Это был его брат. Тот самый брат, о котором она так много слышала, но ни разу не видела. Брат, с которым Андрей проживал веселое беззаботное детство в играх, рыбалках и разных приключениях. Сколько историй она услышала о невероятном и горячо любимом брате, об его талантах и харизме! Но все эти рассказы почему-то всегда были связаны именно с детством. Чем же занимается брат сейчас, есть ли у него семья ничего об этом Тане не было известно. И когда она пыталась спросить об этом, муж уходил от ответа, говорил, что не все в жизни брата складывалось удачно, что виной всему его неуживчивый характер, что ему в жизни повезло куда меньше, чем Андрею. И никаких подробностей.
Понимаю, напугал. Не бойся. Я Виталий. Брат Андрея.
И тут ее отпустило. Даже уже понимая, что она видит перед собой брата мужа, она какое-то время еще находилась в ступоре, словно ей важно было подтверждение ее догадки, важно было, чтобы он сам представился, назвал свое имя.
Да, я так и поняла. Неожиданно
Хотел сделать сюрприз.
Он смотрел на нее тем гипнотизирующим, немигающим взглядом сильного человека, которому все вокруг подвластно. Тяжелый и проникающий в самое сердце взгляд.
Она растерялась. Если бы он был другой, хотя бы такой же, как и Андрей, обыкновенный, она набросилась бы на него с упреками, мол, напугали, дом открытый, здесь маленький ребенок, а мы живем в лесу
С этим же человеком сразу начинаешь чувствовать себя виноватой, неправой. Впору было извиняться перед ним за то, что она не сразу узнала его, что не поприветствовала как близкого родственника мужа.
Так он не знает, что вы приехали?
Давай на «ты».
Она кивнула, хотя не готова была даже так сближаться с ним. Еще промелькнула совершенно сумасшедшая мысль, что это никакой не Виталий, а ее Андрей (одно лицо!). Что он как бы проверяет ее, хочет узнать, как она может вести себя в его отсутствие, когда перед ней появляется мужчина.
Дичайшая, нелепая мысль! И что вообще творится с ее мозгами? Почему она стоит перед ним, словно навытяжку, ожидая приказаний?
Наконец она взяла себя в руки.
Что же мы стоим? Проходите, пожалуйста.
«Проходи», поправил он ее. Мы же теперь на «ты».
Я позвоню Андрею, обрадую? Она уже толкнула перед собой дверь и вошла в прихожую, машинально разулась.
В доме было так тепло, что ее ноги даже сквозь носки почувствовали теплый ковер. Как хорошо было бы, если бы никто не приезжал, если бы она просто вернулась домой, приготовила бы кофе, поиграла с Машенькой А так Он стоит за ее спиной в ожидании ее просьб, приказов, каких-то дежурных слов, мол, проходи, будь как дома Да ничего подобного! Она вовсе и не хочет, чтобы он чувствовал себя как дома. Она хочет, чтобы он исчез!
Проходите, пожалуйста, вот сюда. Давайте я заберу вашу куртку, а сумку поставьте пока вот здесь, у дивана. Когда я приготовлю вам комнату, перенесем туда.
Она старалась не смотреть на него. И все еще чувствуя за спиной его присутствие, быстрым шагом направилась в детскую комнату, проверить, все ли в порядке с Машенькой.
Малышка крепко спала, золотой завиток прилип к алой влажной щечке. Какая же она счастливая, что маленькая и полностью погружена исключительно в себя. И ей нет никакого дела до того, что в доме появился незнакомый мужчина. И ей не надо стараться строить с ним отношения. Не надо вообще думать о том, как ей с ним себя вести.
Таня не могла понять, откуда вдруг эта напряженность, скованность: неужели она на самом деле, живя здесь, стала бояться людей?
Вернувшись в гостиную, она застала Виталия стоящим возле окна. Высокий и очень худой, в черном свитере и черных джинсах, с взъерошенными густыми волосами, он выглядел уставшим.
Повернулся, и взгляд его карих глаз полоснул по Тане как ножом. Что это было? Ненависть? Злость? Откуда вдруг этот колючий, холодный взгляд?
Ты издалека? Она подумала, что так зарасти, устать и похудеть мог человек, который проделал долгий путь.
