на пару лет моложе меня, но я окрестила его «парнишкой». Э-э вы сейчас все узнаете, не волнуйтесь, «Кассиопея» без вас не улетит. К тому же это чартер, виновато прибавил он, и я закончила «у нее и без вас будет все не слава богу прямо перед отлетом».
Мы остановились перед металлопластиковой дверью, парень поднес руку к считывателю, и мы вошли.
Гул космопорта в этом коридоре был совершенно не слышен, только ровное гудение техники и чьи-то приглушенные голоса. Мы прошли за угол, таможенник постучал в одну из дверей, оттуда радостно крикнули, и я под подбадривающий кивок нажала на ручку.
Разрешите? не то чтобы я была офицером полиции, но какие-то понятия о субординации мне привили. Я доктор Нейтан. Вы хотели меня видеть.
И я понятия не имею зачем.
Из кресла поднялся худощавый мужчина, кивнул другому мужчине, тот вскочил и принялся открывать металлопластиковый шкаф. Предчувствие заворочалось где-то в районе желудка, и стало понятно, почему такими взбудораженными были Морено и Стэнли. Какая-то служба космического транспорта отлавливала всех, кто имел несчастье работать на правительство, и отправляла с ними тестовое оборудование или что-то в этом роде.
У меня была куплена каюта первого класса, но я летала достаточно часто, чтобы не понимать первый класс еще не значит комфорт, тем более на старом чартерном корабле. Сейчас мне всучат барахло, и я весь полет буду о него спотыкаться, и хорошо, если удастся его закрепить согласно требованиям транспортной безопасности.
Я Ричард Монтенегро, начальник службы безопасности космопорта, восторженно представился хозяин кабинета, и я мысленно взвыла. Что за черт! Все-таки они усмотрели нарушение закона в моей съемке того нахала. Но ладно, не смертельно, все равно вся лаборатория уже посмотрела на «флирт», можно удалять. Вы летите на Эос, правильно?
Я кивнула. Постоянное уточнение меня не смущало, потому что Эос закрыта для любых посторонних посещений.
Есть кое-что, поморщился Монтенегро и подал знак мужчине, все еще копавшемуся в шкафу. Пару недель назад это изъяли при посадке на борт чартера на Весторме В общем, ничего странного, если учесть, что не везде есть современное оборудование, а не еле живое старье, и непонятно пока, какими путями это добралось до Весторма. Посмотрите.