Галина Гончарова
Дракон цвета крови
© Гончарова Г. Д., текст, 2024
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
* * *
Пролог
Бывают моменты, когда ты летишь на крыльях. Любви, удачи, победы
Я точно знаю бывают.
Но бывают и моменты, когда ты падаешь, падаешь, падаешь и неважно, что ты сейчас твердо стоишь на ногах, а не находишься в кабине лифта. Ты падаешь в бездонную черную яму.
Или в зрачки другого человека.
Сегодня со мной это уже третий раз.
Зая, ну ты понимаешь, так получилось
Понимаю.
Что я понимаю?
С утра я поняла, что весь мой опыт, все таланты, умения и навыки ничтожны перед деньгами, связями и истериками. Да, вот так.
Мишка, хозяин клуба, в котором я работаю, очень долго извиняется. И в глаза мне не глядит принципиально. Потом уж со злостью хлопает бокал коньяка и рявкает от души:
Зойка, какого х! Эта дура тебя просто приревновала, вот и все!
Мишка, тебе чем поклясться?! Я даже повода не давала!
И плевать, что тебе ее пузырь сорок лет не нужен! Хватит и того, что ты ему улыбнулась. Целых два раза.
Я ему, кажется, просто сказала, что жена сейчас освободится
Означенного «пузыря» я почти не помнила к чему? Это своих подопечных я запоминаю надолго и всерьез, а их родственников фильтрую как незначительную информацию. Вот будут у меня заниматься запомню.
Кажется, мужчина. Полный, важный, щекастый мне такие никогда не нравились. Предпочитаю совсем другой тип. Да и замужем я
Ты! Сказала! Зайка, если б ты видела, как выглядишь
Видела.
После тренировки?
Мокрая, усталая, измотанная, без косметики и в любимой полинявшей маечке чучело огородное смотрится лучше. А что? Нет? Я ж не просто тренирую девчонок, я и сама с ними выкладываюсь.
Мишка качает головой.
Не видела. Ты как лампочка светишься. И тут уж плевать ты знаешь, сколько у меня твой телефон просили? Десятками!
Все равно ты меня увольняешь.
Эта дура дочь Волковского, а они с нашим шефом кореша. И, Зай
Да?
Ты бы пока уехала из Москвы, а? В ближайший год ты тут точно работы не найдешь, эта стерва постаралась тебе все перекрыть.
Я только плечами пожимаю.
Ну и ладно. Мы с мужем давно хотели завести ребенка. Будет куда потратить этот год. А что до денег не пропадем. У нас достаточно отложено, чтобы прожить и три года. Если, конечно, очередного кризиса не случится.
Но все равно ощущение падения. И обиды.
За что?
А вот просто так! Тапком и по носу! Во имя высшей подлючести и мерзавности! Не расслабляйся, Зойка!
* * *
Второе осознание реальности происходит в поликлинике.
Дорогой, между прочим. И не за паркетные полы тут платят. Полы как раз самые простые, плитка, кажется, еще с советских времен осталась. Врачи тоже не анкетные. Бо́льшую часть я давно и прочно знаю, еще со времен своей спортивной карьеры.
Я не сказала?
Когда-то гимнастка, теперь фитнес-тренер. Заодно веду восточные танцы, стрип-пластику и аэробику. Специалист-многостаночник. Хоть на шесте, хоть без шеста.
Так многие спортсмены кончают, знаете ли. Глядя в телевизор, восхищаясь олимпийцами и планируя блистательные карьеры для детей советую помнить. На одну пробившуюся приходится десять тысяч съеденных. Растоптанных, сломавшихся или мой случай просто вышедших в тираж.
К примеру, балерина не должна быть выше определенного роста. Сто шестьдесят пять и не больше пятидесяти килограммов веса. А то и меньше. Переросла?
Свободна, детка. Или пляши всю жизнь в седьмом ряду на пруду.
С другой стороны, если в тебе те же сто шестьдесят пять сантиметров, ты можешь всю жизнь пробиваться в баскетбол. Упорно и безрезультатно.
Единичные исключения, увы, только подтверждают правило. И то частенько стоит посмотреть родственников и друзей тех самых исключений.
Остальные единицы из нашего потока устроились нормально по их меркам. Кто-то работает в школе, кто-то, как я, по спортзалам. А сколько спилось? Скололось? Ушло в криминал?
Я не знаю статистики, я вижу своих однокурсников. И результат печален.
