Угощайся, мы уже закончили с ними, вымученно улыбаюсь я, и она с жадностью набрасывается на первую булочку. Пусть съест их все, только не вспоминает больше про свадебные фотографии.
Столько алкоголя осталось, парни, вы себе не представляете! Винный шкаф забит под завязку! Нам срочно нужен повод собраться! гремит довольный голос Дерека, и каждая буква отпечатывается на моем уставшем сердце. Как вы смотрите на
Зачем ты пришел? внезапно перебивает его Вэйлон. Его низкий бархатный голос заполняет меня теплом изнутри, словно говоря: Бекки, я знаю, я все понимаю. Я на твоей стороне.
Не понял. Вэй, ты о чем? Дерек непринужденно ерошит другу волосы. Бруно переслал мне сообщение, что у нас сегодня, оказывается, вечеринка у Алфредо. Как я мог пропустить? Или ты думал, я после свадьбы совсем забуду про вас, а, приятель?!
Да. Именно так я и думал. Отвечает Вэйлон, приглаживая свой затылок. Его рука при этом почти не гнется от старательно скрываемого раздражения. Но Дереку все равно уже не до него. Спрыгнув с барного стула, он приближается к нам. Я вижу его через видоискатель, оставаясь в тени у столика с десертами. Вижу, как он в привычной манере подмигивает Лотти, а после обнимает Мэри и заправляет ей за ухо светлую прядку, чтобы коснуться губами щеки.
Малышка, что тебе заказать? воркует Дерек, а я опускаю фотоаппарат рядом с шоколадным пудингом и снова подношу бокал к губам, продолжая неотрывно следить за молодоженами.
Любимый, я бы не отказалась от чая, если он есть. А ты выпей, я отвезу нас домой. Знаю же, как тебе этого хочется, когда у друзей в руках стаканы с виски. С набитым ртом отвечает Мэри, потираясь щечкой о щетину Дерека.
Она покорна ему, как волна Посейдону, подвластна, как молнии Зевсу. Ласковая, утонченная, по-детски трогательная и даже невинная. Неискушенная. Неиспорченная. И все прочие «не», которые ко мне не имеют никакого отношения.
Если Декстер любил Элси нежной, покровительственной любовью, то мы с Дереком были на равных с первого дня. Та же разница в возрасте, шестнадцать против девятнадцати лет, но такая другая любовь. Дерек ухаживал за мной, как за взрослой, обращался ко мне, как ко взрослой, и любил меня тоже по-взрослому. Так, что на утро у меня ныли мышцы внутренней стороны бедра. Будь это другой парень, отец живо пригласил бы его на охоту и подстрелил вместо лисицы. Но другого парня не было. Был только он. Человек, взявший меня за руку и показавший, каково это, любить «плохого» парня с огромным добрым сердцем.
Ты лучшая, говорит Дерек своей жене.
Каких-то три года назад лучшей была я.
Мэри, это очень мило с твоей стороны, улыбается Алфредо, забирая у нее пустую тарелку. Настоящая gatito doméstico8.
Мне не трудно, правда, смущенно отвечает Мэри, стряхивая крошки с уголков губ, мне же все равно нельзя пить.
Почему? спрашивает ее Лотти, которая все это время стояла между нашими столиками и настороженно следила за пустеющим бокалом в моей руке. На что Мэри широко улыбается и поворачивается в сторону Дерека, который чокается своим стаканом с Бруно.
Любимый, скажи всем! просит она, и мое сердце выпадает из грудной клетки прямо ей под ноги. Дерек взглядом проверяет, не было ли это шуткой, а потом обводит торжественным взглядом каждого из нас. Проходит секунда, две, и новость тяжелым молотом рассекает внезапно сжавшийся воздух.
У нас будет ребенок, парни! провозглашает Дерек, вскидывая кулак. Кровь отливает от моего лица, легкие не получают нужную порцию воздуха, а в ушах начинает звенеть. Я прирастаю к полу и беспомощно хлопаю ресницами, мой мозг отторгает услышанное и не дает лицу выразить хоть какую-то эмоцию.
Бруно, Декстер, Рэндал и Стефан рвут глотки в победном кличе, Алфредо восторженно хлопает в ладоши, рука Вэйлона зависает в воздухе с чашкой кофе, а Лотти в панике пытается придумать, как вывести меня из ступора.
В момент, когда Дерек подхватывает Мэри со стула и кружит вокруг себя, бокал в моей руке раскалывается, и стекло вперемешку с алой жидкостью вонзается в деревянный пол.
