А-а-а, так ты меня на дочери морского Царя женить надумала? догадался Аркадий Вениаминович, разочарованно скривив рот.
А на дочери какого ещё царя тебя могла бы женить рыба? теряя терпение, спросила тугодума селёдка, поражаясь непрозорливостью собеседника. И отчего у тебя стала такая недовольная физиономия? Тебе что, не нравятся Русалки? обратилась к капризному привереде голосом «обиженного сутенёра», ошарашенная рыба, не веря в то, что на свете может существовать мужчина, равнодушно относящийся к этим божественным созданиям.
Ну, почему не нравятся? Внешне они, вроде, ничего, симпатичные, скромно охарактеризовал Русалок, взрослый мужчина, оценивая их привлекательность сугубо по картинкам из детских книжек. Ведь в «живую»-то он их никогда не видел.
НИЧЕГО? СИМПАТИЧНЫЕ? захрипела от возмущения селёдка, услышав «дежурные» комплименты в адрес самых прекрасных живых существ на Земле и под водой из всех, созданных когда-либо природой. Да от их красоты люди теряют голову, рассудок и сходят с ума! Нет такого моряка или рыбака, который бы в тайне не мечтал поймать Русалку. И не для того, чтобы её зажарить, а для того, чтобы её «отжарить».
Во что «отжарить»? В рот? равнодушно намекнул селёдке, Аркадий Вениаминович, на известный физический недостаток Русалок, связанный с «нераздвигаемостью ног».
Почему сразу «в рот»? фыркнула рыба. У них для этого, между прочим, ещё есть и привлекательный задний проход.
Задний проход? Ты серьёзно? простонал Аркадий Вениаминович, не в силах больше смеяться.
А я что, похожа на шутника? ответила вопросом на вопрос, селёдка и, слегка, повернула голову вбок, чтобы собеседник мог её получше разглядеть и сравнить с теми, кто умеет и любит шутить. Затем рыба вернула голову в исходное положение и продолжила говорить. Между прочим, у нас, в подводном мире считают, что первая Русалка произошла от дельфина и человека. У нас об этом даже есть древняя легенда. В ней говорится о том, как однажды, в океане, во время шторма, потерпел крушение большой военный корабль, экипаж которого тут же пошёл ко дну, а капитан, не покинувший судно и до последнего державшийся за штурвал своего корабля, был спасён сердобольной дельфинихой, поражённой его героическим поступком. Она «отбуксировала» его к ближайшему берегу необитаемого острова и, таким образом, спасла ему жизнь. Между ними завязалась крепкая дружба, переросшая через пару месяцев в страстную любовь. А спустя какое-то время у них родилась и первая Русалочка.
Надеюсь, ты попросила меня спасти тебя не для той же цели, что и в вашей легенде? с испугом спросил селёдку, Аркадий Вениаминович и, поморщившись, представил болтающуюся на своём члене и стонущую от удовольствия полуметровую рыбину.
Извращенец! воскликнула покрасневшая от стыда рыба и, взмахнув хвостом, плеснула в пьяного мужика водой из ванны, чтобы тот охладился и пришёл в чувство. Ты разорвёшь меня пополам, если насадишь на свой «кол».
А Русалку не разорву? с усмешкой поинтересовался Аркадий Вениаминович и, вытирая с лица капельки солёной воды, вдруг, почувствовал в паху непроизвольное возбуждение. Этого ещё не хватало, подумал про себя убеждённый женолюб и, чтобы не превратиться, не дай бог, в рыбофила, начал активно гнать от себя эти пошлые мысли.
Русалку не разорвёшь, со знанием дела сделала экспертное заключение, селёдка, всё глубже и глубже вовлекая слабеющего женолюба в рыбофилию. Она, примерно, такого же роста и веса, как и ты. В общем, идеально подходит под твой «размер».
Услышав слова «идеально», «подходит», «размер», Аркадий Вениаминович ещё больше возбудился и, стыдливо прикрыв рукой оттопырившиеся в паху штаны, честно признался себе в том, что теоретически он, наверное, и не отказался бы «поплавать» в прозрачном и тёплом бассейне с длинноволосой Русалкой с голубыми глазами. Представив пушкинскую Русалку, прыгнувшую с ветвей дуба в его объятия, Аркадий Вениаминович мечтательно прикрыл глаза и расплылся в блаженной улыбке.
