Сердце серебристого оленя - Ксения Леонидовна Пашкова

Ксения Пашкова

Сердце серебристого оленя

Пролог. 1997 год

Я могу тебя очень ждать,

Долго-долго и верно-верно,

И ночами могу не спать

Год, и два, и всю жизнь, наверно!

Эдуард Асадов

Теплый праздник холодного севера именно так Ставр называл День оленевода, ставший неотъемлемой частью его семейной истории. Возвращаясь с зимовки в южной части полуострова, он с остальными кочевниками шел на самый север, чтобы олени могли в безопасности переждать теплые месяцы. Именно там, в окружении других тундровиков, и в день, отрывающий его от будничных забот, он повстречал девушку, приехавшую из большого города. Его заворожили ее голубые, как льдинки, глаза и волосы цвета медовой карамели.

 День оленевода праздник тех, кто остается верен вековым традициям и продолжает жить в тундре в гармонии с природой. Для кочевников это повод встретиться с друзьями и родственниками, а для гостей праздника уникальная возможность прикоснуться к культуре коренных народов севера, познакомиться с их обычаями и традициями.

Как необычно звучит ее голос, подумал Ставр, и непроизвольно двинулся в сторону незнакомки.

 Здравствуйте!  обратилась она к нему, как только он оказался рядом.  Мы снимаем специальный репортаж. Хотим показать нашим зрителям, как проходит День оленевода. Говорят, скоро начнутся гонки на оленьих упряжках. Вы участвуете?

 Да,  коротко ответил он.

 Долго готовились к этим состязаниям?

 Весь год.

 Я слышала, что победитель получит снегоход. Полезный приз, не так ли?

 Пригодится,  кивнул он.  Вы уже ели шурпу с олениной?

 О,  удивилась девушка,  пока нет. Давайте вместе поедим, заодно расскажете, как трудно готовить оленей к гонке.

 Мы выбираем самых быстрых оленей,  сказал Ставр, когда они устроились за длинным деревянным столом,  но их все равно надо долго учить.

 Значит, участники на санях преодолевают дистанцию в три тысячи двести метров. Побеждает тот, кто был быстрее Она заметила его насмешливый, но добрый взгляд, и засмущалась.  Я сказала что-то не то?

 Вы говорите сани. У нас их так никто не называет,  пояснил он.  Вы же журналистка?

 Верно,  кивнула она.  Это моя первая поездка. И я никогда прежде не видела северных оленей. Вам, наверное, странно такое слышать. Но не думайте, что я прилетела сюда неподготовленной. Разумеется, я знаю, что правильно говорить нарты, а не сани. Честно говоря, мне не терпится увидеть гонки.

 Отчего же? Неужели интересно?  Он даже не попытался скрыть проступившую на лице улыбку. Эта девушка так далека от его мира и все же есть что-то очаровательное в том, как она держится рядом с ним.

 Конечно. Не представляю, как вы не падаете, учитывая скорость, с которой бегут олени.

 Бывает заносит,  согласился Ставр,  как никак шестьдесят километров в час.

 Потрясающе,  заключила она и наконец пододвинула к себе тарелку с шурпой.

 Оленину вы тоже пробуете впервые?  догадался он, подметив ее задумчивый взгляд.

 Все тундровики такие проницательные?

 Это не сложно. Вы очень отличаетесь от нас.

Он привык говорить напрямую, но, заметив в ее ярко-голубых глазах обиду, отчего-то устыдился самого себя.

 В том смысле,  поспешил он добавить,  что вы иначе на все это смотрите. Нет у вас привычного для местных взгляда.

 Наверняка так и есть,  согласилась она и зачерпнула ложкой суп.

Ставр с улыбкой наблюдал за тем, как девушка пробует что-то новое, про себя думая, что уже давно не испытывал ничего подобного. Его жизнь состояла из череды дней, и долгие годы ему представлялось, что он ничем не отличается от остальных, даже от тех, кто селится в городе. Быть может, незнакомке чужды его быт и заботы, но ей точно понравился вкус его любимой еды. И это неожиданным образом согрело его изнутри.

 Это очень вкусно,  заключила она, доев шурпу.  Похоже на суп, который готовила для меня бабушка. Я тогда была совсем маленькой, но до сих пор помню его аромат.