Глава 7
В волнах общей радости тонет мой отчаянный вздох. Я пячусь на кухню, где помощник делает заготовки к воскресному завтраку, и толкаю железную дверь, ведущую во внутренний двор. Остывший вечерний воздух ударяет в голову, и я прижимаюсь к холодной кирпичной стене за мусорными баками. Тут темно и сыро, как у меня на душе. Беременна. У Дерека будет ребенок. И он об этом знал, когда шагнул навстречу моим губам сегодня утром.
Я встряхиваю мокрой от вина рукой, не понимая, когда жидкость успела стать такой теплой.
Бекки! Бекки, где ты?! зовет меня взволнованный голос Лотти. Я не отзываюсь, но она довольно быстро вычисляет в темноте мою макушку.
Господи, Бекки! уже в ужасе шепчет она, хватая меня за запястье. У тебя же кровь так и хлещет!
Это вино
Ты раздавила голой рукой стеклянный бокал! У тебя вся ладонь исполосована! Присядь, милая, я сбегаю за Рэном!
Не нужно вяло вздыхаю я ей вслед. У меня кружится голова, и я не могу разобраться, это во дворе так темно или у меня в глазах?
Приглушенные звуки субботнего веселья летят из всех соседних заведений, жизнь бурлит и бьет фонтаном буквально за стеной. А я стою в оглушительной тишине и позволяю своим избитым мыслям дробить на крошки воспаленные мозги.
Рэн, она за мусорным баком, кажется, у нее шок, она даже не понимает, что порезалась! спустя несколько минут пробивает мою тишину срывающийся от волнения голос Лотти.
Я понял, я понял. Отвечает ей раздраженный Рэндал. Не надо толкать меня, Ло! Вернись внутрь, тут холод собачий! Я позабочусь о ней, а ты отвлеки Мэри, если не хочешь, чтобы Дерек обвинил нас в ее выкидыше на нервной почве!
И спустя минуту его огромная лапа хватает меня за запястье.
Больная идиотка! Ты уморить себя решила?! ругается Рэн, вкладывая мне в здоровую руку свой телефон. На, держи фонарик, посвети мне, тут же ни черта не видно!
Хватит ругаться, Рэн, с необъяснимой сонливостью в голосе отзываюсь я.
Хватит ругаться?! Ты себе ладонь порвала, у тебя осколки торчат из раны, а я должен перестать ругаться?! Рэндал откручивает пробку от бутылки джина, которую притащил с собой, и поднимает на меня свои темно-зеленые глаза. Мне нужно промыть рану. Будет жечь, но придется потерпеть, хотя бы из уважения к «Бомбей Сапфиру»! он трясет перед моим носом бутылкой из голубого стекла. Бесценная жидкость сейчас канет в небытие вздыхает Рэн и выплескивает мне на руку алкоголь, вынужденную замену антисептику.
Обжигающая боль выводит меня из ступора, и я захожусь неистовым воем. Обматерив Рэндала с ног до головы, вдыхаю поглубже и начинаю рыдать.
В ране остался осколок. Голыми руками я его здесь не достану, Бекси, констатирует Рэн, игнорируя мои проклятия. В этот момент он уже не бобер и не медведь. Он будущий врач, лучший интерн отделения общей хирургии. Нужно ехать в больницу. Кровь уже свернулась, значит, задеты только кожные покровы. Сейчас я протру края раны, и мы поедем. Только не опускай руку вниз, держи ладонь поднятой. Вот так, умница. Постарайся ничего не задеть, чтобы осколок глубже не вошел.
Профессия преображает Рэндала. Смягчает, сглаживает его грубость и неповоротливость, оставляя в голове только одно знание: я должен помогать.
Все, Бекси, не плачь, он склоняется к моему зареванному лицу и большими пальцами стирает со щек потекшую тушь, до свадьбы заживет. Добавляет он, кривя тонкие губы в усмешке.
Ты такой дурак! жалуюсь я, но улыбаюсь сквозь слезы.
Поддерживая под локоть, Рэндал выводит меня через внутренний двор на оживленную улицу, залитую светом фонарей и манящих вывесок бесчисленных баров Сохо. Сентябрьский вечер набирает обороты: пока мы пробираемся к машине Декстера, мимо нас пробегают стайка девушек на каблуках, группа парней, вышедших на охоту, красавицы-подружки и невеста с пластиковой тиарой и фатой. В них жизнь так и бурлит, у них интригующе сверкают глаза, а в сердцах пульсирует приятное томление. Все еще впереди. У них.