Меня попросили выйти и поехать с ними. Идя через весь класс, я на белорусском процитировал: «А хто там идзе, а хто там идзе, то идзе кривда
3
Меня все-таки приняли в пионеры. Наша компания справляла дни рождения вместе, родители приготовят стол и уходят. В один из вечеров папа возмущенно говорит маме: «Понимаешь, война закончилась давно, вытравили нацизм, живем мирно. Но нет, дети обкомовских, райкомовских работников, как и наши дети устраивают вечеринки, дни рождения. Как это возможно, совсем немного времени
«А хто там идзе, а хто там идзе, то идзе кривда» строчка из стихотворения белорусского поэта Янки Купалы.
прошло после войны, в республике, где зверствовали эсэсовцы, с великим патриотизмом сопротивлялся народ. А сейчас власть Советская и партийная, щеголяют на своих пьянках в эсэсовской форме, врагов Врагов ли. И нас, простых работников, школьников воспитывают по работам Ленина, Сталина, ставили в пример героев войны? КАК?! ПОЧЕМУ?!». Кто-то куда-то капнул, органы серьезно покопали. Когда обыск был у Первого секретаря обкома партии, у него в шкафу висел мундир эсэсовского генерала, во как. Очень многим поотрывали головы, быстро и тщательно разобрались. В центральной прессе ничего не было. Все это доведено на закрытых партийных собраниях. Если это тогда творилось, что говорить про нынешние времена?
Родители посовещались и решили нас как можно больше приучать к спорту и приставили к нам Сергея Николаевича. Военный прапорщик, спецрота, после ранения, правая рука Павла, близкого друга Клавдии Олеговны. Мы занимались легкой атлетикой, плаванием, борьбой, самообороной, конным спортом, парашютным спортом, знакомились с оружием, стреляли в тире. Нам больше нравился волейбол, навыки выживания, навыки обороны. Нам нравились коллективные игры. У нас хорошо получалась игра в волейбол. Мы как-то подтянулись, стали крепче, выносливее. Сергей Николаевич палку не перегибал, к каждому находил подход. На общих посиделках решили если все сложится, и все будем вместе, после восьмого класса устроить турне по Белоруссии, местам боевой славы. Закончили восемь классов, все решили учиться дальше. Была проведена подготовительная работа за зиму и весну, родители согласны, а мы тем более. И мы на велосипедах тронулись в путь.
До этого я рассказывал, что встречался с пареньком, защитником Брестской крепости. По ТВ выступал писатель Смирнов, который поднял вопрос о защитниках. Фильм вышел, так что вперед. Это было не путешествие, не турпоездка сплошная учеба, тренировки, и все было до ужаса интересно. Вечером уставшие разбивали палатки, готовили пищу у костра сами, что наготовили, то и ели. Как это здорово. И слушали рассказа Сергея Николаевича, где он только не был. Дежурство по ночам не отменялось, все по-серьезному, мы на «вражеской территории» На обратном пути мы пересекали очередной лесной массив, вышли на дорогу времен войны. На сотни метров растянулись телеги, танки, мотоциклы и много, много скелетов. Видать, разбомбили при отступлении, с тех пор так и лежат. Самое страшное другое Солнце, тишина, а вокруг сплошные поля белых грибов. Души, души умерших солдат встали и несут свою вахту. Мы разговаривали шепотом, не нарушая священной тишины. Сергей Николаевич нанес точные координаты, приметы и потом по прибытию доложил по инстанциям. В августе месяце мы вернулись. Эта поездка сильно нас изменила. Я вместе с любимой учительницей Клавдией Олеговной уехал в город Могилев на математическую олимпиаду. Я завоевал второе место. Как радовалась и гордилась моя учительница.
По учебе у меня все было хорошо, кроме английского и белорусского, которые мне не нужны, так я решил. И этим даже бравировал вот какой я, выделяюсь. Но там же в Могилеве к нам в гостиницу заехала подруга Клавы. Она от меня была без ума, и как-то очень незатейливо надавила на самое больное место, мальчишеское самолюбие. Все, чем я гордился, выделялся, ни что не достойно настоящего мужчины.
