Звук звучал со всех сторон. Владыка Юга стал озираться по сторонам. В этот миг он действительно поверил в чудеса храма, хотя все это были не более чем фокусы посвященных жрецов.
Яхмос! Яхмос! Яхмос!
Фараон замер на месте и ответил:
Я здесь!
Голос божества пропал на время, но затем снова зазвучал под сводами.
Ты пришел узнать будущее, фараон. Тебя ждет большая война! И много крови будет пролито на той войне!
Я одержу победу? спросил Яхмос.
Гиксы падут перед твоей властью, фараон! Я дарую тебе победу и власть! Страна Кемет падет к твоим ногам!
Глаза божества потухли, волшебный блеск пропал. Один из служителей храма повернул перегородку, и свет более не отражался в изумрудных глазницах статуи. Непосвященному в «чудеса» храма, было ясно, что бог Амон ушел из своего каменного воплощения
***
Фараон прошел в другой зал и оттуда попал в небольшое помещение, где его уже ждал Третий жрец Амона.
Ити низко поклонился фараону.
Мой государь призвал меня, своего верного слугу?
Да, Ити. Я желал тебя видеть после церемонии.
Я к услугам моего государя.
Я хочу снова принять твоего брата на службу.
Государь! Ити пал на колени пред фараоном и поцеловал кончик его сандалия.
Поднимись! Сейчас не стоит тебе проявлять благодарность. Твой фараон справедлив. И твой брат снова станет мне служить под именем Эбаны. Я верю, что он не повинен в смерти моего брата. Он может служить мне и стране Кемет. Но у меня и к тебе есть важное поручение, Ити.
Готов служить моему государю.
Ты слышал новости из нома Черная собака?
Да, государь.
Князь нома Черная собака должен умереть! И его смерть должна выглядеть как наказание богов! Все номархи должны понять, что нельзя просто так изменить фараону! За это их ждет смерть!
Я понимаю моего фараона. Все исполню. Ном снова признает власть моего государя, и предатели умрут. Столица нома город Сака станет городом фараона.
Как быстро ты сможешь это сделать, Ити?
Через месяц все будет, как я обещал, государю. Но мне нужны грамоты моего государя!
Грамоты?
Номарх и его наследники умрут, а городу будет нужен новый номарх. И он уже будет номархом по воле фараона!
Ты желаешь возвести на трон княжества своего человека? Это право фараона!
Да, государь. Но я лишь выполню волю владыки. Твою волю.
Но назначишь номарха сам? Хоть и от моего имени. Это поднимет тебя в глазах знати провинции Черная собака.
Я стану действовать только в интересах государя.
И кого ты видишь на этой должности, Ити? спросил фараон.
Пока не знаю. Я потом впишу имя нового владыки нома именем моего государя.
Хорошо! Я прикажу заготовить грамоты.
Но, государь, никто не должен знать об этой миссии. Ибо я опасаюсь, что и гиксам про это скоро станет известно.
Ты не доверяешь моим сановникам?
Нет, государь. Особенно доверенному твоей матери и казнохранителю Потиферу.
Вот как? Он хранитель казны Белого Дома. Нужны веские основания для таких слов.
Я только высказал спасения, государь.
Пусть будет, так как ты просишь! Но мне нужен успех!
Мой государь получит, то, что желает!
После этого фараон ушел и Ити остался один. Он подумал:
«Вот я и добился для тебя прощения, брат. Ты снова сможешь служить фараону. И ты отправишься в ном Черная собака.
Глава 4
Похищение Атлы.
Город Но-Амон столица нома Уасет (Фивы)
Первый год царствования фараона Яхмоса.
1552 год до н.э.
Фивы. Порт.
В порту великого города загружали корабли купцов. Знатные люди царя Юга активно включились в торговлю, думая извлечь из этого дела прибыль. Доходность их имений еще не было высока из-за слабости торговых связей. Но перекупая товары богатой Нубии, купцы которой не любили дальних путешествий, можно было продать их за двойную цену в Саисе, и за тройную в финикийском Тире или городах Палестины. Говорили, что сама царица-мать Яхх не гнушалась торговлей и через своих людей активно скупала слоновую кость, страусовые перья и золотой песок.
Но Эбану мало интересовала торговля. В порту он мог найти своего друга и соратника Харати. Темный мирок портовых таверн принимал всех, не слишком интересуясь происхождением средств, что приносили посетители.