 Сейчас начнутся прыжки через нарты,  сказал Ставр, увидев, как все гости праздника устремились в одну сторону,  хотите посмотреть?

 Еще спрашиваете!  Улыбнувшись, она подозвала к себе мужчину с камерой и дала ему целый ряд указаний по дальнейшей съемке.

Ее внезапная деловитость вызвала в Ставре приступ необъяснимого возбуждения. Она вовсе не нуждалась в его сопровождении, но он все равно брел за россыпью ее карамельных волос, впервые не обращая внимания на творящиеся вокруг него празднества.

 Вы не участвуете?  поинтересовалась девушка, когда они остановились у толпы зрителей.

 Такие состязания не по мне,  ответил он, надеясь, что она его не прогонит.

 Не так интересно, как гонки на оленьих упряжках?

 Чем сложнее, тем сильнее азарт,  объяснил Ставр.

 Значит, вы не из тех, кто боится трудностей,  ухмыльнулась она, посмотрев ему прямо в глаза.  Хорошо, что именно вы стали моим проводником в здешний мир.

Он понадеялся, что ее слова и улыбка правдивы и что она искренне наслаждается его обществом.

 А как ваше имя?

 Нэлли, но все зовут меня Нэл,  представилась девушка.  А ваше?

 Ставр.  Как только она кивнула, он добавил:  Так звали моего деда.

 Это имя вам очень подходит. От него веет северным колоритом.

Его порадовало сказанное Нэл, хотя ему самому никогда не нравилось собственное имя. И пусть она ничего не смыслит в традициях, которые окружают его с самого рождения, рядом с ней он на короткое мгновенье почувствовал себя понятым.

В прыжках через нарты победил троюродный брат Ставра Ян, и он направился к нему, чтобы поздравить. К его удивлению, Нэл молча последовала за ним.

 Вы не часто видитесь?  спросила она, когда Яна окружили другие члены семьи, и им пришлось посторониться.

 Мы встречаемся только в этот день,  ответил он, задумавшись о своей большой семье, с которой он близок даже на расстоянии.

 Здорово, что есть такой праздник,  кивнула Нэл.  Наверное, это прозвучит глупо, но между вами чувствуется особая связь, какой давно нет у городских жителей. Я рада, что мне довелось здесь побывать.

 Но вы же еще побудете с нами?  Он не хотел навязываться, но оказался не готов отпустить ее прямо сейчас.

 Я намерена остаться до конца праздника, не хочу ничего пропустить.

 Только не исчезайте, не попрощавшись,  попросил ее Ставр, уже представив, как нелегко ему дастся это прощание.

 Хорошо,  пообещала она, улыбнувшись.  Кажется, на сцене что-то происходит.

 Да, сейчас начнется концерт.

Когда женский хор запел его любимую народную песню, он не удержался и начал подпевать.

 Жаль, я не понимаю слов,  вздохнула Нэл.

 Она называется «Серебристые олени»,  поведал он ей.  Лучше вам закрыть глаза и просто послушать, в этой песне живет душа севера.

Многозначительно переглянувшись с ним, она все же последовала его совету и зажмурилась. Сковавшее ее поначалу напряжение начало отступать, и Ставр испытал странное удовлетворение самим собой. Ему нравилось быть ее проводником и собеседником, а еще он представлял, как, вернувшись домой, она будет рассказывать об их удивительном знакомстве и времени, которое она провела именно с ним обычным оленеводом. За тридцать четыре года он ни разу не думал о жизни за пределами тундры, и нет сомнений, что и Нэл не думала о том, как живут такие, как он. Их непохожесть ударила по нему сильнее крепких северных морозов, и он стоял рядом с ней пораженный и сбитый с толку неожиданными чувствами и желаниями.

 А вам не нужно готовиться к гонкам?  спросила Нэл, когда концерт закончился, а он продолжил стоять на месте, все еще погруженный в мысли.

 Будете за меня болеть?  поинтересовался он, придя в себя.

 Буду,  кивнула она,  верю в вашу победу.

Ее слова вызвали в нем неожиданную радость, тут же переменившуюся на грусть из-за скорого завершения этого дня, так отличающегося от привычных ему будней.