Клава получила известие, что ее любимый не вернется погиб, убитая горем она по дороге шла домой. Ее насмерть сбил автомобиль, пьяный водитель. Господи, как я переживал! В девятом классе у нас была новая учительница по английскому, Любовь Андреевна. Я подошел к ней и попросил: «Помогите. Буду делать все, что скажете». Она жила в соседнем подъезде, помогла, загрузила по самые уши. Я, как одержимый, изучал, зубрил программы с пятого по девятый класс. С помощью Любови Андреевной я доказал себе, что я могу, умею вот это главное. Папа ходил расстроенный, о чем-то думал, вечером он рассказывал маме. Им на партсобрании сообщили секретные документы ЦРУ. Тайная доктрина борьбы с СССР.
Малолеток и молодежь сбить в ватаги, банды. Возглавлять должны уголовники. Духовно отдалять от старших, от пионеров, комсомола и т.д.
Среднее поколение отвлечь на более насущное материальное благосостояние, улучшение финансов.
Старшее поколение, кто воевал, кто работал на заводах оболгать, запугать. Они виноваты в войне, отдалить их от среднего и молодого поколения.
Какая умная программа так далеко заглядывать, жить, подталкивать и ждать, пока они сами себя не сожрут. И это у них получилось.
Папу послали учиться в академию в Киев. Немецкий он знал, а вот английский как я. Как говорила Любовь Андреевна, я хорошо развернулся, даже почитывал газеты. Папе присылали курсовые, и я постарался сам сделать, понес к Любови Андреевне разобраться что да как. Сказала, что молодец, есть небольшие ошибки. Как я возгордился Я УМЕЮ, Я МОГУ. Я закончил девятый класс, папа получил назначение в другой гарнизон, опять кого-то учить. Мурманская область, гарнизон Североморск 1. Я попрощался, со своими подружками, со своими друзьями и уехал в далекие края.
Глава 2. Север
Едем на поезде в Североморск 1, Мурманская область, очередной переезд по службе у папы. В голове опустошенность расстался с друзьями без надежды, что встретимся когда-либо. Судьба военных семей и их детей. Планы на десятый класс нулевые, приедем тогда узнаем. Приехали.
Папу на работе очень ждали востребованный специалист. Только про его семью не подумали. Куда поставить чемоданы, да и все остальное, мест нет. Предложили временно пожить в гостинице это после жизни в двухкомнатной со всеми удобствами. А тут мрак четыре человека в одной комнате, туалет, кухня, санузел в конце коридора занимай очередь. Договорились: свет горит занято, не заходить. Нас четверо и их трое. Лето, солнце не заходит, двадцать четыре часа светит, тяжело привыкать. Занавешивали окна одеялом, так и жили. Потом нас переселили, вернее, подселили в трехкомнатную квартиру, выделили одну комнату, двенадцать-пятнадцать квадратных метров, как в гостинице. Только все удобства не в конце коридора.
Вторая семья Максим, старший лейтенант, летчик, жена Наташа и маленький, только родился, плакал день и ночь. Максим иногда приходил домой под градусом и поколачивал Наташу. Она кричала: «Не бей по голове, у меня высшее образование!». Она была дочка первого секретаря обкома Оренбурга. Умом не блистала, ухаживать за мужем и ребенком опыта не имела. Мама с папой не воспитали, не к тому готовили. Зато вывеской и фигурой любой даст фору.
В школу ходил в Североморск, тоже гарнизон, только военно-морской, база Северного флота. С утра по шпалам, опять по шпалам, по железной дороге, красота, почти километр. С документами пришел к директору, она приняла: «Класс там, иди, тебе все покажут». Захожу в класс, там сорок два гаврика, я сорок третий. «Здравствуйте, я новый ученик, где можно приземлиться?». В ответ тишина, пришел ну и что, дикое равнодушие. Сел на заднюю парту, смотрю. Пришел учитель по физике, поздоровался, мазнул взглядом по классу и стал читать лекцию, делая записи на доске. Прозвенел звонок собрал записи и ушел. Даа