ГЛАВА 4
Ну, так что, мы плывём или нет? не дала вдоволь понежиться в сладких грёзах нерешительному «жениху» суетливая рыба, намекая ему на то, что пора бы уже определиться с выбором и перестать мысленно дрочить.
Да подожди ты, не спеши! рыкнул на серебристую «торопыгу», Аркадий Вениаминович и взвешенно произнёс: Женитьба дело серьёзное. Одно дело «поплавать» с ней разок, и другое дело жить с ней, потом, всю жизнь А вдруг она окажется неинтересным собеседником? Или ленивой белоручкой, не умеющей готовить? Да и будет ли у нас с ней в сексе полная совместимость? Какой у неё темперамент? Она в постели голодная и ненасытная «акула», или флегматичная сонная рыба «дормитатор»? В общем, мне нужно побольше узнать о невесте, прежде чем надевать на себя парадные плавки.
И что тебя в ней больше интересует размер груди или размер её приданого? сразу решила выяснить истинную причину женитьбы, селёдка, чтобы не тратить время на пустые разговоры.
Здесь важен баланс, с умным видом изрёк поддатый «философ», выставив перед собой указательный палец. Его важно соблюсти, чтобы семейная «лодка» не накренилась и не пошла ко дну. А суть баланса проста чем страшнее невеста, тем больше должно быть приданое. И наоборот: чем красивее невеста, тем меньше имеет значение приданое.
Ты еврей? спросила рыба, дослушав небольшую «лекцию» про баланс и «лодочное семейное равновесие».
Нет. Я русский, ответил Аркадий Вениаминович, вернувшись из образа «мудрого философа» в привычный образ «выпивохи». А что?
Да так, ничего, с подозрением посматривая на собеседника, усомнилась в словах пьяного человека, селёдка, продолжая оценивающе следить за его поведением и манерами. Просто у тебя имя с отчеством заковыристое и рассуждаешь ты о браке, как о коммерческой сделке. А русские себя так не ведут. Когда русский мужик смотрит на бабу, он первым делом глядит на её сиськи и жопу, и начинает думать не головой, а членом. А ты говоришь как расчётливый альфонс.
Я прагматичный, уточнил Аркадий Вениаминович и демонстративно оттопырил пучок волос на голове. Я седеющий сорокадвухлетний россиянин, неплохо изучивший женщин. И мой опыт мне подсказывает, что прежде чем окунуться в этот омут с головой, я должен обо всём договориться «на берегу».
Ну, что же. Это логично, согласилась с доводами собеседника недоверчивая рыба и, удобно облокотившись на бортик ванной, приготовилась к долгому разговору. С чего начнёшь «наводить справки»? С груди или с приданого?
С приданым мне и так всё предельно ясно, наполовину облегчил Аркадий Вениаминович задачу рыбы, освободив её от долгих перечислений ценного барахла, принадлежащего невесте. Я подозреваю, что у Морского царя сокровищ на дне видимо-невидимо. Поэтому начнём с груди. Какая она у неё? Плоская как у камбалы, или здоровая как вымя у коровы?
Ни то, ни другое, усмехнулась селёдка, повеселев от приведённых «женихом» примеров. Она у неё, где-то посредине, как раз между двух твоих крайностей. Упругая «четвёрочка». Годится?
«Четвёрочка»? Это хорошо, приятно удивился, Аркадий Вениаминович, и его глаза похотливо заблестели.
А волосы у неё не из наращенных водорослей? с азартом продолжил интересоваться невестой, «жених», спрыгнув со стиральной машины и подсев поближе к рыбе, чтобы той было легче говорить, не напрягая голосовые связки. Тина у Русалок в подмышках не скапливается? Чешуя нежная или грубая? Царапать меня ею не будет во время секса? Рыбой от неё сильно воняет? Придётся мне её лимоном натирать, чтобы избавиться от этого запаха?
Эй-ей-ей! Погоди! Не гони! Я не успеваю сообразить о том, что ты спрашиваешь, нахохлила плавник на спине озадаченная селёдка.