Чирков Юрий Георгиевич - Будь здоров, человек! Плутание по длинным и извилистым коридорам медицины стр 5.

Человек живет одновременно в нескольких мирах. Условно можно назвать их так: «мир природы», «мир техники», «мир информации», «мир людей» (их даже несколько  семья, коллектив, страна), «мир идей» (религия, политика) и, наконец, «мир тела».

Как же они неодинаковы  эти миры и связанные с ними потребности! Все зависит от роли человека в обществе, от типа личности, ее «включенности» в мир и особенно от возраста. Для болеющего пенсионера состояние тела  «мир тела» часто неизмеримо важнее, чем все другие миры вместе взятые. А молодой и сильный человек занят, как правило, совсем иным. Он, конечно, тоже может сосредоточиться на потребностях своего организма, но лишь на короткое время острой болезни. А потом снова забудет о теле.

Однако «мир тела» может таить в себе угрозу удовольствиям, ожидаемым от других миров. Поэтому разумно было бы научиться оценивать «мир тела», чтобы, с одной стороны, не обрекать себя на вынужденное отлучение от всех других миров в будущем, а с другой  не портить себе излишней заботой настоящее. Иначе говоря, разумный человек должен уметь оценивать состояние своего тела и прилагать необходимый минимум усилий, чтобы если не улучшить, то хотя бы сохранить то здоровье, которое имеет.

По мере развития самосознания человека он стал наблюдать не только за окружающим миром и собственными чувствами, но и за собственным телом. Именно тогда и возникло представление о болезнях и лечении.

Например, тело подает разуму сигнал  боль. Для животного это только временный ограничитель действий (такой как утомление). Другое дело  человек разумный. Он запоминает и анализирует: что болит, когда, с чем это связано, от чего боль успокаивается. И комплекс этих сведений  уже не боль, а болезнь  становится самостоятельным объектом наблюдения, запоминания, анализа. Так на исторической сцене появляется медицина как практика и как собрание моделей, информации и действий, направленных если не на получение максимума удовольствия от здоровья, то хотя бы на уменьшение неприятностей от болезней. Критерий всегда один и тот же  уменьшение «неприятного» и повышение «приятного».

Можно сказать, что медицина основана на потребности человека в защите и на чувстве страха. Поскольку опасность исходит не извне, а изнутри, страх может приобретать таинственный характер.

Животные обладают инстинктивной способностью защищаться от болезни  они затаиваются. Полный покой и воздержание от еды приносят эффект, поскольку резко уменьшается потребность в энергии. Более того, животные «знают» целебные травы: информация о них, так же как о врагах и пище, заложена в генах.

Кроме того, у стадных животных есть программа помощи пострадавшему. Для примера обычно приводят дельфинов: они собираются около раненого собрата и поддерживают его на плаву.

Так что первобытным людям было откуда начинать медицину. Реакция «затаивания» породила тактику пациента, а заложенная в генах программа сопереживания  врачевание.

Все дальнейшее определил творческий разум человека и разграничение обязанностей в сообществе по мере прогресса цивилизации. В частности, появились врачеватели  знахари и шаманы. Их наблюдения и гипотезы оформились в учения о болезнях. Профилактика возникла много позднее (хотя и на нее обратили внимание еще в глубокой древности)  на нее долго не было спроса у пациентов. Ведь страх рождается болезнью, его не испытывают заблаговременно.

Вот так психология расставила акценты между значимостью лечебной и профилактической медицины и определила чувства и мотивы «действующих лиц»  пациентов и врачей.

Увы! Они, по существу, не изменились и до сих пор.

Настоящий, чуткий, душевный и внимательный врач, если он истинный целитель от Бога, какой бы специальности он ни был, в своей практической деятельности должен руководствоваться пятью заповедями Гиппократа:

Врач лечит  Природа исцеляет.

Нужда заставляет людей искать врачеванья и найти его.

Для медицины, так же, как и для других искусств, позорно не сделать ничего полезного после многой болтовни и хвастовства.

При лечении болезней надо всегда иметь в виду принести пользу или, по крайней мере, не навредить.