Да. С Севера. Замерз, произнес он и вдруг широко улыбнулся. Ты чего вся скукожилась-то? Чего испугалась? Банька-то у вас есть?
Есть, но ею занимается Андрей. Она развела руками. Но у нас есть горячая вода, само собой, душ, ванна.
Ты себе представить не можешь, как давно я мечтаю помыться.
Хорошо, я сейчас все приготовлю.
И она, почему-то снова испытывая чувство неловкости и стараясь не смотреть в его сторону, отправилась в ванную комнату, достала из шкафчика два больших полотенца, поставила на полочку так, чтобы гость увидел сразу, как войдет, мужской шампунь, гель для душа и даже пакетик с бритвами и баллон с пеной для бритья.
Вы проходите в ванную комнату, а я приготовлю вам поесть.
Спасибо, Танюха! Я пошел!
И он заперся в ванной.
Да, не получается у нее пока что перейти на «ты». И почему-то ее сильно тяготит присутствие этого Виталия. Откуда он приехал? Чем занимается? Есть ли у него семья? И почему он не предупредил брата о своем приезде? А как узнал адрес? Получается, что братья общались? Перезванивались, переписывались.
На кухне она почувствовала себя немного поспокойнее. Поставила разогреваться суп, достала солености, нарезала хлеб, включила чайник, чтобы заварить свежий чай.
За окном сумерки налились лиловыми красками, черными зловещими контурами обозначились огромные сосны.
Где-то в глубине дома плакал ребенок. Таня, обессилевшая и мокрая, не успевая подбирать губами катящийся по лицу пот, сидела на коленях мужчины, не в силах подняться.
Он может появиться с минуты на минуту, прошептала она. Надо включить везде свет. И оденься уже
Глава 3
23 апреля 2023 г. Герман
Дети притихли в своих комнатах: десятилетняя Оксана рисовала акварелью, четырнадцатилетний Егор играл за планшетом. Сам Герман с бутылкой пива сидел на диване в гостиной и смотрел боевик.
Уже стемнело, а никто не вспомнил про ужин. Словно в отсутствие матери никто и не проголодался. Хотя, подумал Герман, стоит ей вот сейчас прийти, как сразу все словно расколдуются, оживут, начнут кружиться по квартире в ожидании ужина, будут виться вокруг матери, вдыхая аппетитные запахи готовящейся еды.
Но было уже почти девять, а Алена так и не проявилась. Не отвечала на звонки и сообщения Германа, что было на нее совсем не похоже. Конечно, такое бывало не раз, когда она так задерживалась, но всегда предупреждала или, во всяком случае, отвечала на звонки. Она могла задержаться у своей подружки Галки, с которой они все никак не наговорятся, могла зайти в торговый центр и, забыв про время, делать покупки, а потом взять себе чашку кофе, купить моментальные лотерейные билеты и, удобно расположившись за столиком, с удовольствием чистить их монеткой, получая от этого только ей одной из их семьи ведомое удовольствие. Могла застрять в пробке, но это уж вряд ли: с работы она добиралась на метро и точно знала время, которое уходит у нее на дорогу.
Прошел еще час, надо было уже что-нибудь приготовить.
Герман, недоумевая, куда могла запропаститься его жена, отправился на кухню, поставил вариться спагетти, достал из кладовки томатную пасту, порезал помидоры, почистил чеснок и начал готовить соус. На аромат прибежала Оксана, потянула носом, заглянула в сковородку с соусом и показала отцу «лайк».
Спагетти? подмигнула она.
Да, ответил он в ожидании следующего вопроса: «А где мама?» но Оксана убежала.
Потом пришел, потягиваясь и зевая, Егор.
Где мать-то? спросил, склоняясь над сковородкой и вдыхая запах соуса. Снова у тети Гали?
И тут Герман понял, что до сих пор не позвонил Галине.
Она не сразу взяла трубку. Герман представил себе даже, как они, подружки, сидят за столом, потягивая винцо, а телефон, к примеру, надрывается в другой комнате.
Нет, она не знает, где Алена. Предположила, что еще в детском саду. Может, документацию оформляет. Она же методист, у нее полно всякой писанины бестолковой. Так и сказала: «бестолковой».