Куда было пойти гиганту, после того как полк «храбрецов» был расформирован? Не в носильщики же. Он вернулся к ремеслу разбойника.
Эбана быстро напал на след Харати. Местные рыночные стражи хорошо знали его:
Тебе нужен пират? спросил его десятник.
Пират? не понял Эбана. Но разве Харати пират?
Здесь его так все зовут. Говорят, он был знаменитым разбойником на воде.
Он служил фараону.
Десятник усмехнулся в ответ на эти слова.
Ты видел рожу этого воина? Настоящий пират. Здесь и говорить нечего. А найти его не так трудно. Вчера он выпил много вина. В таверне «Черный корабль».
Мне нужно знать, где он сейчас, а не где был вчера.
За линией торговых складов в порту есть несколько хижин. В одной из них и спит сейчас тот, кого ты ищешь.
Возьми, Эбана протянул в знак благодарности фиванское серебряное кольцо.
Это щедро!
Ты оказал мне услугу, и я благодарен.
Вот все бы так проявляли свою благодарность! Я выпью за твое здоровье сегодня же!
***
Стражник не соврал. Эбана нашел Харати в убогой портовой хижине, где он отлеживался после очередной попойки с воинами и моряками.
А я думал, что ты выполнил мою просьбу, сказал Эбана, растолкав спящего гиганта.
Это ты, Эбана? Харати поднялся. Как ты меня нашел?
Это было легко. Ты бурно веселишься.
Вчера было выпито много вина.
Гигант схватил большой кувшин и жадно припал к нему.
А моя просьба? Что с ней, Харати?
Выполнена, воин поставил кувшин. Я не даю пустых обещаний, друг мой.
Ты знаешь, как мне увидеть Атлу?
Сегодня ночью.
Сегодня? И когда ты собирался сказать мне об этом?
Ныне только утро, Эбана. До ночи еще много времени.
Где я смогу её видеть?
Как ты и хотел в доме Дагона.
В доме? Но ты говорил
Тогда я не знал того, что знаю ныне. Мой человек в порту сумел выяснить, как Дагон умудряется исчезать из дома незаметно. Некоторые даже приписывали это чудо колдовству его дочери. Но все оказалось проще.
Он уходит под видом слуги? предположил Эбана.
Нет. Под его домом есть тайный ход. Его прокопали еще по приказу прошлого хозяина. Потому хитрый финикиец и попросил фараона отдать ему именно этот дом.
И ты знаешь, куда ведет ход?
Да. Ты легко попадешь в дом купца. Но вот сможешь ли ты выйти обратно? Это вопрос.
Как так?
Никто не станет тебя сопровождать. Этот Дагон ныне в большой милости у многих властных людей в Фивах и у самого фараона. А ты в бегах и никто не рискнет пойти с тобой на это безумное дело.
Я понимаю, Харати.
Покажу тебе ход и уйду. Мне пора покинуть Фивы. И многие наши пойдут со мной. Думал и ты присоединишься к нам.
Я должен увидеть Атлу.
А потом?
Боги подскажут мне решение.
Боги! В последнее время все твердят мне о богах, которые что-то подскажут! Но они молчат. Властвуют не боги, но такие дельцы как Дагон.
Ты думаешь, Харати? А если я вмешаюсь в дела Дагона? Что ты скажешь тогда? Что властвую я?
Над тобой уже занесен топор, друг мой. Твоя голова в опасности.
Посмотрим, как все повернется в будущем, друг мой Харати
***
Фивы. Дом Дагона.
Дагон умел быть щедрым, когда чувствовал будущую выгоду. Пират Нектанеб сейчас оказал ему большую услугу.
А ты не ошибся, Нектанеб? Этот Харати говорил именно про него?
Про кого же еще? С чего этому увальню интересоваться твоим домом, Дагон?
Но имени он не назвал?
Нет. Сказал только, что есть человек, который желает видеть дочь Дагона-финикийца. А кому из нашей беспокойной братии нужна твоя дочь? Только тому, кто знал её близко.
Дагон подумал:
«В Фивах нет такого человека. Атла здесь совсем недавно и мало покидала мой дом. Разве что для торжественных приемов. Но связей у неё здесь не было. Она не могла завести любовника».