Можно сказать пациенту, что он выздоровел благодаря молитвам, а те снадобья, которые ему давались, лишь в малой степени помогли выздоровлению. Пациент поверит, потому что древние греки привыкли верить жрецам. Но как быть, если пациенту нужна операция? То есть как скрыть от пациента факт хирургического вмешательства, действия тайного, о котором никому из посторонних знать не нужно?

Все делалось очень просто, причем так, что одним камнем убивалось сразу две птицы  сохранялась тайна и укреплялся божественный авторитет.

Любой больной человек, обратившийся к жрецам-асклепиадам за помощью, вне зависимости от его диагноза и состояния, должен был провести в храме ночь. Считалось, что сны, которые ему снились в эту ночь, насылаются богами. Сны толковались жрецами, и на основе этих толкований назначалось лечение.

Каждый пациент получал от жрецов некое питье, которое должно было помочь установить контакт с богами, а на деле являлось усыпляющим. Если жрецы видели, что пациенту нужна операция, они давали ему особое питье, которое не просто усыпляло, а вводило в бесчувственное состояние наркоза. В таком состоянии пациенту проводили операцию. Наутро, когда пробудившийся пациент с удивлением смотрел на послеоперационный шов, ему объясняли, что это дело рук бога, Асклепия или кого-то еще. Мол, ночью, пока пациент спал, бог просунул руку в его живот, и извлек оттуда опухоль (или, к примеру, удалил пораженную язвой часть желудка), а затем зашил рану Одураченный пациент рассказывал всем о чуде, которое с ним произошло, восхвалял исцелившего его бога, рекламировал храм Число пациентов возрастало, соответственно, увеличивались и прибыли. Бедняки, которых жрецы лечили бесплатно, составляли малую часть пациентов. Большинство платили за лечение и вдобавок делали храму подарки.

Иногда снадобье не отключало сознание полностью, и пациент помнил какие-то обстоятельства операции, например, как его крепко связывали или же как тело его резали ножом. Жрецы объясняли., что пациенту посчастливилось увидеть самого Асклепия Желая сохранить память о таком чуде (мало кому доводилось видеть богов собственными глазами) на века, счастливчик записывал рассказ о случившемся на глиняной табличке и приносил ее в храм вместе с какими-нибудь дарами. Табличку размещали на видном месте для того, чтобы любой зашедший в храм мог бы ее прочесть. Несколько таких табличек дошло до нас.

В храмах Асклепия существовал запрет на оказание помощи умирающим. Лечение умирающего приравнивалось к попытке воскрешения, а это уже было святотатством, вмешательством в божественный промысел. И потом, раз уж боги решили, что дни человека сочтены, как можно просить их помочь ему? Примечательно, что, согласно легенде, сам Асклепий был наказан Зевсом-громовержцем за то, что дерзал воскрешать умерших. Наказание было истинно олимпийским, полностью соответствовавшим вспыльчивому характеру владыки Олимпа. В порыве гнева Зевс убил Асклепия молнией, а когда успокоился  оживил его. Асклепий усвоил урок и больше воскрешениями не баловался. Согласно одной из версий происхождения Асклепия, которая рассматривает его не как сына Аполлона, воспитанного кентавром Хироном, а как обычного человека, именно после воскрешения Зевс сделал Асклепия богом врачевателей.

Запрет на помощь умирающим был очень выгоден жрецам, потому что позволял им отказываться от лечения тех, в чьем исцелении они не были уверены. Заодно сохранялась незапятнанной репутация Асклепия и прочих богов, якобы откликавшихся на просьбы жрецов о помощи. Получалось, что если уж жрецы асклепиады оставили человека переночевать в храме, то он может быть уверен в своем исцелении. Гарантия была практически стопроцентной. Светские же врачи помогали всем, кто был в состоянии им заплатить, и далеко не все их пациенты выздоравливали. Вдобавок светские врачи лечили пациентов открыто, не скрывая того, что они делали. Иначе и быть не могло, ведь платили им за сделанную работу. Чудеса всегда выглядят привлекательнее и ценятся дороже, а стопроцентные гарантии невероятно нравятся клиентам, поэтому репутация жрецов-асклепиад была гораздо выше репутации светских врачей. Однако все знаменитые врачи Древней Греции были именно светскими врачами. Жрецы ничем не обогатили медицинскую науку.