Поток по сто человек на курсе. Живы-здоровы человек десять. Успеха не добился никто. Такого, оглушительного, чтобы на всю страну прогреметь. Я еще более-менее устроена.
Дом, семья, работа была.
Ладно. Займемся ребенком.
И тут мне прилетает тапком второй раз. В поликлинике светло, уютно, пахнет чем-то неуловимо медицинским, а я себя чувствую как в глубоком подвале.
Вы бесплодны.
К-как?
Гинеколог смотрит на меня серьезно и спокойно.
Вы же спортсменка в прошлом? Правильно?
Да.
Нагрузки. Плюс простывали в детстве, верно?
Ну да на сборы ездила
До сих пор раз в месяц такие боли, что едва таблетками спасаюсь. Но лечить было некогда. А теперь
Поздно.
Слово звучит приговором.
Я могу усыновить ребенка, но не родить своего. Даже яйцеклетку для суррогатной матери у меня взять не получится. Увы. И об этом надо сказать мужу.
Я встаю из удобного кресла в кабинете врача, но это внешне. А внутренне я словно падаю. В глубокий темный колодец без дна. Но меня ведь есть кому подхватить. Мы с мужем договорились сегодня поужинать в ресторане.
* * *
Зай, тут такое дело
Какое?
Ну я и Оля
Он сидит напротив. Кудрявый, симпатичный, высокий, стройный, мечта половины женщин в этом зале. А мне хочется выплеснуть на него вино, расцарапать ему щеки, закричать.
Потому что другая женщина беременна от него. И ждет от него ребенка.
И я ему не нужна.
И я падаю, падаю, падаю темнота накрывает меня
На что меня еще хватает, так это сохранить лицо. Я встаю из-за стола и улыбаюсь.
Замечательно, дорогой. Надеюсь, ты помнишь, что все МОЕ имущество оформлено исключительно на МЕНЯ? Собирай вещички и проваливай.
Муж меняется в лице.
Зоя! Это мелочно! Я столько лет с тобой жил
Не только со мной. Это первое. И все, что я заработала, я заработала без тебя. Своим трудом и горбом. Так что свободен, лапочка.
Фамилия мужа Лапочкин. И весь он такой лапочкин
Да и пропадом ты пропади!
Встаю и выхожу из ресторана на улицу. Иду на автостоянку. И
Машины, которая выруливает из-за угла, я решительно не вижу.
Вспышка.
Удар.
И чернота, в которую я падаю уже по-настоящему.
* * *
Свет в конце тоннеля?
Он частенько оказывается поездом. Вот и сейчас на меня смотрят с укоризной. Не свысока, не зло, не обидно, но я разочаровала существо рядом со мной. И это чувствуется.
И мне хочется плакать.
Я не знала, но разве это избавляет от ответственности?
Ай-ай-ай. А еще такая взрослая девочка
Никому не нужная. Пустая Вот зачем я? Детей у меня не будет. Семьи нет. Работы нет. Ничего нет. И меня тоже. Так так будет лучше.
Из сияния формируется женский силуэт, и меня ласково гладят по голове.
Знаешь, какой самый страшный грех?
Убийство?
Отчаяние, маленькая. Отчаяние. Смотри сюда. Вот это могло бы случиться. Но ты отчаялась и опустила руки.
На кончике ее пальца загорается свет. И я смотрю.
Я вижу, как выливаю на бывшего да, уже бывшего супруга вино.
Прямо на кудрявую голову.
Слушаю его вопли, как музыку. И аплодисменты из-за соседнего столика. С мужчиной, который подходит ко мне, я и уезжаю. И закономерно провожу ночь в его постели.
А наутро
Наутро у меня начинается новая жизнь.
Оказывается, у него есть дочь. И бывшая жена, с которой он воюет за ребенка.
И свое дело более того, дело, в котором я разбираюсь. Торговля спортивным питанием.
Лента времени разматывается все быстрее. И вот мы уже у дома, на лужайке, вокруг нас трое детей
Я смогла родить?
Нет. Вы их усыновили.
И мне становится больно. Так больно
Зачем?
За что ты мне это показываешь? Я так провинилась этим моментом отчаяния? Да? Там, упиваясь своим горем, я предала не только себя.
Я подвела еще и их. Таких счастливых а теперь ведь этого не будет. Это ад?
Да?
Нет. Это возможность.
Возможность?
Ты неглупа. И должна понимать, что ада и рая в вашем понимании не существует.
Я пожимаю плечами. С этим я согласна. Глупо же! Сто лет на земле и вечность на облаке? Да там уже, наверное, перенаселение!